- Еще раз прошу прощения, у меня действительно не было выхода. - В который раз извинился он. - Не очень долго, весь процесс выздоровления занял около суток.

- В смысле? Так быстро? - Удивился я.

- Ты был при смерти. Помимо ранений, которые нанес тебе я, у тебя было сильно сотрясение, побои и отравление организма. Нам пришлось использовать почти все запасы нашей вакцины регенерации. А работает она очень быстро. - Объяснил Костя. - Хорошо, что ты выкарабкался.

- Странно, мне такую же вакцину вкололи в лагере, незадолго до того, как вы напали. Я думал она вылечила мое сотрясение. - Задумчиво сказал я.

- Скорее всего это было обезболивающее вперемешку с энергетиком. Эффект держится не долго, но пока действует - чувствуешь себя великолепно. Затем просто отключаешься. - Сказал Костя, как вдруг переменился в лице и странно посмотрев на меня, задал вопрос. - Генерал разговаривал с тобой перед тем, как мы напали?

- Нет. - Соврал я.

- Тогда ладно. - Улыбнулся Костя, но было понятно, что он в чем-то меня подозревает.

- Сколько у меня есть времени, чтобы принять окончательное решение? - Спросил я.

- Через час мы выдвигаемся. - Ответил Костя.

Несколько минут мы сидели в тишине, погрузившись в раздумья. У меня возникло очень неприятное ощущение. Генерал, повстанцы, они знали, кто я такой. И самое неприятное - они знали обо мне больше меня самого. Это позволяло им манипулировать мной.

Логично предположить, что, вкалывая мне вакцину в штабе, генерал рассчитывал на то, что, когда я отключусь, повстанцы захватят своего потерянного лидера и на радостях сразу же отведут его в самое жерло революции. А там дело за малым. И весь предварительный разговор со мной был лишь для того, чтобы запудрить мне голову и дать задание. Но и Костя оказался не промах, он всего с нескольких моих фраз смог заподозрить такой поворот. А вот я дохожу до всего этого позже всех. Просто непередаваемое ощущение, осознавать себя пешкой в руках более крупных игроков.

- Скажи, Костя, а девушка в борделе на Проспекте Просвещения, она на вас работает? - Меня осенило, от этого ответа будет зависеть мое решение.

- Я же тебе уже говорил, что ничего подобного тебе пока-что рассказывать не собираюсь. - Начал было он.

- Просто ответь, для меня это очень важно. - Я чуть-ли не кричал.

- Хотя погоди, так тут и скрывать нечего. Не работает никто из наших ни в каких борделях, это я тебе точно сказать могу. - Почесав затылок ответил он.

Черт! Ну и дела! Эта девка была подставной, с нее началась эта игра. Все сходится в пользу повстанцев. Государство вычеркнуло меня из списка живых и строило планы, как лучше меня использовать в свою пользу. Они знали, что рано или поздно за мной придут.

- Еще один вопрос, меня ведь поймали не полтора года назад и очень далеко от этого города, верно? - Спросил я.

- Да, прошло чуть больше, чем два года с тех пор. И раньше наши силы были расположены далеко отсюда. Поймали тебя в столице. - Удовлетворил мое любопытство Костя.

Что ж, все понятно. Некоторое время после моей поимки меня продержали в заключении, всем объявили, что я казнен, а затем отправили в глубинку, предварительно стерев все воспоминания. Мало кто мог узнать меня в этом городе.

- Пойдем, я кое-что тебе покажу. Все были против, но я считаю ты должен знать. - Внезапно произнес мой собеседник.

Не став ждать моего согласия, он поднялся и пошел к двери. Что ж, вряд ли он уже сможет меня чем-то удивить, так что почему бы и нет. Пройдя по узким коридорам, мы вышли к небольшой лестнице, которая вела еще глубже под землю. Спустившись по ней, я увидел единственную дверь в этом помещении. Костя, отперев ее ключами поманил меня к себе.

- Я хочу, чтобы ты знал, что твоей вины в этом нет. Каким бы тяжелым грузом это ни упало на твои плечи, ты должен узнать. - Обеспокоенно сказал он.

Мы зашли внутрь. Комната была небольшой и довольно пустой, по середине стоял стол и на нем что-то еще. Из-за тусклого освещения я не сразу догадался, что это.

Подойдя ближе, я понял, что этот непонятный объект - это накрытый стеклянной крышкой гроб, поддерживающий холодную температуру внутри. В нем покоился тот самый мужчина, которого я убил, помогая генералу. Он все так же был облачен в свой черный экзоскелет и такую же мантию, но сейчас уже не выглядел так внушительно. Кожа побледнела, лицо запало, губы высохли, глаза закрыты и лишь глубокий порез на горле вступал в контраст со всей этой картиной.

- Это Ник, он стал нашим предводителем после тебя. - Начал Костя.

Я молчал, всматриваясь в лицо этого человека.

- Он многое сделал для нас, но еще больше - для своего сына. - Костя положил руку мне на плечо. - Это твой отец, Ваня.

В очередной раз за сегодняшний день я впал в ступор. Буквально пару часов назад я читал об отце в своем досье, но не соотнес тот факт, что он и был предводителем повстанцев, которого я собственноручно зарезал. Мозг отказывался понимать это. Тело обмякло, и я едва держал себя в вертикальном положении.

Черт, черт, черт... Да как такое вообще могло произойти, мать твою?

- Я понимаю, что ты не можешь мне верить и скорее всего подумаешь, что так я пытаюсь убедить тебя к нам присоединиться. Но я просто хочу, чтобы ты знал - этот человек отдал все ради того, чтобы вернуть тебя. Он был уверен, что не вернется с этого задания, но никому об этом не говорил. Кроме меня. Он попросил передать, что ты не должен себя винить. Уже как год твой отец был неизлечимо болен и держался в этом мире только ради того, чтобы тебя спасти. - Понурив голову сказал Костя и тихо вышел, оставив меня наедине.

Я даже не заметил, как Костя ушел. Молча глядя на труп моего отца, я совершенно отключился от окружающего меня мира. Вместо мыслей меня переполняла тоска и злоба. Нет, память не вернулась ко мне, я просто знал, что это действительно мой отец. И я убил его. О да, я виноват в этом. Но не только я. В этом виноват целый круг людей, играющих со мной, как с игрушкой.

Взяв со стола скальпель я не раздумывая разрезал себе ключицу и вытащил из-под кожи маленький шарик, размером с небольшую горошину. Эта дрянь просочилась под кожу еще в лагере, едва я открыл коробку, что вручил мне генерал. Уж не знаю из какого материала она была сделана, но боли в тот момент я не почувствовал.

Настало время мне навязывать свою игру.

- Как слышите меня, товарищ генерал? У меня есть для вас ценные сведения. - Тихо произнес я, активировав прибор.