Да, ваша дочь Корсакова Олеся Николаевна, возраст четыре года, восемь месяцев, и пять дней, получила метку, которая будет до совершеннолетия отслеживаться Орденом, после Пробуждения, будет изъята, для….

Заглохни - рявкнула я вскакивая, вывернув плечо, посмотрела на свое тату, с которого на меня пристально смотрела белая волчица. Эта метка? - подняв лицо к потолку, спросила пространство.

Нет - последовал незамедлительный ответ, - маркировка ставится на ДНК ребенка, его оттиск регистрируется в волновом каталоге, и по пробуждению Дара, его изымают из места проживания.

-Дар - горько произнесла я - ваш Орден ошибся, у меня нет никаких способностей, и, судя по твоей реплики, я тоже являюсь генетическим материалом?!

Вы, были им до того момента, как в вас пробудился Аханг- подтвердил невидимый собеседник.

Обхватила гудящую голову, кипучие слезы выступили на глазах. Перед глазами встало личико моей малышки,

-генетический материал!!!- всхлипнула, вспоминая, огромные глаза, носик пипочкой, кудряшки белых волос. Скотина, все- таки сдал ее в детдом. Дыхание перехватило, как от удара под дых, воздух с трудом прорывался в спазмированные легкие, закашлявшись, привалилась к теплой стене. О, Фаола, помоги мне справится с этой болью, ладонь погладила чуть выпуклую тату, и потом переместилась на шею массируя ее. Что же мне делать?! Куда несет меня этот чертов модуль, о каком Даре, говорит мне Голос. По стеночке сползла на пол, голова кружилась, тело мелко дрожало, слабость и апатия накрыли меня с головой, все пошло в тартарары, все мои побеги из тюрем, желание жить нормальной жизнью с моей доченькой.

-Малышка, солнышко мое, мой теплый лучик,- шептала я - для тебя жила и выживала в тюремных карцерах.

-Мама, я тебя любу - как на яву услышала ее голосок.

-Ах - вырвалось у меня, подскочив, с силой пнула стену ногой. - Разворачивайся электронное корыто, возвращай меня на Землю, заберем мою дочь, и потом вези меня куда хочешь!

Вдруг возникшая невесомость плавно подняла мое тело к потолку, мамочки, это что такое, забарахталась я в воздухе.

-ваш приказ услышан - проговорил голос - движение приостановлено, ситуация не стандартная, для возвращения нужно подтверждение куратора.

Какое еще подтверждение!!! - взвыла, стараясь в воздухе пхнуть ближайшую стену.

-Ойййй, больно - вновь обретенная гравитация, резко сбросила меня вниз, и я нелепо рухнув, прикусила язык. От боли от безысходности, слезы брызнули из глаз:

- Почему? Почему? За что?

Отскребла себя от пола, села, обхватила голову руками, закачалась, боль колыхалась вместе со мной, внезапно захотелось до зубовного скрежета напиться, до состояния невменяемости, до зеленых чертиков, что б уйти хоть на краткий миг в забвение, сглотнула горькую слюну. Словно наяву увидела четушечку холодной «Столичной» с капельками воды на стеклянных боках и пачку «Явы», от невыносимого желания, аж скулы свело. Прикрыв глаза, ярко представила граненыч с кусочком черненького хлеба, посыпанного крупной солью и зажженную сигаретку, захлебнулась слюной, желудок скрутила голодным спазмом. Ммммм, как же мне плохо, свернувшись в позу эмбриончика, легла на пол.

И вдруг, в воздухе поплыл легкий запах табака. Не веря себе, повернула голову и увидела четушечку, а рядом граненый стакан, накрытый небольшим куском «Бородинского» и зажженную сигарету положенную сверху на пачку.

Подорвавшись, дрожащими руками, свинтив крышку, плеснула в стакан. Выдохнув, опрокинула граненыч, занюхала куском хлеба и затянулась с наслаждением, до боли в легких.

