При звучании своего имени, задремавший было ректор, тут же очнулся, ошалело потряхивая головой.

- Что случилось?

- Знаю я такой тип людей, - посетовал орк, но вышло у него это настолько эмоционально, что я ему не поверила.

- Если сейчас ее не взять в оборот, потом будет слишком поздно, слишком уж девушка свободолюбива.

- Определенно, - жалостливо вздохнул ректор.

Такое впечатление, что они вдвоем собираются заживо похоронить меня и теперь занимаются тем, что жалеют себя, несчастных.

Шармад помрачнел, что только подтвердило мои опасения, и цыкнул на Лероя с Идрисом:

- Вы сейчас идете на занятия. К вечеру вашим родителям сообщат о столь значимых успехах, а в личных делах появиться отметка о выговоре. Брысь отсюда.

Но ребята даже не двинулись с места, только стояли, переминаясь с ноги на ногу, и угрюмо посверкивали глазами на преподавателей.

Шармад тяжело вздохнул:

- Да никто ее и пальцем не тронет, не бойтесь.

- И не отчислит? – с затаенной надеждой спросил Лерой.

- Нет,- вместо орка ответил ректор и ребята, постоянно оглядываясь на меня, наконец-то ушли.

Помощник инквизитора, едва касаясь моих плеч, осторожно усадил меня в свое кресло, а сам сел на корточки рядом и проникновенно, как психиатр на сеансе с шизофреником, принялся вещать:

- А вы пользуетесь несомненным успехом у мужчин. Эти двое даже не побоялись быть отчисленными и собирались защищать вас до конца, как будто мы тут сплошь кухарки и пажи. Тем более я считаю свое решение своевременным и его нельзя откладывать в долгий ящик.

- Это совсем не то, о чем вы подумали, - процедила я, похолодев от возмущения, что кто-то вот так запросто может решить, что оскорбить меня ничего не стоит.

Гаспар восхищенно присвистнул и попытался взять меня за руку, видимо думая, что этот простой жест сможет меня успокоить.

- Вы так думаете?

Тщательно взвешивая каждое слово, я иронично предположила:

- То есть вы не верите в дружбу между мужчиной и женщиной, в нормальные рабочие отношения?

- Нет, а вы, конечно же, маленькая глупенькая девочка, будете убеждать меня в обратном?

Оп-па, только недавно меня тут пытались уверить, что мне лет пятьдесят, не меньше, а узнав, что не разменяла еще третий десяток, не поверили. А теперь ву а ля, я маленькая и глупенькая. Теперь бы понять, падаю ли я в регресс или наоборот, развиваюсь.

- Хотите сказать, что в каждой мимо проходящей женщине вы видите объект желаний? Тогда как вы сейчас можете так спокойно находиться рядом со мной и что-то пытаться предлагать? Господин ректор, прошу отметить, что этот… орк – пристрастное лицо и не может вносить никаких предложений.

- Ярослава, выбирай выражения! – вздрогнув, тут же наорал на меня некогда спокойный и всегда вежливый Артур Уэйт.

Я тут же сделала большие невинные глаза.

- Но ведь он и правда орк, что ж на честное слово то так обижаться?

Шармад не сдержался и спрятал лицо руками, явно пытаясь скрыть рвущийся наружу хохот. Но по трясущимся плечам я все равно видела, как ему не сладко приходиться. Его же двоюродному брату было абсолютно все равно, что я говорю и как себя веду. Наверное, если бы я сейчас запрыгнула на ректорский стол и начала танцевать канкан, он не стал бы делать мне замечаний. Именно благодаря этому наблюдение, я поняла, что крупно влипла. На мелкие шалости никто не обращает внимания только тогда, когда твою судьбу давно решили и изменить ничего не получиться.

- Не реагируй Артур, она просто нервничает, - кардинал перевел взгляд на меня и натурально облизнулся, - я даже думаю, что не стоит давать ей выбора кандидатов.

- Она маг, - напряженным голосом напомнил ему Вернер, - даже ведьмам по окончании академию предоставляют на выбор двух-трех претендентов. Она же не простолюдинка какая, чтобы вообще не иметь голоса!

- И что это все значит? – недоуменно переспросила я.

Помощник Великого Инквизитора безудержно расхохотался:

- Это очаровательно, она что, не знает?

