– Просто автомат, – буркнул Антон. – И вот что. Не называй меня высокородным.

– А как?

Антон задумался. По имени? Получится панибратски. Да и девчонка слишком мелкая, чтобы звать его так. Товарищ старшина? Слишком официально. К тому же придется объяснять, кто такой старшина и почему обращаться к нему надо «товарищ». По имени-отчеству? Смешно.

– Я могу звать вас господином, – пришла на помощь Нулорк.

Антон кивнул. Господин так господин. В западных странах это обычное обращение. В СССР оно не в ходу, но здесь другой мир. В чужой монастырь со своим уставом не ходят.

Покончив с автоматом, Антон достал из кобуры АПС и почистил его. Вернее, снял лишнюю смазку. Заодно разобрался с устройством пистолета. Прежде Антону не доводилось держать его в руках – только видеть на плакатах в оружейной комнате. Но разобрался, ничего сложного.

– Это тоже автомат? – полюбопытствовала Нулорк.

– Да, – ответил Антон, решив не пускаться в объяснения. Он пристегнул АПС к деревянной кобуре и вложил его в руки девчонке. – Прижимай его к плечу и смотри вон туда. Палец клади сюда. Теперь нужно поймать врага в прорезь прицела и потянуть за крючок. Ну!

Сухо щелкнул курок. Патронов в обойме пистолета, естественно, не было. Правила обращения с оружием Антон знал назубок. Взгляд Нулорк, вернувшей ему оружие, был полон обожания. Антон сунул пистолет в кобуру и положил ее на лавку.

– Мне бы умыться, – сказал, глянув на испачканные руки.

– Сейчас! – Нулорк словно вихрем смело.

Вернулась она с деревянной шайкой, кувшином и домотканым полотенцем, переброшенным через плечо. Затем принесла плошку с какой-то серой массой. Щелок. В деревне у бабушки Антон видел такой и умел им пользоваться. Поэтому быстро отмыл руки, ополоснул лицо, вытерся, после чего надел куртку. Застегнул пуговицы и опоясался ремнем. Обвешиваться оружием не стал.

– Там вас староста дожидается, – сообщила Нулорк.

Антон кивнул и отвел рукой занавесь. Спать его уложили в общинном доме, завесив закуток. Сейчас перед глазами Антона была огромная комната, заставленная лавками и столами. У ближнего топтался уже знакомый ему коренастый орк в синей рубахе. Увидев Антона, он низко поклонился.

– Как почивали, высокородный иль?

– Хорошо! – буркнул Антон. – Здравствуй, Зулорк!

Нулорк перевела. Староста улыбнулся, показав желтые зубы.

– Высокородный иль проявил милость, пожелав здоровья бедному орку.

– Вот что, – сказал Антон, – ты эти ужимки брось. Я про высокородного и поклоны. Называй меня господином.

– Как скажете, господин! – кивнул Зулорк. – Желаете завтракать?

– Желаю! – согласился Антон.

Нулорк принесла им миски с капустой, нарезанным салом и хлебом на дощечке. Небогато, но сытно. А сало для пограничника – деликатес. Его ночным нарядам дают, чтоб вы знали. Антон со старостой позавтракали. Причем по лицу орка было видно, что он доволен оказанной ему честью. Антон хотел усадить и Нулорк, но та ответила, что уже ела. Однако из комнаты не ушла, присев на лавку неподалеку. Из чего Антон сделал вывод, что предстоит разговор. Так и вышло. После того, как Антон запил завтрак ягодным морсом (от спиртного он отказался), староста отряхнул крошки с бороды и хитро глянул на гостя.

– Могу я спросить господина?

– Валяй! – разрешил Антон.

– От зургов осталась богатая добыча. Кони, оружие, обувь, одежда. И вот это. – Орк протянул пограничнику кожаный мешочек.

Антон взял, распустил ремешок на горловине и вытряхнул содержимое на стол. На доски упали кусочки металла. Белые, вытянутой формы. Антон взял один. Похоже на серебро. На металле просматривалось какое-то изображение, но разобрать его вследствие потертости не представлялось возможным.

– Деньги?

Орк кивнул.

– Что можно за них купить?

– За это, – орк ткнул пальцем в один кусочек, – трех куриц. За все – дойную корову или двух телок.

Антон задумался. Не густо. Но деньги пригодятся. В его кошельке имелись советские рубли, но смешно думать, что в Руме они в ходу. А ему здесь жить.

