Чудесное место: большой сад, всё сплошь вишни, которые она просто обожала, и можно было себе представить, как всё выглядело, когда они зацветали. Чуть дальше была установлена деревянная беседка, в ней пара скамеек с резными спинками. Сейчас до неё не добраться, снега намело столько, что по уши провалиться можно было. В самом доме было два этажа и мансарда, куда немедленно захотелось забраться, глядя на витражное круглое окно.

Наталья уже представила себе, как там уютно и чудесно, когда пришлось очнуться и вспомнить, что она вовсе не в гостях у родственников или друга. Девушка обернулась, тут же попадая взглядом на Вениамина. Зверь, а называть это существо котом у неё не хватало духу, взобрался на небольшой камень, и кинул на гостью медовый взгляд. В тот же миг, словно по заказу, лёгкий ветерок поднял с ветвей ближайшего дерева снежную пыль, и она принялась, сверкая серебром, опускаться на Вениамина.

Вот позёр, подумалось девушке, когда кот, будто нарочно принял самую выгодную позу, и сейчас всем видом показывал своё великолепие, в этом дожде из блёсток. Солнце искрилось на его шерсти, играя оттенками чёрного и стального. Зверь довольно зажмурился, понимая, какое производил впечатление. Но весь пафос был безжалостно убит, раздавшимся у самого пушистого уха голосом:

– Пип!

Холодного носа опять коснулись пальцем, а затем ещё и наглым образом взъерошили шерсть на макушке.

– Вы убьёте его самооценку и разовьёте комплексы, – отозвался Михаил, поглядывая на них с другого края двора.

Наталья в этот раз просто улыбнулась, забывая на какое-то время о своих тревогах.

– Думаю, на это не способна ни одна женщина, из ныне живущих, – девушка оставила в покое кота и пошла навстречу хозяину дома.

У Громова так ловко выходило управляться с лопатой. Наталья засмотрелась, наблюдая за его сосредоточенным лицом и тем, как каждый раз при выдохе, с губ мужчины срывалось облачко пара. Интересно, кто он такой, этот Михаил Громов? Она прекрасно знала, сколько стоят такие дома, да и машина, под которую её угораздило попасть, была последней моделью.

Но этот свитер и джинсы… Да и заявление, что не живёт он тут, а вроде как за котом приглядывает в отсутствие других обитателей дома. Может он на хозяина дома работает? Водитель его? Сторож? Наталья недоверчиво сощурилась, теперь разглядывая мужчину и находя всё больше подтверждений своим мыслям.

Да, так и есть. Вот и злился, когда её пришлось подобрать, ведь в хозяйский дом вынужден был притащить. И телефон у него на переадресации, чтоб не пропустить важные звонки, пока приходится во дворе вкалывать. Верно-верно. Небритый, взъерошенный… точно сторож. Михаил, тем временем, окинул взглядом двор, решил, что расчистил его достаточно, до самых ворот, и устало повёл плечами.

– Идёмте в дом, – он прислонил лопату к ограде, затем отряхнул рукава свитера и свои джинсы.

Наталья послушно прошла следом за мужчиной, с удовольствием позволяя окутать себя теплу прихожей. Ей велели раздеваться и проходить в уже знакомую гостиную. А сам сторож-Михаил, отправился куда-то в ту часть дома, которую ей ещё не довелось увидеть.

Девушка устроилась в кресле у стеклянной стены, и моментально засмотрелась на открывшийся взгляду вид. Вчера ночью всё казалось совсем иным, а сейчас комнату заливал солнечный свет, заставляя снег искриться так, что глаза слепило.

Михаил подошёл к столешнице на кухне и налил себе воды в высокий стакан. Выпил залпом, ощущая после работы сильную жажду. В доме становилось жарко, и мужчина снял свитер, приглаживая взъерошенные волосы и оставаясь в одной майке. Все рукава вымокли от снега, и он закинул свитер в стиральную машину, теперь глядя на вход в кухню, выполненный в виде широкой арки.

Что-то гостья притихла в гостиной. Громов кинул взгляд на наручные часы. Почти десять… Нужно было в срочном порядке сообразить что-нибудь лёгкое и быстрое. Не рассчитывал он, что придётся беспокоиться о таких вещах. Михаил открыл холодильник, скривился, глядя на идеально разложенные домработницей Ниной продукты, и захлопнул дверцу.