Так-так, где-то я уже это слышала.

- Сэр Озрельн, не хотите объяснить мне, что здесь происходит?

- Ярослава… - Вернеру трудно давался язык, наверное, если бы сейчас была возможность оказаться отсюда как можно дальше, он бы выбрал вообще другое измерение.

- Нет уж, дайте я, - влез Гаспар, которого даже потряхивало от удовольствия, - академия аз-Зайтун славиться не только отменными подготовленными кадрами по окончании обучения, но и прекрасным подходом к чистоте крови всех, кто имеет хоть какое-то отношение к магии. У простого населения все без проблем: рождается девочка и к пятнадцати годам она уже знает, за кого ее родители отдадут замуж.

Ну что сказать, бедные девочки, только я тут при чем? Я к вам монастырь лезть не собираюсь, живите, как хотите.

- У дочерей знаменитых фамилий даже есть выбор. Отец в день ее совершеннолетия представляет двух-трех кандидатов, и оно сама выбирает, с кем хотела бы вступить в брачные отношения.

- Прогресс на лицо, - саркастически заметила я, - у магов вообще полная свобода действий?

- О нет, моя дорогая, - гаденько засмеялся он, отчего ее в принципе симпатичное лицо приобрело сходство с обезьяньей маской.

- Ты у нас первая женщина маг, в этом смысле. Есть ведуньи, ведьмы и прочие особенные девушки. Так вот у них тоже все предопределено, но больше свободы выбора.

- В чем же?

Чего греха таить, я, в самом деле, заинтересовалась этим вопросом, в какой-то мере мне ведь тоже предстоит быть причастной к этому. С интересом посмотрю, как местные девушки выбирают себе партнеров.

- Перед праздником Зимнего Солнцестояния устраивается бал, на котором происходит так называемый аукцион невест. В центр зала выходит одаренная девушка, и любой желающий кандидат в будущие мужья предлагает за нее свою цену. Из всех, кто предложит больше всего, выбирается трое мужчин и к концу выпускных экзаменов девушка выбирает себе одного из них. Спешу заметить, что участники мужского пола могут снять свои кандидатуры и под конец может остаться всего один претендент. Так что, может вам, выбирать никого не придется, Ярослава.

- В смысле?

От подобных новостей я почувствовала, как на спине у меня зашевелились микроскопические частицы волос.

- Это что, шутка такая? – спросила я охрипшим голосом и повернулась к рыцарю храма, - скажите, что вы пошутили!

- Прости, Ярослава, мы действительно забыли об этом сказать, - начал оправдываться Вернер, - а потом решили смолчать, потому что не собирались вешать на тебя такие обязательства, понимая, что у вас все было по-другому, тебя никто не хотел ломать.

Очень сильно не люблю в диалогах частицу «не».

- Что же изменилось?

- А ты дорогая моя, - ухмыльнулся кардинал, - лезешь туда, куда не надо. Но можешь выбирать, либо отправишься в дорогу со мной сейчас, мы устроим показательное следствие, чтобы никто не думал, что ему все дозволено только потому, что он так талантлив. Либо задумываешься о замужестве и как все нормальные курсантки, спокойно готовишься войти в семью.

- Он хочет сказать, что тебя либо муж усмиряет, либо инквизиция, - с жалостью отозвался Шармад, но мне было тошно смотреть на всех них.

Это что же получается, шаг вправо, шаг влево, никакого расстрела, а голимый шантаж?

- Вернер, это для этого ты вытащил меня из дома, чтобы я потом гнила в каких-то застенках? – с некоторой горечью проговорила я, в упор глядя на рыцаря. Может, ему и было что сказать в свое оправдание, но он только молча отвел взгляд.

Мерзавец.

А ведь был момент, когда он мне даже понравился.

- Ну, хорошо, господа, - решилась я и мысленно пропев любимую песню среди обитателей моего детского дома «Врагу не сдается наш гордый Варяг..», заявила, что готова отправиться в места лишения свободы.

Повисла напряженная пауза, и было приятно наблюдать, как у всех присутствующих изумленно вытянулись лица. Не ожидали они от меня такого решения, думали, попереживаю, да побегу искать тех, кто у кого денег больше, чтобы упасть им в ноги и попросить выпить в обмен на ласку и верность.