-Не надо, Робин, Эля бросила полный слёз взгляд на перебинтованного рыцаря. –Я ухожу…раз он больше не любит…ничего неважно…это конец…

Гай молча смотрел на то, как она, прихрамывая бредет к двери.

Стой! властно произнёс за спиной обожаемый голос. Элька вздрогнула, задохнувшись от слёз. Но послушно застыла.

-Робин…оставь нас…

Локсли прошмыгнул мимо, ободряюще улыбнувшись. Элька продолжала стоять, вне себя от страха и надежды, почти без сознания от душевной боли.

-Эля…

Сзади грохнуло и она в испуге обернулась. Гай попытался встать, но его хватило только на шаг. Тяжело рухнув, он обнял её колени и прижался к ним лицом.

-Эля…не уходи…любимая моя…родная…прости меня…прости…

-Гай, миленький, не надо, – Элька разрыдалась, обняв его и пытаясь поднять на постель. – Хороший мой, родной мой…не надо…

Он судорожно цеплялся за неё забинтованными руками.

-Не уходи…не уходи…я люблю тебя…не бросай меня…

Она с потрясением поняла, что он захлебывается слезами. Обняла его, целуя в обожженные соленые от слёз губы. Он отвечал на поцелуи, гладя её лицо.

-Эля…дорогая моя леди…ты не уйдешь?

Никогда! она снова расплакалась и прижала его к себе. Вошедшая медсестра грозно фыркая пыталась отодрать её от больного, требуя немедленно покинуть палату. Впрочем, вдвоем им хоть и не без труда удалось поднять прилично весящую рыцарскую тушку и перекантовать её на постель . Элька ревела, обливаясь слезами, Гай тоже не особо сдерживался. Медсестра наконец сообразила, что легче дать этим двоим выплакаться, дала им десять минут и вышла из палаты.

Когда через пятнадцать минут в палату заглянули лечврач и Робин, то их взору предстала умилительная картина. Два перебинтованных тела, мирно дремлющие на одной кровати, тесно прильнув друг к дружке. Робин с облегчением вздохнул, отирая со лба капли пота, и отправился вниз, где Джерри и остальная шобла коммунальная ждали новостей.

====== 15. Часть от MademoiselleHiver. В поисках подвязки. ======

- Я так больше не могу-у-у! – Джулия выпустила из рук очередную тараканоубивалку и пыленакопилку под названием «Секретные ходы Кремля» и принялась долбиться головой о край дубовой столешницы, выделенный ей для работы. – У меня уже мозг взрывается…

- Поддерживаю. Мы не спим уже третий день, – д‘Эрбле едва подавил желание моргнуть и не выморгнуть. – Иди оно все косым ясенем при таком раскладе!

- Можно подумать, если вы поспите, ваши извилины раскрутятся в нужном направлении. От вашего нытья голова раскалывается, я вас умоляю, – сильно сжав виски пальцами, кардинал медитировал на совершенно пустой лист. – Ну на тебе должно быть хоть что-то же!

- Хотите, ваше высокопреосвященство, я его порву? – ехидно предложила Хэлсберг, нежно поглаживая мраморное пресс-папье.

- Может, и хочу, но не надо. Кстати, куда опять ретировался ла Фер?

- За ко…ко…аааааыыыыхм…кофе пошел, – через зевоту выдавила англичанка, снова падая лбом в бумаги. – Такими темпами помимо мигрени у нас будет гипертония и тахикардия одновременно, посему наши сердца будут биться в унисон, дорогие мои возлюбленные. Все, баста! Вы работайте сколько хотите, а я пошла спать…

- Стоять!

- Не хочу, – Джулия страдальчески хныкнула и рухнула обратно в кресло. – Я отсюда уже и уйти не могу. Ничего, погибну смертью храбрых…

- Ага, вас загрызет книжный червь, не волнуйтесь, – со злорадством прошипел бодрый, как птичка, д’Артаньян. Ему разрешили выспаться после того, как он, уснув на рабочем месте, напустил слюней на важную бумагу. По этому же пути пошел Валлон, храпевший сейчас на всю квартиру так, что ла Фер, помимо того, что приносил с кухни кофе, ходил пихать сотоварища в бок. Хватало на полчаса, а потом кофе все равно заканчивалось.

