• рота личной гвардии (охраны, почётного караула) или рота телохранителей Х. Амина, а также его адъютанты, офицеры связи и другие — не менее 150 человек;

• бригада охраны (гвардии) главы ДРА — до 2000 человек;

• зенитный полк — не менее 500 человек.

При этом в расчёт не брался личный состав строительного полка, отдельных постов охраны (блок-постов) и некоторых других подразделений (экипажи танков, закопанных перед дворцом Х. Амина и т. д.).

Количество бронеобъектов, имевшихся в составе сил охраны и обороны Тадж-Бека, можно оценить примерно следующим образом:

• боевых машин пехоты (БМП-1) и различных видов бронетранспортёров — до 100 единиц;

• танков — не менее 31 единицы.

Таким образом, исходя из приведённого нами анализа, следует, что численность афганских сил обороны Тадж-Бека составляла порядка 2500 тысяч человек. При этом непосредственно во дворце Х. Амина находились не менее 150 гвардейцев из роты личной охраны диктатора, а также здесь были другие афганские военнослужащие.

Руководство операцией под кодовым названием «Шторм-333», было возложено на старшего офицера направления спецназа ГРУ Генштаба Вооружённых Сил СССР полковника В.В. Колесника, а его заместителями стали подполковник ГРУ ГШ О.У Швец и генерал-майор госбезопасности Ю.И. Дроздов. На последнего в этот период возлагалась задача по руководству действиями спецформирований КГБ СССР «Гром» и «Зенит», а также обеспечению их взаимодействия с другими подразделениями, задействованными в данных событиях.

Из личного дела

генерал-майора госбезопасности Дроздова Юрия Ивановича

Родился в 1925 году. Великую Отечественную войну встретил воспитанником Харьковской артиллерийской спецшколы. В последующем окончил 1-е Ленинградское артиллерийское училище и был направлен в действующую армию, воевал в подразделениях артиллерийской разведки. После войны окончил Военный институт иностранных языков МО СССР. С 1957 года находился на нелегальной разведывательной работе в Западной Европе (Германия), был советским резидентом по линии КГБ в Китае и США. В октябре 1979 года вступил в должность начальника управления «С» (нелегальная разведка) Первого главного управления (внешняя разведка) КГБ СССР. В декабре 1979 года генерал-майор Ю.И. Дроздов стал заместителем руководителя операции «Шторм» по руководству группами спецназа Комитета госбезопасности, в результате которой в Афганистане был осуществлён государственный переворот. За мужество и отвагу, проявленные при выполнении специального задания в Кабуле, указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1980 года Дроздов Юрий Иванович награждён орденом Октябрьской революции.

Практически сразу по завершении операции «Шторм» он выступил инициатором создания, а в последующем и непосредственным организатором группы специального назначения КГБ при Совете Министров СССР «Вымпел» (1981 г.), сформированной для проведения спецопераций за пределами Советского Союза в особый период и в случае войны. Ю.И. Дроздов отмечен многими государственными наградами Советского Союза и ряда иностранных государств, является ветераном Службы внешней разведки РФ, автором мемуаров «Записки начальника нелегальной разведки», «Шторм-333» и ряда других публикаций.

Для того чтобы более чётко разобраться с вопросом о руководстве, заметим, что генерал-майор Ю.И. Дроздов в последующем рассматривал своё личное участие в операции «Шторм» исключительно с позиций выполнения «оперативного задания», то есть в части использования сил спецназа госбезопасности для физической ликвидации Х. Амина. Однако сама данная операция предусматривала применение не только спецформирований КГБ СССР «Гром» и «Зенит», а прежде всего таких войсковых структур, как 154-й отдельный отряд специального назначения ГРУ ГШ и подразделения воздушно-десантных войск из состава 345-го гвардейского отдельного парашютно-десантного полка.

