Через некоторое время после завершения активной фазы боевых действий на первом этаже Тадж-Бека был организован медицинский пункт, где раненым советским солдатам и офицерам, а также защитникам дворца, пострадавшим афганским руководителям и членам семьи Х. Амина была оказана первая медицинская помощь. Офицеров «Грома» и «Зенита», бойцов «мусбата» в последующем на бронетехнике эвакуировали в заранее оборудованный батальонный медпункт и посольскую поликлинику, где многие из них были прооперированы.

Судя по некоторым источникам, данной работой руководил начальник медицинской службы 154-го ооСпН капитан Ибрагимов[303]. Активное содействие в этом оказывали оставшиеся в живых после штурма Тадж-Бека советский полковник медслужбы А.В. Алексеев и афганский военврач подполковник Велоят Хабиби, который ещё в 1972 году окончил Ленинградскую военно-медицинскую академию имени С.М. Кирова. Кстати сказать, в последующем, несмотря на все кадровые передряги, Велоят Хабиби станет генерал-майором медицинской службы ВС ДРА и долгое время пробудет на посту начальника центрального военного госпиталя в Кабуле.

Вразрез с первоначально поступившей майору Я.Ф. Семёнову командой на отход из Тадж-Бека, в последующем сюда прибыл командир 154-го ооСпН майор Х.Т. Холбаев, принявший на площадке перед захваченным зданием «по уставу» (в полный рост) доклад о взятии дворца от командира третьей роты старшего лейтенанта В.С. Шарипова. В ходе этой процедуры обстрел здания не прекращался, но всё обошлось. Тогда же в Тадж-Бек перенёс свой командный пункт руководитель операции «Шторм-333» полковник В.В. Колесник, вместе с ним прибыл сюда и генерал-майор Ю.И. Дроздов.

Впрочем, вернёмся к самому факту дачи по радио майору Я.Ф. Семёнову команды на отход. Конечно, не совсем понятно, кому именно (спецгруппам «Зенит», «Гром» или также 154-му ооСпН) предназначалось исполнение этого распоряжения, кем оно отдавалось. Однако известно время его отдачи — после доклада о том, что «главному — конец!». Очевидно, это обстоятельство ещё раз свидетельствует о том, что всё-таки сам штурм здания дворца Тадж-Бек был предпринят не в целях захвата и удержания данного объекта, а для того, чтобы при помощи этого действа обеспечить физическую ликвидацию Х. Амина. И не более того.

Относительно потерь афганской стороны в ходе «Шторма» можно сказать следующее. Число пленных составило порядка тысячи семисот солдат и офицеров, включая и командира афганской бригады гвардии (охраны) майора Джандада и его заместителя Экбаля, то есть другого особо доверенного офицера Х. Амина. Эта цифра довольно часто повторяется в различных свидетельствах руководителей и рядовых участников тех событий. Практически без боя сдался зенитный полк, не оказал серьёзного сопротивления танковый батальон. Не было сильного отпора и со стороны первого и второго мотопехотных батальонов афганской бригады охраны. Строительный (инженерный) полк, если даже такой в действительности существовал, тоже не числился в числе яростных защитников афганского диктатора. В свою очередь третий мотопехотный батальон продолжал около суток воевать с нападавшей советской стороной. В последующем остатки этого подразделения ушли в горы.

Напомним, генерал-майор В.В. Колесник в своих воспоминаниях относительно этого последнего из названных подразделений афганской бригады гвардии писал, что «порядка 250 человек» из его состава «положила группа капитана Сахатова». Правда, в других мемурных записках Василий Васильевич эту цифру снижает до «более двухсот охранников». Более того, как это следует из воспоминаний того же генерала В.В. Колесника, третий мотопехотный батальон оказался без командования, которое было захвачено спецназовцами. В этой связи хотелось бы всё-таки высказать определённые сомнения относительно столь значительного числа афганцев, погибших от огня небольшой группы советских разведчиков («два пулемёта и восемь автоматов спецназовцев»). К тому же сам данный факт впоследствии не подтверждался даже непосредственными участниками этих событий, например, теми же весьма общительными офицерами госбезопасности из группы захвата капитана М.Т. Сахатова.

Большое число пленных афганцев, по большому счёту, сомнений не вызывает. Ведь, как писал о морально-психологическом состоянии членов НДПА и личного состава вооружённых сил ДРА будущий министр госбезопасности и президент Республики Афганистан Наджибулла: «Четверть партии была уничтожена Амином только за то, что не хотела истреблять собственный народ. А какому избиению подверглись военные? Армия не знала, кому верить, готова была объединиться с кем угодно, лишь бы спасти жизни солдат и офицеров. Такой ситуация была накануне 27 декабря 1979 года». В этой связи думается, что не намного лучше, если не хуже, положение дел к тому времени было и в элитной бригаде афганской гвардии, личный состав которой постоянно подвергался проверкам на лояльность правящему режиму.

О том, сколько афганцев погибло непосредственно во дворце Тадж-Бек, точных сведений нет. Бывший руководитель операции «Шторм-333» генерал-майор В.В. Колесник утверждал: «Охрана дворца практически вся перебита, в живых осталось около десяти человек». Однако в этой связи высказывались и другие, порой противоположные точки зрения. Например, в книге «Трагедия и доблесть Афгана» генерал-майор А.А. Ляховский процитировал офицера бывшего ПГУ КГБ СССР В. Братерского, заявившего, что при штурме здания дворца Х. Амина из трёх сотен личной охраны генсека «150 сдались в плен. Убитых не считали»[304]. Но кроме охраны в здании Тадж-Бека находились члены семьи Х. Амина, его министры, сотрудники канцелярии, адъютанты, офицеры связи. Были погибшие и среди них. Правда, Стив Крофорд по этому поводу утверждал, что все афганцы, находившиеся во дворце Тадж-Бек без исключения, в ходе штурма, проведённого «с крайней жестокостью», были уничтожены военнослужащими российского (так в тексте. — Примеч. и курсив В.К.) спецназа, действовавшими «как профессиональные убийцы»[305].

Однако дело в реальности обстояло совершенно не так, хотя во время штурма дворца Тадж-Бек было достаточно трагических ситуаций. Один из участников этих событий впоследствии рассказывал автору этих строк, как во время боевого столкновения на втором этаже аминовский телохранитель, укрывшись за спиной одной из родственниц своего шефа (вполне возможно, что это была жена секретаря ЦК НДПА Шах Вали), яро поливал из автомата атакующих советских спецназовцев. Разумеется, итог данной схватки оказался плачевным. Как об этом пелось в «зенитовской» песне:

Тем не менее, анализируя различные, порой взаимоисключающие источники информации, можно предположить, что число погибших афганцев в ходе осуществления штурма президентского дворца было до 100 человек непосредственно в здании Тадж-Бека и до двухсот — на других линиях. Правда, это довольно приблизительные цифры.

В двенадцатом номере журнал «Родина» за 1999 год полковник Евгений Чернышёв писал, что во время событий 27 декабря 1979 года в Кабуле погибли 30 советских военнослужащих, «из них один офицер, 128 человек получили ранения, и ещё 10 человек мы потеряли при штурме дворца Амина». Таким образом, число жертв советской стороны по этим данным в ходе осуществления государственного переворота составило 40 человек. Впрочем, здесь можно предположить, что Е. Чернышёв данные потери даёт только по Министерству обороны СССР без учёта Комитета государственной безопасности, как известно, также задействованного в проведении операции «Байкал-79».