- Да замолчите же вы все, наконец! У кого-то, между прочим, мигрень была, – Ришелье схватил перо и одним махом вычеркнул из непонятной мешанины букв сразу три строчки. – Сегодня ночью, кстати, будьте бодры, как грасские алкоголики под зеленой феей – как раз думу пятого созыва разогнали, шестого не согнали, в Кремле пусто, аллилуйя.

- Вы хотите сказать, что идете сегодня? – вытаращила глаза Хэлсберг, забыв о том, что только что хотела спать.

- Почему «идете»? Идем! – подчеркнул министр. – Вы с нами.

- Нах… зачем?! – взвыла девушка.

- Вы легко проскользнете в любую щель и способны блокировать охранников более гуманно, чем ударом в челюсть.

- Но ведь женщина на корабле – к несчастью! – ляпнул гасконец ни к селу, ни к городу.

- Вы куда-то плыть собрались, д’Артаньян? Плывите отдельно, мы еще пока ходим. Миледи!

- Что? – до этого скромно молчавшая блондинка оторвала взгляд от трактата «Канализация или вентиляция – как удобнее?».

- Остаетесь вместе с месье д’Артаньяном здесь.

- Хорошо, ваше высокопреосвященство, – без малейших эмоций Винтер снова уткнулась в книгу.

- Стоп. Вы правда сказали, что можно пойти поспать? – восхищенно прошептала англичанка.

- Правда.

- Ой, меня тут уже нет!

И правда, через секунду Эля уже была ошарашена тонким ураганчиком, пронесшимся мимо нее по прихожей.

(от Диты)

Джерри не без труда стащила с кровати изрядно помятое тело и поплелась на балкон, перекурить после бурного воссоединения двух разлученных сердец. Её опять погнали в командировку, а Робину пришлось три дня куковать дома одному. Почему-то этот дундук не пытался идти налево, хотя совершенно лишенная чувства ревности Джерри спокойно относилась к таким походам (это она только гавкала для острастки и чтобы подбавить перчика в отношения, угрожая отвинтить любимому самое драгоценное в случае измены, на самом же деле как истая дочь востока, она вполне признавала право мужчины на других жен), да и недостатка внимания к себе хорошенький лесной ангел не испытывал со стороны обоих полов. Однако, по возвращении из таких командировок Джерри неизменно ждал сюрпрайз в виде нагло ухмыляющегося Локсли в одних волосах и очаровательной улыбочке, возлегающего на постели в ожидании любимой. Хотя надо признать, это был приятный сюрпрайз (если не считать выпирающих отовсюду костей, ибо откормить домашнюю скотину никак не удавалось, и жесткой дубленой шкуры, спереди обильно покрытой медвежьей растительностью). Джерри в таких случаях шутила, что он принимает её как супруга капитана дальнего плаванья, в правой руке стакан водки, в левой огурец и подол в зубах. Несколько утрированно, но в общем подходило.

Ты уверен, что у тебя в роду не было мамонтов? как-то поинтересовалась она, ухитрившись запутаться пальцами в его зарослях. Робин фыркнул и издал торжествующий вопль, сделавший бы честь любому мамонту и шерстистому носорогу.

СекАс был бурный и свирепый, ножки кровати давно уже потрескивали под бешеным напором сладкой парочки. Наконец, угомонившись далеко заполночь, Робин уснул как убитый, зарывшись в подушку, а Джерри вышла покурить и успокоиться.

Стоя на балконе и затягиваясь электронной сигаретой с ароматом ванили, Джерри созерцала интереснейшее зрелище в виде вереницы темных фигур, идущих на явно темное дело. Любопытство всегда было Джерриной сильной стороной, посему она с ехидной улыбочкой окликнула:

-Эй, ваше Высокопреосвященство! Куда это вы на ночь глядя?

Скользившая впереди остальных фигура подпрыгнула и застыла. Балкон был невысоко и Джерри просто перемахнула через перила, бросив на произвол судьбы дрыхнущего после трудов праведных Робина и собственный здравый смысл (впрочем, последний почил в бозе на второй год жизни неуправляемой южанки).

И куда это мы чикиляем, товарищи мушкетеры? сарказм в голосе Джерри мог заставить скиснуть всё молоко в округе. –Темна украинская ночь…но сало надо перепрятать!

Какое сало? удивленно хлюпнул носом громила в роскошном спортивном костюме от Адидас.

-О, господин дю Валлон де Брасье де Пьерфон! А вы как затесались в эту шарашку? Вроде приличный человек…-Джерри очаровательно улыбнулась громиле.