– Это я забираю. – Он ссыпал монеты в мешочек. – Остальное раздай жителям. Одежду и обувь – тем, кто нуждается. Оружие – мужчинам. Кони пусть будут в общей собственности.

– Ты щедр, господин! – приложил руку к груди Зулорк. – Благодарю от имени всех жителей. Особенно за оружие.

– Я заметил вчера, что у вас его мало, – сказал Антон.

– Железо дорогое, – сообщил Зулорк, проводив взглядом исчезнувший в кармане гостя мешочек. – А мы живем бедно.

– Почему? – удивился Антон. – Земли вокруг много. Можно растить урожай, пасти скот. Лес рядом.

– Половину урожая и скота забирает лоф.

– Почему?

– Он защищает нас от зургов.

– Так ведь не защитил! – возмутился Антон.

– Это так, господин! – согласился орк.

– Вот и нечего отдавать!

– Заберет силой.

«Феодал», – понял Антон. В школе он учил историю, поэтому о феодализме знал. В учебниках утверждалось, что феодалы угнетали крестьян, забирая у них последнее. Антону это казалось дикостью. И вот пришлось столкнуться воочию. «Порядки у них!» – мысленно вздохнул Антон.

– Если только господин не возьмет Гаць себе, – внезапно сказал орк.

– Это как? – удивился Антон.

– По законам Рума тот, кто защитил селение от врагов, вправе объявить его своим, – сообщил староста.

– А как посмотрит на это лоф?

– Ему не понравится, – вздохнул староста. – Но высокородный Иль-Ин – сильный маг. Убил пятнадцать зургов.

– Четырнадцать, – уточнил Антон. – Одного зарезал Телорк.

– Пусть четырнадцать, – согласился Зулорк. – Но все равно много. Думаю, что и с воинами лофа господин справится.

– Сколько тех?

– Три десятка.

«Не так много!» – удивился Антон. В его представлении войско феодала выглядело многочисленнее.

– Как вооружены?

– Примерно как зурги. Только у каждого есть броня, копье и меч. И все на конях.

«Тридцать всадников, – размышлял Антон. – Взвод, вернее, эскадрон. Броня и копья – ерунда. Для пуль они не помеха. И гранаты еще есть…» Он задумался. Устраивать войну не хотелось. Бог весть, как к этому отнесется местная власть. А ему здесь жить…

– Вчера господин пел про мясо, – сказал староста. – Мы едим его раз в году. Зимой, когда забиваем свиней и бычков, которые оставил нам лоф. Мясо быстро кончается. В остальное время едим тап и хлеб. Но их не хватает до лета. Переходим на корешки и траву.

– А лес? – удивился Антон. – Там же есть дичь.

– Лоф запрещает охоту – это его леса. Деревья рубить тоже нельзя. Можно вывозить сухостой, собирать хворост, грибы и ягоды.

Антон вспомнил непривычно чистый лес, которым шел. Так вот кто его подмел! Затем на память пришла ловчая яма с волчатами. Староста явно темнил. Наверняка деревенские украдкой охотятся. Но все равно неправильно.

– Хвороста в лесах мало, – подтвердил его вывод орк. – Поэтому зимой в наших домах холодно. – Он помолчал. – Если господин возьмет нас под свою руку, мы построим ему дом. Большой, просторный, в каком надлежит жить высокородному. У него будет все, что он пожелает. Он может взять себе любую женщину. Например, ее. – Староста указал на Нулорк.

Та вспыхнула.

– Нулорк – ребенок! – возмутился Антон.

– Шестнадцать весен, – возразил староста. – Самое время выбрать мужа.

– Ты это брось! – нахмурился Антон. – Я сюда не за тем явился, чтобы соблазнять детей. А насчет остального…

Он задумался. Предложение старосты выглядело привлекательным. Он в этом мире чужак. А тут предлагают влиться в местное общество, да еще в привилегированном статусе. Правда, придется повоевать. Но Антон – солдат, который этому обучен. И еще он советский человек. Которому стыдно бросить людей на прихоть феодала.

– Сколько в деревне мужчин? – спросил старосту.

– Двадцать семь.

– Они заняты на работах?

– Сейчас нет. Урожай собрали.

– Пилы и топоры имеются?

– Да, господин! Хочешь приказать построить дом?