К исходу первого дня они остановились на ночлег возле крошечного оазиса, который старик Сиддик назвал святым местом. Как оказалось, там был похоронен один из объединителей племен, весьма почитаемый всеми обитателями Садов.
-Если госпожа хотеть, молиться тут. Гробница абу Шамар. Выполнять желание, - старик с сочувствием смотрел на Домини, которая так измучилась за прошедшее время, что сама на себя стала непохожа. –Ты просить, госпожа, Абу Шамар выполнять. Ты дарить подарок.
Домини тоскливо улыбнулась. Под длинным рукавом галабии браслет натирал её запястье. Но женщина решительно рванула с пальца золотое кольцо, подаренное Борисом, а с шеи золотой крестик на цепочке. Она шла по полу-засыпанной песком белой дорожке из плит и ущербная луна тускло светила в белоснежный мрамор усыпальницы. Остановившись возле неё, Домини отметила, что на белоснежной плите лежат многочисленные подношения, которые, видимо, никто не осмеливался присвоить. Не колеблясь, она присоединила к ним и свои.
-Не знаю, поймешь ли ты, ведь я говорю на своем языке, - прошептала она, опустившись на колени перед гробницей. – Но Сиддик сказал, что ты можешь исполнить желание. Не знаю, что пожелать, так много всего теснится здесь, - она прижала руки к груди. –Я так устала терять! Абу Шамар, я не знаю ничего о тебе кроме того, что ты был объединителем всех племен и тебя почитали как миротворца. Я же не в силах жить в мире со своим сердцем. Я боюсь снова потерять. Всю свою жизнь я теряю тех, кого люблю. Помоги мне, абу Шамар, и будь благословен. Спаси Фердинанда, убереги принца Язида и малышку Амонет, прошу тебя. Хотя я и христианка, но вот, преклонив колени, стою тут, потому что сердце мое устало болеть и страдать. Прошу тебя…- слезы потекли по её лицу и Домини зарыдала, прильнув щекой к холодному мрамору. –Помоги мне…
Прохладный ветер повеял, принеся теплый цветочный аромат, взбив растрепанные волосы женщины. А Домини все рыдала и рыдала, чувствуя странное облегчение, словно слезы уносили из её души пережитые ужас, горечь и отчаяние.
========== Глава 7. Между Прошлым и Будущим. ==========
Язид злился на Амонет, что она так упряма, и одновременно гордился ею. Злился на себя, что позволил этой безумной девчонке идти с ним в бой. Глядя сейчас на неё, горделиво выпрямившуюся в седле, на своем громадном Шайтане, он никак не мог понять себя. Он ревновал, видя, как приковываются взоры воинов к Амонет, но вместе с тем испытывал и чувство безотчетного страха. Он не мог объяснить его, страх просто был, даже в те сладостные моменты, когда она солнечным лучиком, сладкой былинкой трепетала в его объятиях. Язид не мог объяснить истоков этого страха, он лишь понимал, что это чувство не дает ему одернуть, заставить эту девушку поступать по его желанию.
Они вошли в оазис бану Заффар, встретив яростное сопротивление. С одной стороны их встретил сам абу Нисар, обезумевший от гнева и злобы, с другой был Габих, более хладнокровный и проявивший куда большую тактическую мудрость. Когда метким ударом кистеня одному из воинов удалось оглушить принца бану Заффар, Язид строго-настрого запретил убивать его. В остальном же дал своим воинам полную волю и сам вел их в жаркую битву.
В тот день бану Заффар познали гнев небес. Привыкшие к всеобщему уважению и почитанию, они утратили многие навыки, хотя воины их дрались до последнего. Но когда меч принца Язида, выбив саблю из ослабевшей руки, обрушился на седую голову абу Нисара, расколов её словно гнилой плод, воины бану Заффар подняли оружие, знаком давая понять, что не станут более драться.
-Клянусь Аллахом, убийца моего мужа не будет топтать землю!
Никто не понял, где пряталась и откуда выскочила старая берберка, хранившая на своем лице следы некогда замечательной красоты. Подняв обеими руками тяжелый штуцер, она направила его на Язида, который стоял впереди воинов. Принц застыл, понимая, что даже если отпрыгнут, то погибнет кто-то из его людей. И он продолжал спокойно стоять, ожидая смерти. Но женщина вдруг пронзительно вскрикнула, дернувшись. Выстрел ушел в небеса. Старуха упала, корчась, дрожа всем немощным телом своим в каких-то жутких конвульсиях. На её губах выступила пена. Задравшийся подол длинной одежды обнажил старческую щиколотку, вокруг которой обвилась маленькая изящная змейка.