- Хорошо! - закинув голову, выдохнула сизый дымок в потолок. - Ничего, Фаола, прорвемся - прошептала, глядя в льдистые глаза своей белой волчицы, которая привычно смотрела с моего плеча, провела кончиками пальцев по длинной мордочке, хороша. Вновь затянулась, голова сладко закружилась, откинувшись на стенку, прикрыла глаза, вспоминая. Мой персональный глюк, появился у меня в семь лет, когда, провалившись под лед, заболела пневмонией, банально стала сгорать от высокой температуры. Сделала глоток из стаканчика, водочка легко скользнула по пищеводу, обжигая теплом. Воспоминания поманили меня следом, тогда умирая в больнице, сквозь провалы сознания, слышала приглушенные голоса, тихий плачь медсестры Маши, легкое покашливание доктора Валирьяныча, пришла Она, мое личное видение, ткнулась, холодным носом в горячую ладонь, лизнула грудь и, взобравшись на кровать, улеглась за спиной, холодная и пушистая. Я не испугалась ее, уходящим детям, в тот неведомый призрачный мир, не ведом страх, поэтому приход белой волчицы не испугал меня, прижавшись к ней спиной, успокоилась и уснула. Проспала тогда трое суток, и проснулась здоровой, до неприличия здоровой, мой персональный глюк, поднявшись на лапы, лизнула меня в щеку и в голове, прошелестел голос

-меня зовут Фаола,-

она растворилась в воздухе, только на подушке остался белый волос, когда я взяла его в ладошки, он впитался в кожу, оставив извилистую линию, которая у меня существует и сейчас. Раскрыв левую ладонь, погладила бледный след. С того момента, в самые критические моменты, стоило мне позвать ее, она появлялась возле меня прозрачной тенью. Уехав в колледж, собрав три стипендии, пошла в салон тату и попросила выколоть мне на левом плече образ белой волчицы, который нашла в интернете, в ту ночь, в глухую полночь она пришла сама, привычно обнюхала, лизнула тату, снимая боль, и растворилась в ней, на утро рисунок выглядел выпуклым и живым. С тех пор у меня и появилась манечка, поглаживать ее и мысленно разговаривать с ней, мое одиночество закончилось, она отвечала, легкой волной тепла, странными мыслями. Снова погладила мордочку на плече, благодаря ей, у меня увеличилась скорость реакцией, и прорезался дар невидимости, так я назвала это состояние. Достаточно было мне очистить голову от мыслей и замереть, как я образно исчезала, люди проходили в двух шагах и не видели и не слышали меня, Фаола, назвала этот дар - растворение в окружающей среде.

Не спеша налила еще один глоток и, опрокинув его, закусила оставшимся кусочком хлеба. Желудок, буркнув, благодарно принял подношение. Кровь быстрее побежала по венам, разнося алкоголь. Голова закружилась, мир расплылся мутным пятном, а потом, на секунду собравшись в четкую картинку, затанцевал перед глазами. Волна тепла прошлась по телу, распуская избитые мышцы и разжимая когти воспоминания. Отшвырнув пустую тару, щелкнула пальцами.

- Ггоррссон, поовтоори! – зажав сигаретку во рту, повернулась к заветной полочке.

Сделав пару глотков из появившейся новой порции четушечки,не выпуская ее из рук, поднялась и пьяно шатаясь, стала мерить модуль шагами, ведя разговор с Фаолой, которая белой дымкой появилась передо мной, в тот момент я удивилась, ни как сползла с плеча.

- Нет, ну какая он своолочьь! Он ведь ообщал, что будет заботиться о дочери, - остановившись, оперлась рукой о стену, сделала пару глотков из горла. Затянувшись очередной сигаретой, возобновила хождение. - И ведь сууучара соврал! Я ему пасть повру, уши на одно место натяну! – хихикнула представив как это буду делать, потом сделав еще пару шагов, неловко повернулась и шлепнулась филейной частью на пол.

Вставать не было сил, поэтому развалившись на полу, продолжила напиваться до чертиков. Не допив четушку, мои мозги, не попрощавшись, покинули сознание.

- Ооо, полцарства за глоток воды, - прохрипела, обхватила гудящую голову и с трудом села, тело обиженно отозвалось слабой болью во всех частях.

-Подожди милая,- погладила себя по плечу - потом, проведем с тобой ревизию и подобьем дебит с кредитом.

Обведя помещение взглядом, недоверчиво расширила глаза и присвистнула. - Ну, ни фига себе!

Похоже, кошки нагадили не только у меня во рту, но и в помещении. Вокруг меня валялись две малогабаритные стеклянные емкости из-под «Столичной» и окурки. В одном углу была куча чего-то коричневого.

Да ну нафиг! Не могла я такого сделать! Или могла? Я что, хезала в том углу?