– Можно я? – раздался за спиной Громова голос девушки.

Хозяин дома обернулся к Наталье, которая сверкнула улыбкой, стоя под аркой. Не дожидаясь ответа мужчины, она подтянула рукава туники и вошла.

– Хотите захватить мою кухню? – приподнял брови Михаил, и прислонился боком к столешнице, ожидая дальнейших действий гостьи.

– Позвольте мне побеспокоиться о завтраке. Хоть так отблагодарю хозяина дома за гостеприимство.

Она как-то странно сделала ударение на словах «хозяин дома», и Громов удивлённо замер. Успела что-то домыслить, пока он отсутствовал? Или это он становился параноиком?

– Кухня в вашем распоряжении, – Михаил улыбнулся краешком губ, и потёр небритый подбородок, – можете начинать благодарить.

Он, вместо того, чтоб отправиться по своим делам, просто устало прошёлся по просторному помещению. Затем сел на один из стульев, откидываясь на высокую спинку, и прислонился головой к стене. Наталья смутилась, глядя на его действия. Она так надеялась, что сможет похлопотать и скоротать время за пачканьем хозяйской посуды. Громов собрался наблюдать за нею?

– А у вас… у вас… – замялась девушка, подбирая слова.

– Нина хранит всё необходимое в дальнем шкафчике, – Михаил по-своему понял её мучения.

И кто такая Нина? Хозяйка? Жена? Кольца Наталья на руке мужчины не заметила. Да и какая ей разница? Она всего лишь хотела поинтересоваться, не было ли у него какой-нибудь важной работы. Ведь должна быть? За что ему платят-то? Или пользуется отсутствием хозяев?

Девушка подошла к указанному шкафчику и открыла резную белую дверцу. Здесь она нашла разноцветные полотенца и фартук, который взяла с полки и развернула, пытаясь сообразить, как его надеть.

– А Нина, это?.. – гостья посмотрела поверх развёрнутого фартука на сидящего мужчину.

Он закрыл глаза и его лицо выражало некую безмятежность в эту минуту.

– Нина за хозяйку в этом доме, – проговорил Громов, не открывая глаза.

Он устроился удобнее и сложил руки на широкой груди, укрытой одной белой майкой.

Значит, хозяйка этого дома, призрачная Нина? Наталья мысленно хмыкнула. Затем поняла, что так и стояла, удерживая развёрнутый фартук на вытянутых руках, и разглядывала «сторожа». Руки сильные, мышцы-то как перекатываются, мысленно ахнула гостья. Вот уж видно лопатой часто махал, раз накачался так. Но пальцы такие ухоженные, красивые, и совсем не подходили под её теорию.

На шее мужчины Наталья заприметила длинный шнурок, совсем тонкий. Что за подвеска или крест на нём крепился, она не видела, ибо прятался он под краем майки. Взгляд остановился на лице Михаила, и девушка склонила голову набок, забывая про обещание «отблагодарить». Красивый дядька. Интересно, сколько ему? Вот, наверное, зажигал в юности.

Она закусила губу, на какой-то момент представляя себе, как бы рухнули с зависти подружки, заявись она с таким «Громовым» к универу. А что? Дашка Одинцова со своим мачо разве что только на пары не ходит. Тычет им убогим, что её «пусик» весь такой значительный, такой респектабельный, такой самостоятельный. А вот надень на этого сторожа костюм поприличнее, и…

Наталья вздохнула, понимая, что слишком увлеклась. Михаил следил за нею из-под опущенных ресниц, едва сдерживаясь, чтоб снова не улыбнуться. Что-то он слишком часто улыбался последнее время. Забавная девочка, странная немного, но была в этом какая-то простота и прелесть.

Гостья тряхнула головой, осыпаясь золотыми прядями, и перестала разглядывать его. Что-то тихо бормоча, она принялась завязывать длинные ленты на фартуке, подытоживая свою работу пышным бантом на тонкой талии.

Наталья принялась деловито исследовать все шкафчики и холодильник, проворно извлекая всё необходимое для приготовления завтрака, который грозил перейти в обед. То и дело, она перекидывала длинные волосы то на одно плечо, то на другое, пыталась сплести их, но гладкие, они моментально рассыпались, а связать их попросту было не чем.