-Спасибо тебе, маленькая сестра, - Амонет наклонилась, протянув руку, осторожно сняв змею с мертвой уже плоти. –Смерть не тронет того, на ком благословение Госпожи Змей!
Она отнесла змейку чуть дальше, чтобы туне растоптали копыта коней, и отпустила на волю. Пораженные, полные страха, воины бану Заффар и те, кого привел Язид, склонились перед маленькой полукровкой. И самому принцу видимо от охватившего его суеверного ужаса почудилось, что глаза его возлюбленной обрели змеиную форму.
Позже он отыскал Амонет, безучастно сидевшую у входа в один из шатров. Ветерок шевелил пышные волосы девушки, но выглядела она грустной и подавленной. Язид подошел и поднял её, взяв за плечо. Шатер был пуст, лишь маленькая светильня едва тлела, не давая и на ладонь света.
-Ты боишься меня, - тихо сказала Амонет, опустив голову. –Только отец не боялся. И дядя Фердинанд… никогда.
-Мне всё равно кто или что ты, - Язид набрал побольше воздуха, чувствуя, как страх снова подкрадывается, ступая мягкими лапами. –Это ведь ты призвала змею и спасла мне жизнь?
Амонет кивнула, нащупала ногой подушку и опустилась на неё, обняв коленки руками.
-Это случилось, когда я была совсем маленькой. Отец говорил, что они отыскали нетронутую гробницу принцессы-жрицы. Его супруга, моя мать, была вместе с ним на раскопках, когда мне пришла пора появиться на свет. Я знаю только со слов отца… Роды были тяжкими, мать сильно кричала. И тогда отец в отчаянии пал на колени перед изображением богини на растревоженной гробнице и взмолился о спасении моей мамы и меня. Когда он вернулся в палатку, мама спала, рядом лежала я, а у изголовья лежала маленькая змейка, совсем такая, как та, что сегодня спасла тебе жизнь. Отец говорил, что едва не лишился чувств от облегчения. И когда мать, очнувшись, сказала, что назовет меня именем змееликой богини, он принял её решение как свое собственное. С тех пор я Амонет, и сила богини живет во мне. Она оберегает меня и тех, над кем простерта длань богини.
Язид сел рядом, обняв хрупкие плечи возлюбленной. Страх ушел, теперь сердце его переполняла грустная нежность. Он притянул к себе девушку и она позволила обнять себя.
-Я люблю тебя, маленькая Амонет, - тихо сказал он. –Как никого на этом свете я люблю тебя. Будь ты кем угодно, пусть даже владычицей джаханнама, я не оставлю тебя.
Амонет заплакала, спрятав лицо на его груди, но теперь то были слезы бесконечного облегчения и радости.
Время клонилось к закату, когда отряд, сопровождавший Домини и Антеони, достиг родного оазиса. Выбежавшие навстречу женщины с любопытством рассматривали европейку, переговариваясь тонкими птичьими голосами, касались её платья и обуви, пока Сиддик не отогнал их.
-Господин велел вести тебя к его матери, - сказал он Домини. –Ты не бояться, госпожа, твой друг будет хорошо. Я его лечить на свой шатер.
Не хотелось Домини оставлять Фердинанда, но она вынуждена была подчиниться , и в сопровождении маленькой Вималь и двух молоденьких берберок пошла к большому шатру, украшенному золоченым навершием и цветными лентами.
Дул жаркий ветер, неся мириады песчинок. Домини подумалось вдруг, что все судьбы людские подобны этим песчинкам, летят по воле ветра, сталкиваясь и разлучаясь, и снова сталкиваясь. Ветер принес откуда-то аромат костра и жареного мяса. Рядом с небольшим каналом, прорытым от озера, отбивали валиками белье женщины. Их лица были густо украшены синими татуировками, у некоторых, совсем молодых, татуировок почти не было. Женщины беседовали, смеялись, что-то обсуждали, при этом не забывая выполнять свою работу.
