В 1975–1977 годах был командиром 15-й отдельной бригады специального назначения, которая входила в состав Туркестанского военного округа. С 1977 года его назначают старшим офицером направления специальной разведки Главного разведывательного управления Генерального штаба ВС СССР, куратором направления спецназа ГРУ ГШ по Средней Азии. В последующем был назначен на должность заместителя начальника этого направления ГРУ Генштаба.
В Афганистане с 1979 года. Возглавил руководство операцией «Шторм-333» по штурму дворца Тадж-Бек в Кабуле 27 декабря 1979 года, ключевого события государственного переворота в ДРА. За мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания командования, указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1980 года Колеснику Василию Васильевичу присвоено звание Героя Советского Союза.
В последующем с должности заместителя начальника направления специальной разведки полковник В.В. Колесник поступил в Военную академию Генерального штаба ВС СССР. После её окончания был назначен начальником направления специальной разведки ГРУ ГШ. Генерал-майор. Умер 30 октября 2002 года. Похоронен в Москве.
В своих воспоминаниях, опубликованных в журнале «Братишка»[81] и указанном ранее юбилейном альбоме «Спецназ», Герой Советского Союза генерал-майор В.В. Колесник рассказал о том, как организовывалась подготовка и осуществлялась операция по штурму дворца Х. Амина. Данные мемуары в последующем неоднократно переиздавались. Со временем они претерпели определённую авторскую и, очевидно, редакторскую правку, что, с точки зрения прошедшего времени, представляется вполне естественным и оправданным. Думается, что данные обстоятельства ни в коей мере не умаляют того огромного значения, которое они имеют в контексте нашего повествования.
Итак… 2 мая 1979 года В.В. Колесник, полковник и старший офицер ГРУ ГШ, был вызван к начальнику Главного разведывательного управления Генерального штаба ВС СССР генералу армии П.И. Ивашутину. Собственно говоря, именно тогда Василий Васильевич и получил задачу на формирование 154-го ооСпН, образуемого в составе 15-й обрСпН и находившегося в оперативном подчинении ГРУ. Одной из отличительных черт предстоящей работы, как это отмечалось ранее, было то обстоятельство, что личный состав этого отряда должен был комплектоваться в основном из представителей трёх среднеазиатских национальностей (узбеков, таджиков и туркмен). Именно отсюда и произошло обиходное название 154-го отдельного отряда специального назначения — «мусульманский» батальон или «мусбат».
Впрочем, О.У Швец, бывший в то время подполковником и сослуживцем В.В. Колесника, называет несколько другую дату постановки В.В. Колеснику задачи у начальника ГРУ -29 апреля 1979 года[82]. Он же уточняет, что автором известного обиходного названия 154-го ооСпН был сам Василий Васильевич, произнёсший тогда фразу: «Так это же «мусульманский» батальон…»
Солдат и сержантов срочной службы в отряд подбирали из двух призывов, то есть отслуживших соответственно полгода и год, как правило, в частях военной разведки специального назначения. При этом в основном действовал принцип добровольности, а особые требования предъявлялись к физической подготовке. В связи с тем обстоятельством, что на вооружение отряда поступала боевая техника мотострелковых подразделений (боевые машины пехоты БМП-1 и бронетранспортёры БТР-60ПБ), в частях Среднеазиатского и Туркестанского военных округов осуществлялся подбор необходимых кандидатов в спецназовцы на основании требуемых военно-учётных специальностей.
Незадача вышла с командиром зенитно-артиллерийской группы на ЗСУ 23х4 «Шилка». Им был назначен «капитан Паутов», как пишет об этом В.В. Колесник, или «старший лейтенант Василий Проута», как его называет в своих воспоминаниях бывший командир одной из разведывательных рот спецназа 154-го ооСпН В.С. Шарипов. По национальности этот офицер-зенитчик был русским или украинцем. И, тем не менее, его зачислили в штат «мусбата», так как из представителей мусульманских национальностей Советского Союза кандидатов на данную должность не нашли. Поэтому черноволосому Паутову (или Прауте. — Примеч. В.К.), который внешне вполне мог сойти за азиата, командованием было предписано при встречах с афганцами упорно сохранять молчание.
