Интуиция и тут его не подвела. Пройдя с пяток домов, среди которых оказался небольшой магазинчик, где он взял бутылку пива, Андрей остановился, ошеломлённо вытаращив глаза. Над дверями следующего здания он увидел обычную с виду вывеску, на которой, однако, было написано: «Ремонт вечных двигателей» и чуть пониже мелким шрифтом: «Гарантия шесть месяцев». Придя в себя, он сфотографировал и это и забеспокоился: судя по началу, оставшихся на плёнке кадров могло и не хватить. Журналистская же часть его натуры пела в это время восторженную песнь. Материал обещал быть не только объёмным, но и сенсационным.

Было ясно, что лучшего места для начала работы над ним и пожелать невозможно. Отбросив в сторону недопитую бутылку, он решительно открыл двери и вошёл внутрь. Внутри помещение ничем не отличалось от, скажем, мастерской по ремонту холодильников, стиральных машин или телевизоров. Сразу за дверью был небольшой, но высокий прилавок, дальше, в глубине, тянулись вдоль стен столы, заваленные разными деталями; возле двух из них стояли два вращающихся кресла. На одном сидел довольно пожилой мужчина, который, повернувшись лицом к двери и слегка поворачиваясь из стороны в сторону, меланхолично жевал бутерброд с колбасой.

– Здравствуйте! – сказал Андрей, лихорадочно обдумывая, с чего бы начать разговор.

– Обеденный перерыв! – приветствовал его, в свою очередь, мужчина, продолжая жевать. – Да хоть бы и не обед, приём двигателей в ремонт временно прекращён: слишком много работы скопилось.

Такое начало Андрея очень обрадовало: теперь можно было самым естественным образом задать несколько вопросов, не вызывая подозрений. Решено, он – клиент.

– И чего они так часто ломаются-то? – спросил он, стараясь произнести это с досадой. – Вечные ведь!

Мужчина посмотрел на него более внимательно.

– А вы приезжий, – сказал он отнюдь не вопросительно, а, скорее, утверждающе.

– Приезжий, – признался Андрей.

– Тогда вам, конечно, интересно, – согласился тот. – У вас-то там ничего подобного нет. Вы ведь даже думаете, что такое в принципе невозможно.

– Думаем, – не стал отрицать Андрей. – А вы не могли бы… ну, просветить меня немного в этом плане?

Разговор явно начинал клеиться. Мужчина вытер руки тряпкой, лежащей на столе, взглянул на настенные часы и подошёл к прилавку.

– Дядя Петя, – представился он, протягивая руку. – Есть у меня пятнадцать минут, давайте, спрашивайте.

– Так я, собственно, уже спросил: какой же он вечный, если ломается?

– А ты божий дар с яичницей не путай, – усмехнувшись, перешёл на «ты» дядя Петя. – Ну, скажи мне, что такое вечный двигатель?

– Ну, это такой, который работает без всякой энергии и не останавливается, – сказал Андрей, порывшись в своих школьных знаниях по физике.

– Верно, – кивнул дядя Петя, – так всё оно и есть, да вот только комплектующие – дерьмо! – он сплюнул и выругался. – У нас своего завода нет, приходится у вас покупать. Из чего вы их там у себя делаете? То шестерня полетит, то вал застучит, то привод сломается. Какая уж тут вечная работа!

Он досадливо махнул рукой, и Андрей из всего этого заключил, что средней надёжности вечный двигатель может работать без ремонта от силы месяц.

– Простите, – немного помешкав, сказал он, – вы, пожалуйста, не обижайтесь, я не то, чтобы не верю… но всё-таки… не могли бы вы показать мне какой-нибудь? Который работает, – добавил он поспешно.

– Да нет проблем! – дядя Петя откинул крышку прилавка и приглашающе махнул рукой. – Мы из этого тайны не делаем, в разумных пределах, конечно.

Они прошли через всё помещение, и дядя Петя открыл небольшую дверь за перегородкой. Андрей услышал негромкий шум работающего двигателя. На специально оборудованном железном столе, скорее даже, стенде для обкатки, стояло нечто, формой и размерами напоминающее кухонный комбайн, только раструб был направлен не вверх, а параллельно плоскости стола и постоянно поворачивался в разные стороны, напоминая движениями работу локатора. От основания «комбайна» отходил кожух, из отверстия в котором выходил вращающийся вал. Андрей всё внимательно осмотрел и даже заглянул под стол: нигде не было видно никаких проводов, которые могли бы подводить электропитание, а диаметр вала и скорость его вращения отметали любую мысль о батарейке; аккумулятор же, ввиду небольших размеров агрегата, разместить было попросту негде.

