Лишь время покажет, получится ли в будущем передать практически все функции управления огромной распределенной по космосу цивилизацией в руки искусственных разумов, сумевших впитать и успешно применять опыт людей и многих других рас галактики (Иэн М. Бэнкс цикл "Культура"). Не исключено, что подобная ситуация так и останется вымыслом автора, не удовлетворенного уровнем управления, который демонстрируют люди. Сомнение вызывает также описываемое Айзеком Азимовым долговременное подчинение действий развивающегося искусственного разума исключительно интересам человечества. Возможно, при этом реализуются совсем другие сценарии с появлением у искусственного интеллекта собственных целей, на которых он постепенно сосредоточится (Дэн Симмонс серия "Песни Гипериона", Чарлз Стросс "Акселерандо"). Готово ли к этому человечество хотя бы в далеком будущем?
При всех кажущихся достоинствах психоистория выглядит достаточно пассивным инструментом. Сама по себе она не может исключить из жизни человечества неравноправие, голод, войны и насильственную гибель многих людей, лишь указывая на возможности их минимизации и существование лучшего будущего. Она должна оставаться понятной только немногим посвященным, чтобы ее предсказания не стали известны широким массам и тем самым не нарушили бы предписанный ею ход истории. Может быть, поэтому в романе "Конец Вечности" Айзек Азимов рассмотрел случай активного воздействия на развитие земной цивилизации. Вечность представляет собой искусственно созданные, проходящие из прошлого в будущее сквозные колодцы (туннели) времени. Ее обслуживает тщательно отобранный из разных эпох персонал, который будто бы умеет качественно и количественно оценивать благо человечества с помощью мощных компьютеров. По колодцам времени можно передвигаться, выходить из них в любые реальные моменты времени, проводить наблюдения и вносить изменения, которые обеспечивают существование и желательное развитие человеческого общества. Изменения предварительно рассчитываются по как можно более точным многовариантным социальным моделям. Приветствуются минимально необходимые воздействия, ведущие к желательным изменениям, но если предполагаемый конечный результат кажется удовлетворительным, без колебаний в жертву приносятся люди и осуществляется полная реконструкция целых исторических эпох с изменением судеб и жизней всего населения. Критериями всеобщего блага служат достаточно субъективные односторонние результаты, например, устранение глобальных войн или предотвращение широкого распространения наркотиков. Представляя собой узкую элитарную касту, персонал использует свою неограниченную власть в основном ради снижения оцениваемых им самим рисков развития общества и заботы о существовании Вечности. Последняя исчезает с разрушением колодцев времени и возвращением человечеству права творить собственную историю, когда один из сотрудников персонала уничтожает шанс на ее появление, преодолевая препятствия на пути своей любви к девушке, намеренно посланной из далекого будущего с целью устранения Вечности.
"Любая система, которая... позволяет кучке людей принимать решения за всё человечество, выбирать за человечество его будущее, неизбежно приводит к тому, что высшим благом начинают считать умеренность и безопасность - синонимы посредственности" ("Конец Вечности"). Как хотел показать автор, узкой группе лиц не удается правильно оценить благо всего человечества, поэтому исходящее лишь из ее понимания и интересов активное вмешательство в историю далеко не всегда оказывается полезным. Это опять та же известная проблема роли элит. Обойтись без них люди пока не могут, но если эти элиты слышат только самих себя, не сверяют курс с пожеланиями остальных и пренебрегают их нуждами, результаты для большинства обычно оказываются плачевными. По мнению Азимова, чересчур заботливое и непременное устранение рисков из жизни человека приводит к застою общества, в данном случае к тому, что человечество остается прикованным к Земле и не выходит в галактику, проигрывая межзвездную конкуренцию. Конечно, подразумеваемые сверхсветовые полеты вряд ли будут возможны, но полезная в целом для всего человечества роль рисков в жизни сохраняется и перевешивает соображения, связанные с их опасностью для отдельных людей и организаций. Рассмотренная автором ситуация небольшой властной группы лиц затрагивает один из древних вопросов, она применима ко многим другим случаям, в том числе к вопросу сменяемости власти.