Штатная организация 154-го отдельного отряда специального назначения ГРУ ГШ, насчитывавшего в своём составе более пятисот тридцати солдат, сержантов, прапорщиков и офицеров, предусматривала три разведывательные роты спецназа (одна на БМП-1, соответственно две — на БТР-60ПБ), роту вооружения (взвод автоматических гранатомётов АГС-17 «Пламя», огнемётный взвод РПО «Рысь» и сапёрный взвод, также на БТР-60ПБ). Здесь также имелись отдельные взводы (связи, зенитно-артиллерийский на ЗСУ 23х4 «Шилка», автомобильный и материального обеспечения). Разумеется, в штат «мусульманского» батальона входили его управление, штаб, партийно-политический аппарат, тыл. Кроме этого к каждой роте были прикреплены военные переводчики из числа курсантов-стажёров Военного дважды Краснознамённого института МО СССР (бывший Военный институт иностранных языков).
О такой штатной организации «мусульманского» батальона сообщал В.В. Колесник, непосредственно занимавшийся его формированием и подготовкой к боевому применению[83].
Несколько по-другому пишет об этом бывший командир третьей роты 154-го отдельного отряда спецназа, в ту бытность старший лейтенант, В.С. Шарипов: «Для спецназа это была уникальная часть. Подразделения специального назначения вооружались БТР и БМП. Раньше никогда такого не было. Спецназ ведь — это рюкзак за спину, снаряжение, боеприпасы на себя, автомат в руки — и пошёл. А тут — техника! В батальоне имелось четыре роты. Две роты — первая и вторая — на БТР третья — на БМД — моя. Гранатомётная рота АГС-17, зенитный взвод ЗСУ 23х4 «Шилка», подразделения обеспечения. Для нашего батальона даже программы боевой подготовки не было. Для «чистого» спецназа есть, для мотострелков есть, а для нас — нет. Приехали из ГРУ офицеры, и мы сами вместе с ними стали составлять программу»[84]. Несколько ранее здесь же утверждается, что численность 154-го ооСпН составляла 540 человек[85].
Как вы обратили внимание, в начале текста статьи В.С. Шарипова и П. Лёгкого сообщается о штатной организации «мусульманского» батальона, в том числе и на БМП, то есть на боевых машинах пехоты. А далее по тексту оказывается, что сама рота В.С. Шарипова была на БМД, то есть боевых машинах десанта. В этой связи возникает вполне уместный вопрос: «Какие же подразделения 154-го отдельного отряда спецназа были на БМП?» На странице 116 указанной книги мы находим такое «уточнение» В.С. Шарипова: «У меня в роте 120 человек и 13 БМП…» Очевидно, в данном случае имеет место либо «ошибка памяти» со стороны В.С. Шарипова, либо неправильная литературная запись его рассказа со стороны военного корреспондента П. Лёгкого.
Во всяком случае абсолютное большинство сведений из других источников подтверждает тот факт, что в действительности третья (или, по другим даным, первая) рота «мусульманского» батальона, которой командовал В.С. Шарипов, имела на вооружении боевые машины пехоты (БМП-1) и, исходя из этого, соответственную организационно-штатную структуру. Вместе с тем заметим, что указанные нами некоторые неточности и нестыковки, имевшие место в статье В.С. Шарипова и П. Лёгкого, по большому счёту, не умаляют ценность этого рассказа в части конкретных фактов и обстоятельств, связанных с подготовкой и штурмом дворца Тадж-Бек.
В этой связи в письме, полученном автором этих строк в марте 2004 года от бывшего начальника политотдела — заместителя командира 15-й обрСпН полковника О.В. Криво-палова, содержится следующая уточняющая информация: «154-й отряд был сформирован на основании директивы ГШ № 314/2/0061 от 26.04.79 года. 26 апреля считается Днём части. После формирования отряд (согласно приказу командующего ТуркВО № 21/4/00755 от 04.05.79 года) введён в штат 15-й обрСпН. Штат отряда был определён директивой в 538 человек. Возглавил отряд ветеран 15-й обрСпН майор Х.Т Холбаев, его заместителями стали капитаны М. Сахатов, А. Саттаров, Н. Ашуров. Первыми командирами подразделений отряда являлись старшие лейтенанты Кудратов (1 рота), Амангельдиев (2 рота), Шарипов (3 рота), Мирюсупов (4 рота), Праута (зенитно-артиллерийская группа)». Думается, что с этой авторитетной точкой зрения можно вполне согласиться. При этом ещё раз заметим, что старший лейтенант В.С. Шарипов в одних источниках называеся командиром третьей роты, а в других — первой роты «мусбата».
