— Вы меня слышите, Сэм? — вернул ее к реальности голос Маркуса.

Она тряхнула головой.

— Извините, я не ожидала вашего звонка. Прошло так много времени…

— Как вы поживаете? Что новенького?

— Видите ли, Маркус, сейчас я переживаю не лучший момент в своей жизни. Может быть, вы перезвоните мне через недельку, и тогда мы с вами поболтаем о прошлом, — не скрывая горечи, сказала Сэм. Она чувствовала себя настолько уязвимой и беззащитной, что опасалась проявить свою слабость в разговоре, а потому предпочитала прекратить его.

— Вы все еще сердитесь на меня, Сэм? — Маркус рассмеялся, но беззлобно, и она в тон ему насмешливо парировала:

— Это спустя столько лет? Вы себя переоцениваете!

— Вы чем-то рассержены, Сэм. Любопытно, не вызвано ли ваше скверное настроение потерей работы? Или вас больше расстроила утрата Тобиаса?

При упоминании имени бесследно исчезнувшего любовника Сэм не выдержала и горько разрыдалась.

Маркус выдержал паузу и успокаивающим тоном произнес:

— Вы разрываете мне сердце, Сэм. Зачем же так убиваться? Я не намеревался вас обидеть, напротив, я хотел бы наладить наши прежние отношения.

Сэм проглотила ком и спросила:

— Откуда вам все обо мне известно?

— Я стараюсь быть в курсе всего, что касается вас.

— Но моя личная жизнь вас совершенно не касается!

— Вы заблуждаетесь, Сэм. Я старался не выпускать вас из виду все эти годы. Именно ради вас я и приехал в Англию. У меня к вам есть предложение, которое может решить сразу все ваши проблемы, если вы его примете.

Эти слова заинтриговали Сэм.

Она взяла себя в руки, решив, что сейчас не время давать волю чувствам, а лучше пошевелить мозгами. Если у Маркуса есть для нее работа, нужно согласиться на нее, даже если он предлагает ей помощь из жалости. Предаваться воспоминаниям и душевным терзаниям в ее нынешнем положении — недопустимая роскошь.

Она прокашлялась.

— И что же вы хотите мне предложить?

— Это не телефонный разговор, Сэм! Давайте встретимся в клубе в восемь часов и там все спокойно обсудим. Я вас жду!

Входя в знакомый ей клуб, завсегдатаем которого был Маркус, Сэм дала себе слово не впутываться ни в какие его аферы. Разговор должен носить чисто деловой характер. Но стоило ей лишь вступить в зал, где пахло старинными кожаными креслами и сигарами, которые курили пожилые джентльмены, как она тотчас же перенеслась в атмосферу их первого свидания и вспомнила, что и тогда зарекалась не поддаваться его чарам.

Она чувствовала себя неловко в чисто мужском обществе. Лишь недавно, в конце двадцатого столетия, в этот клуб решено было, в виде исключения, допускать дам — гостей постоянных его членов. Такая вольность была воспринята многими как покушение на основы данного учреждения, особенно негодовали старики. Решение прошло только благодаря натиску «молодежи», с перевесом всего в пять голосов. Ветераны клуба до сих пор роптали по поводу возмутительной новации «юных выскочек» и провожали дам неодобрительными взглядами.

— Мадам! Мистер Маклауд ждет вас в Веллингтонском зале, — сообщил ей седовласый клерк за стойкой, сопроводив свои слова артистическим поклоном.

Сэм кивнула ему и, не обращая внимания на обернувшихся в ее сторону джентльменов, с деловитым видом направилась в указанную ей гостиную. Маркус встал при ее появлении с кресла и расцеловал в обе щеки.

— Присаживайся, — перешел он сразу на ты. — Великолепно выглядишь, дорогая!

— Ты тоже, Маркус. Спасибо за комплимент, — ответила Сэм, вдруг подумав, что следовало бы надеть сюда юбку подлиннее.

— Не желаешь ли выпить шампанского? — спросил Маркус, окинув масленым взглядом ее красивые ноги.

Не дожидаясь ответа, он щелкнул пальцами. К ним подошел лакей в клубной униформе, и Маркус что-то шепнул ему на ухо.

Спустя пять минут они с Сэм уже подняли наполненные шампанским бокалы.

— За наше будущее партнерство! — сказал Маркус.