Почти ту же ситуацию обыгрывает Чарлз Стросс в романе "Палимпсест", изображая Стазис - службу времени, простирающую свою руку не только на Землю с ее многочисленными циклами расцвета и увядания последовательных цивилизаций, но и на всю местную группу галактик. Стазис пользуется технологией Врат Времени, формирующей "кротовые норы" между точками в четырехмерном пространстве, для путешествий своих агентов между такими точками. Любой факт такого путешествия уже меняет историю, и еще сильнее на нее влияют прямые вмешательства агентов службы в ход действий. Поэтому деятельность Стазиса сводится к непрерывному редактированию всей истории в соответствии со своими представлениями. Сложившиеся традиции отбора кандидатов в службу, их учебы, испытаний направлены на изоляцию представителей Стазиса от остальных людей, вытравливанию из них человеческих качеств. Боязнь руководителей службы за свою власть сказывается на создании собственной внутренней полиции, жестко расправляющейся с неподчинением. Это не помешало возникновению в рядах Стазиса оппозиции, которая действует в условиях непрестанного преследования, стараясь найти не столь жестокий способ развития, в частности, созданием новых колоний на других планетах. Иллюстрация типичной неудачи с навязыванием всему человечеству единственного узкого пути развития. Мало того, что такой способ сковывает возможности людей, он еще и страдает от повышенных рисков не угадать оптимум одним выбранным вариантом. Предлагаемый оппозиционерами альтернативный путь обеспечивает некоторую подстраховку, в этом они безусловно правы.
ОЖИДАНИЯ КАТАСТРОФ
Чрезмерное обострение большинства перечисленных выше социальных проблем вполне может приводить к апокалиптическим последствиям (Айзек Азимов "Выбор катастроф"). В периоды напряженных международных отношений и бряцания ядерным оружием такие настроения подогревались ожиданием почти неминуемой всеуничтожающей ядерной войны, позже на эту роль стали дополнительно примерять всемирные оледенения и потопы, мощные взрывы близких звезд, столкновения с крупными блуждающими астероидами, кометами или гипотетическое нашествие агрессивных инопланетян. Даже если не случится крупного всепланетного катаклизма, к схожим последствиям могут привести истощение природных ресурсов и нарастающее промышленное загрязнение природы (Бен Бова "На краю пропасти").
Роберт Силверберг показал, как легко может зашататься урбанизированная цивилизация густонаселенного мира, когда цепочка кажущихся вначале незначительными воздействий на урожаи важных продовольственных культур вызывает сначала нехватку продуктов, затем голод. За ними идут массовые волнения, упадок морали, неповиновение установленному порядку, появление лжевластителей, различных культов и распад общественных структур ("Валентин Понтификс"). Примерно так же, через накопление небольших отклонений и сбоев, постепенное ухудшение состояния техники и экономики, понижение уровня жизни, утрату сначала дальних, а затем ближних миров, происходит распад могущественной межзвездной Транторианской империи (Айзек Азимов "Прелюдия к Основанию", "На пути к Основанию"). Правильно отображен вполне реальный механизм катастроф по типу развития неустойчивости, когда последствия кажущихся поначалу верными малозаметных и незначащих на первый взгляд действий могут достаточно быстро перерасти в большие неуправляемые отклонения от равновесия (Уильям Гибсон "Периферийные устройства"). Другая черта современного общества заключается в том, что оно во многом держится на взаимодействии и взаимном доверии большинства людей, и если что-то препятствует такому взаимодействию или доверию, сразу же возникают гигантские трудности. "Люди гибли скорее от развала экономики и беззакония, воцарившихся с распадом сети снабжения и взаимопомощи, нежели от бомб, микробов и даже трехлетней ядерной зимы" (Дэвид Брин "Почтальон"). Наиболее благоприятный исход подобных событий сведется к значительному сокращению населения, но при этом хотя бы не прервется цивилизационное развитие рода людского (Уильям Гибсон "Периферийные устройства").
