Михаил Акимов
Михаил Акимов
КОНТАКТ
Бывший водитель автобуса, а ныне безработный Сергеич направлялся на огород. Задание жены было вполне конкретным: окучить картошку, прополоть и полить грядки, поправить покосившуюся теплицу. Но не это сейчас занимало Сергеича. Он добросовестно обдумывал две, с трудом поместившиеся в его похмельной голове мысли. Мысль первая: трезвым работать не хочется, хорошо бы выпить. Мысль вторая: как бы воплотить первую? И тут на него снизошло озарение: ну, как же, конечно! Вчера, во время многолюдной гулянки в его гараже, он же сам поставил под верстак едва начатую бутылку водки! Сергеич круто свернул налево, пройдя два квартала, прибавил шагу, а последние метры преодолел почти бегом. Открывание замка далось трудно: сказывалось волнение! Но человеческий гений справился, и Сергеич, сопя от нетерпения, ворвался внутрь. Интуиция не подвела! Бутылка оказалась на месте, а уровень помещавшейся в ней водки превзошел все его ожидания. А когда Сергеич увидел лежащие на верстаке деликатесы, как то: четыре куска черного хлеба, два обкусанных ломтика колбасы и невскрытую банку сайры — он понял, что про снижение уровня жизни народу нагло врут. Оттягивать удовольствие было не в его правилах, и поэтому уже через две минуты он пришел к выводу: жизнь прекрасна и удивительна.
До дачного поселка было чуть меньше четырех километров, три с половиной из них составляло асфальтированное шоссе; идти по нему солнечным летним утром, не спеша, имея с собой все перечисленное выше, — что еще человеку надо? После второй остановки (естественно, с возлиянием напитка), Сергеич отметил, как приятно сочетается серый цвет асфальта с многообразием красок природы и внутренне посетовал, что раньше этого не замечал. Вот так, в мечтательном настроении, он приближался к Контакту, сам пока еще этого не сознавая.
Свернув с шоссе на дачный проселок, Сергеич и вовсе воспрял духом: ведь на участке был еще дачный домик, предмет его особой гордости; не простой, а двухэтажный, да еще с баней! (Он купил его, когда еще неплохо зарабатывал) Приятно было входить в собственный дом, открывать двери СВОИМ ключом и не думать о нынешнем статусе. Дом Сергеича выходил фасадом на дачную дорогу; сразу за входной дверью начиналась сквозная прихожая (комнаты и лестница на второй этаж располагались слева), в конце которой была вторая дверь, непосредственно выходившая уже в огород. Не заходя в комнаты, Сергеич пошел ко второй двери. Конечно, он не собирался резко начинать работать, надо сначала покурить, да и в бутылке еще кое-что осталось. Предвкушая приятное времяпрепровождение, он стал, было, откидывать внутреннюю щеколду, как вдруг ему послышалось из-за двери какое-то хихиканье. Опять какие-то пацаны забрались поесть клубники, ну, сейчас он им! Сергеич нервно откинул щеколду, и тут же был сбит ударом распахнувшейся двери. Лёжа на спине, он успел отметить, что прямо по нему промчались несколько маленьких зеленых существ с рожками на головах, ничуть не останавливаясь, выскочили во входную дверь и исчезли. Машинально Сергеич ударил левой ногой по двери, и она закрылась. Стало тихо.
Немного полежав, Сергеич поднялся и стал анализировать ситуацию. Про зеленых чёртиков он, конечно, слышал и знал, кому и в каком состоянии они являются. Вот только видеть их пока ещё не доводилось ни разу и, честно говоря, начинать как-то не хотелось. Поэтому он стал заниматься самоанализом. Во-первых, следовало установить, пьян ли он? Долго возиться с этим вопросом Сергеич не стал; здесь был один железный тест: он прикинул, что может без отвращения думать о предстоящей работе в огороде, чего в трезвом виде с ним не случалось никогда. Но, с другой стороны, в пространстве он перемещался без посторонней помощи, следовательно, чёртики в эту схему как-то не вписывались. Мозговой анализ, получалось, ни к чему не привел, но Сергеич нашёл поистине соломоново решение: надо проверять практически. Он зашел, наконец, в комнату, нашел открывашку и вскрыл банку сайры, водку налил в стакан; выпил, покурил, подождал (на всякий случай) ещё секунд 30, затем взял лопату и, держа её параллельно полу, решительно открыл дверь.