Сэм чувствовала на себе пристальные взгляды всех присутствующих в комнате.

— Похоже, за нами внимательно наблюдают, — расхохоталась она.

— Старикам не по душе греховодники, раскачивающие устои клуба. Они с радостью лишили бы таких, как я, членства. Да руки коротки! — улыбнулся Маркус. — Они не могут простить мне того, что обвинения, выдвинутые против меня в свое время, не подтвердились.

— Но что же все-таки тогда случилось? — спросила Сэм и тотчас же прикусила язык: проклятие, ведь она зареклась не задавать лишних вопросов!

— Кое-кому показалось, что я, выходец из бедной семьи, слишком много о себе возомнил. Пошли грязные сплетни, началась травля в прессе…

Маркус говорил будничным тоном, так, словно бы скандал был вызван исключительно его финансовыми делами. Он понимал, что Сэм неприятны его откровения относительно другой, грязной, стороны этой истории, в которой замешаны женщины. И он был прав: ей совершенно не хотелось вносить излишнюю эмоциональность в деловой разговор. Благодарная за такую учтивость, она улыбнулась и сделала еще глоток из бокала.

Маркус наполнил бокалы и многозначительно взглянул ей в глаза:

— Ты вступила в пору расцвета, Сэм. Стала настоящей женщиной, пока мы не виделись. Зрелой красавицей.

Она зарделась, подумав, что это совершенно не то, что ей хотелось от него услышать. Интимный тон Маркуса начинал ее нервировать, и она торопливо напомнила ему:

— Ты собирался поговорить со мной о каком-то деле…

— Ах да, прости! Разумеется, бизнес прежде всего. — В его голосе слышались саркастические нотки.

— Ты хочешь поручить мне биржевые операции с твоими ценными бумагами? — прямо спросила Сэм.

Маркус рассыпчато рассмеялся:

— Честно говоря, я подумывал вовсе не об этом. Почему бы нам не возобновить наши прежние отношения, Сэм?

Шампанское ударило ей в голову. С трудом собравшись с мыслями, она ответила:

— Но с этим покончено, как мне казалось. Ничего хорошего у нас тогда не вышло. И, откровенно говоря, любовью сыт не будешь. Мне нужна работа.

— Поверь, на этот раз все будет иначе! Если ты отнесешься к моим словам серьезно, то станешь богатой…

Сэм молчала, выжидая, что он скажет дальше.

— Как тебе известно, я азартный игрок, — продолжал Маркус, выпив шампанского. — Я обожаю рисковать — как на бирже, так и за карточным столом. Особую слабость я питаю к рулетке. Но в последнее время мне наскучили прежние развлечения, и я хочу внести в них пикантную остроту.

— Я внимательно тебя слушаю, — сказала Сэм.

— Я хочу, чтобы ты стала моим партнером. Вернее, попыталась сыграть против меня. Для начала получишь от меня двадцать тысяч фунтов, весь выигрыш будешь оставлять себе. Это лучше, чем сидеть в конторе с девяти утра до пяти вечера, не так ли?

— Но в чем подоплека твоего предложения? Каков твой интерес?

— В случае твоего проигрыша тебе придется платить штраф.

— И какой же именно?

Глядя ей в глаза, Маркус вполне серьезно ответил:

— Тебе придется вступить в сексуальные отношения с тем человеком, которого я назову. И даже сразу с группой лиц, по моему выбору. Я же буду присутствовать при этом.

Сэм потребовалось несколько минут, чтобы осознать услышанное. Первая мысль, которая у нее возникла, была: а не сошел ли он с ума? Судя по шелесту газет и покашливанию окружающих, кое-кто слышал, что он ей предлагает. Маркус упредил ее возмущенную тираду, достав из портфеля видеокассету.

— Не спеши с ответом! — воскликнул он. — Просмотри сначала пленку, тебе многое станет понятно. И когда примешь решение, позвони мне. В твоем распоряжении ровно сутки.

Раскрыв от изумления рот, Сэм вытаращила на Маркуса глаза. Разговор был окончен. Допив шампанское, Маркус встал и, кивнув ей на прощание, вышел из комнаты.

Сэм поставила бокал на стол и направилась к выходу. На улице ей не удалось поговорить с Маркусом, его и след простыл. Она поймала такси и поехала домой смотреть фильм.