– Ну, а что он может делать?

– А это зависит от того, какую насадку ты на него поставишь. Поставь циркулярную пилу – можешь доски пилить, повернёшь, – дядя Петя развернул кожух на 90 градусов, при этом послышался щелчок, и кожух зафиксировался, – можно бетон размешивать или, скажем, тесто для пирогов. Короче, всё, что душа пожелает, меняй только обороты на редукторе.

– Дядя Петя, а всё-таки, как же он работает? Ну ведь должна же быть какая-то энергия?

Дядя Петя посмотрел на часы и заторопился.

– Извини, некогда мне: перерыв заканчивается. Ты вот что: если интересуешься, найди Колюню, тот тебе всё расскажет, всё равно целыми днями ничего не делает. И найти его просто: пойдёшь дальше по улице, он, наверняка, как всегда возле дома на скамейке сидит да семечки лузгает.

И он сделал недвусмысленный жест рукой: давай, мол, на выход, не мешай!

– Дядя Петя, – взмолился Андрей, – ещё один вопрос: как же вы эти двигатели ремонтируете, если они никогда не останавливаются, на ходу, что ли?

– Это самое трудное, – согласился дядя Петя, выпроваживая Андрея. – Напарник мой обладает, как бы вы сказали, экстрасенсорными способностями. Усилием воли может затормозить двигатель на несколько секунд, а я за это время должен успеть всю кинематику отсоединить. Ну, ладно, иди, мне работать надо.

После того, как дядя Петя отказался объяснить, как всё-таки работает вечный двигатель, у Андрея сложилось убеждение, что его просто дурачат. Наверняка, проводка проложена внутри стола, и её просто не видно. А дядя Петя, поди, про себя сейчас хохочет и думает, что провёл его, как последнего лоха. А потом ещё и напарнику расскажет. И Андрей решил дать ему понять, что не купился на его россказни.

– Дядя Петя, – ехидно улыбаясь, спросил он, – а Машины Времени вы тоже ремонтируете?

– А чего их ремонтировать-то? – удивился дядя Петя. – Там и ломаться-то нечему: кинематики никакой, а если что из электроники вылетает, так то другие ремонтируют. Не разбираемся мы с Егором в электронике, – вздохнул он.

Андрей не нашёлся, что и сказать. Постоял некоторое время с застывшей дурацкой ухмылкой на лице, потом спохватился, привёл лицо в естественное состояние, попрощался и вышел на улицу. Некоторое время он пытался осмыслить всё увиденное и услышанное и понять, что из этого правда, а что нет. Затем его мысли приняли другое направление. Материал для статьи, ещё недавно так радовавший его, грозил обернуться полным пшиком: хорошо, если это не больше, чем остроумный розыгрыш, такая деталь статью только украсит. А если правда? Кто такому поверит и кто такое напечатает? Он почувствовал соблазн не выяснять, так это или нет, а просто зайти в администрацию или что тут у них, поспрашивать о проблемах города и сделать тем самым заказанную статью, а всё остальное поместить как свидетельство того, что жители обладают своеобразным чувством юмора. И материал тогда пройдёт на «ура», и всё будет хорошо. Однако, он тут же устыдился таких недостойных настоящего журналиста мыслей. Так ничего и не придумав, он поравнялся с домом, возле которого на скамеечке сидел мужчина лет пятидесяти, невысокий, худенький и плешивый, и со скучным видом лузгал семечки. По всему выходило, что это и есть Колюня.

– Здравствуйте, – сказал Андрей, подходя и садясь рядом.

– Приезжий? – спросил тот. По-видимому, в этом городе не было принято отвечать на приветствие. – Петька, небось, ко мне направил? Иди, мол, к Колюне, он тебе всё расскажет, всё равно целыми днями бездельничает? Ему хорошо так говорить, у него вон какая профессия – никогда без работы не останется. Так же, как и эта, – кивком показал он на другую сторону улицы, где стоял обыкновенный с виду домик.