Никаких новых чёртиков за дверью не оказалось, но это было слабое утешение! Того, что увидел Сергеич, хватило бы, чтобы всё мужское население города вне зависимости от возраста побежало бы сдаваться по объявлению: «Лечу от алкоголизма и глюков». Вместо привычных и очень противных 4-х соток он увидел лес, НО! Лес был совсем не наш, не человеческий! Таких деревьев и растений Сергеич не только не видел никогда в своём огороде — в телепередаче «Растительная жизнь» их никогда не показывали! При всём при том, в общей первозданности неведомых растений, в этих, каких-то мрачноватых и, вместе с тем, манящих романтичных зарослях, явно прослеживалось некое рациональное зерно: прямо к задней двери дачи Сергеича вела добросовестно проложенная дорога.
Жуткое это было ощущение! Он же всё помнил: сразу за дверью крыльцо, три ступеньки, ведущие вниз, через два шага грядка «сентябрят», слева капуста, дальше клубника — ни черта подобного! Сергеич тихо притворил дверь; подумав, закрыл её на щеколду, обошёл дачу со стороны и посмотрел на её заднюю часть из чужого огорода. Хорошо, что взял с собой бутылку, а то ведь от всего этого и с ума можно сойти: «сентябрята», капуста — всё, как положено! Он снова вошел в домик, прошёл прихожую, перекрестившись, открыл дверь, постоял, всматриваясь, снова закрыл, придвинул к ней стоящий рядом стеллаж, подпер его двумя досками, махнул рукой и пошел спать. Вообще-то, спать после всего этого было просто невозможно, но он сказал себе: «Надо», — и это помогло.
____________
Было всего-то навсего 9.15, а мэр города Захлюпинска Егор Алексеевич уже три раза пожалел, что впервые за десятилетний срок народного доверия (два срока по Конституции, а третий — ну, бывают же варианты!) пошел на службу пешком. Первые два раза ещё туда-сюда: две старушки, узнав мэра в лицо, сначала, конечно, ошалели, но быстро сориентировались и стали рассказывать про свои беды. Встреча не из лучших, но отмазаться от них поднаторевшему в словесных баталиях постоянному победителю — не проблема. Несравнимо худшей была третья встреча: мэра обогнал автобус, на задней части которого висели, чёрт знает на чём, каких-то два зеленых существа с рожками там, где рожкам быть и положено. Егор Алексеевич живо припомнил вчерашний вечер: ничего сверхъестественного, как всегда, коньяк, шашлыки, ну, остальное… Откуда бы чёртикам-то взяться?
Но когда он вошел в свой кабинет, а секретарша Наташа, глянув опытным глазом, уже через две минуты принесла пивка, как-то само-собой подумалось: ну, чёртики, бывает, вон тёща…. и то ничего… Но последовавшие за этим события заставили взглянуть на ситуацию по-другому.
Сначала всё было, как обычно: шло очень важное совещание о чём-то; те, кому дозволено, сидя спали; те, кому положено, чего-то говорили; другие, кому тоже положено, всё это записывали. Естественно, что вторые, говоря, старались говорить потише; третьи, записывая, очень осторожно переворачивали листы, и всё для того, чтобы не разбудить первых.
Привычную картину разрушил визг секретарши Наташи: она единственная не спала и не работала, просто принесла мэру стакан чаю, на треть разбавленного коньяком (Егор Алексеевич с утра уважал именно такую пропорцию). Основания для визга были: посередине выстроенных буквой «Т» столов сидели два зеленых чудища и с равным вниманием смотрели как на спящих, так и на остальных. Проследив направление взгляда секретарши, отреагировали и все присутствующие: женщины тоже сразу закричали, мужчины, неумело наморщив лбы, пытались вспомнить, где были вчера и сколько выпили.
Вообще-то, чудищами Зеленых можно было назвать довольно-таки условно: ничего пугающего в них не было. Ростом чуть побольше метра, четыре конечности, передвигались на задних — всё привычно. Особенно впечатляли лица (или мордочки?): вместо носа вытянутые пятачки, волосатые ушки и небольшие рожки. Словом, покрась всё это черным (Paint It Black) — и перед тобой типичный чёртик с книжных иллюстраций. Сами же выражения мордочек (или, всё-таки, лиц?) были отнюдь не враждебными, в них даже ощущалась какая-то весёлость.