Таким образом, фактически, в данном случае имела место организация общевойскового боя, составным элементом которого являлся, говоря языком армейского спецназа, «налёт» на Тадж-Бек или, выражаясь в соответствии с терминологией воздушно-десантных войск, «захват объекта в тылу противника», то есть захват того же дворца Х. Амина. И, более того, даже после осуществления «оперативной» (специальной) составляющей «Шторма» её участникам в случае неблагоприятного развития ситуации следовало быть готовыми к отражению возможных танковых и иных атак кабульского гарнизона, а также других верных режиму Х. Амина воинских частей и подразделений. Поэтому, приняв во внимание вышеперечисленные обстоятельства, становится более понятным, почему руководителем операции «Шторм-333» был назначен армейский полковник из направления специальной разведки ГРУ Генштаба В.В. Колесник, а не генерал-майор КГБ СССР Ю.И. Дроздов (при всём нашем уважении к последнему). К тому же Василий Васильевич был выпускником высшего общевойскового командного училища и военной академии имени М.В. Фрунзе, командиром соединения спецназа ГРУ Генштаба, знал и подбирал личный состав «мусульманского» батальона, готовил этих людей для выполнения специального задания в ДРА.

Впрочем, есть и ещё одна версия данного назначения, которая в принципе не противоречит ранее изложенным обстоятельствам. А состоит она в том, что, назначая полковника Колесника руководителем данной боевой операции, большие начальники (С.К. Магометов, Б.И. Иванов и другие) фактически выбирали «крайнего», «стрелочника», если хотите, — на случай неблагоприятного исхода событий. Ведь в сравнении с армейским полковником В.В. Колесником генерал-майор госбезопасности Ю.И. Дроздов был, несомненно, фигурой менее уязвимой.

Однако в большинстве комитетских изданий и в книгах авторов, воспроизводящих («подтверждающих») чекистскую точку зрения, в качестве руководителя «Шторма» обычно указывается генерал-майор КГБ Ю.И. Дроздов. Так, например, в выходных данных альманаха «Вымпел» (1999, № 3/11) сообщается: «Дроздов Юрий Иванович — легендарный разведчик, резидент в Китае и США, двенадцать лет руководил нелегальной разведкой СССР, создал группу специального назначения «Вымпел», руководил операцией «Шторм-333» по взятию дворца Амина в Кабуле»[147]. Подобного рода утверждения до того стали привычными, что они и ныне не сходят с экранов телевидения и со страниц периодических изданий.

Очевидно, для того чтобы окончательно разобраться в этом вопросе, нужно предоставить слово самому Юрию Ивановичу, который так вспоминал о своём назначении или, точнее, переназначении на Тадж-Бек: «24 декабря 1979 года с одним из генералов советнического аппарата я побывал на объекте, в овладении которым должен был принять непосредственное участие. Это был один из наиболее сложных объектов предстоящей операции, что требовало личной и детальной рекогносцировки. В тот же день я впервые оказался в комнате на первом этаже посольства, где работала группа генерала С.К. Магометова. Мы вошли туда вместе с В.А. На нас не обратили внимания. В.А. здесь знали. В комнате стоял штурм, галдёж. Все говорили о сложности овладения объектом, о невозможности сделать всё незаметно, внезапно. Через плечо одного из генералов я посмотрел на поднятую карту с обстановкой. Рельеф местности представлял из себя форму бутылки, горловину которой закрывала высота с дворцом Тадж-Бек.

— Почему невозможно? — сказал я. — Надо войти в бутылку и всё начать оттуда.

На меня внимательно посмотрели.

— Генерал Лебедев, — представил меня В.А.

К исходу дня мне объявили, что в Центре принято решение перебросить меня на объект Тадж-Бек.

Видимо, после моего ухода из этого кабинета ещё раз всё обсудили, доложили в Москву, а так как любая инициатива наказуема, то исполнение поручили мне. Так я стал одним из (курсив. — В.К.) руководителей операции «Шторм-333»[148]. Здесь же обратим внимание на дату этого указанного генерал-майором Ю.И. Дроздовым события — исход суток 24 декабря 1979 года. До штурма Тадж-Бека оставалось два с лишним дня.