Пока мы шли в учительскую, я все острее ощущала, как в голове словно отбойными молотками стучат, руки вспотели, а всё тело била мелкая дрожь. Адреналин не особо приятное чувство, но оно мне сейчас необходимо.
Ангелина Станиславовна, как и обещала, прикрыла меня перед физиком и завучами, и мне позволили участвовать в собрании. Я сидела и очень внимательно слушала всё, что они говорили. Да по их мнению Маша такое чудовище и повинна во всех смертных грехах, кроме разве что распятия Христа.
- Да о чём тут вообще говорить? Её с самого начала не нужно было зачислять в нашу школу, тогда и проблем бы не было, - Георгий Алексеевич нервно постукивает ногой, то и дело глядя на часы. - Я ей такую наглость точно не спущу!
- А я в корне не согласна со всем вышесказанным, - пять пар глаз удивлённо уставились на меня. - Из чего вы взяли такую характеристику на Машу?
- Из её личного дела.
- Но ведь с тех пор, как она перевелась к нам, прошу заметить, она проходила специальный тест, показывающий уровень её знаний, ничего подобного не случалось. Она следует дресс-коду, спокойно себя ведёт, общается с одноклассниками и участвует в жизни школы.
- Это каким же образом, позволь узнать? - от иронии в голосе физика во мне с новой силой вспыхнуло негодование.
- Она вступила в архитектурный кружок! И вообще, Георгий Алексеевич, раз вы сказали про донос, то скажите кто этот человек?
- Это тебе знать не обязательно...
- Обязательно. Потому что тут будет моё слово, против слова этого человека. Это ведь Степанова Оля, так? Это она вам донесла?
- Неважно. Она видела, а тебя там не было.
- Её там тоже не было. Она в день перед контрольной ушла пораньше домой.
- Пропуска в журнале нет, - завуч просмотрела ещё раз страницу.
- Можете спросить у учителя. Наверняка она просто отпросилась.
- Кира!
- К тому же, у вас ноутбук запаролен, вы сами нам хвастались, что его даже хакеры не взломают. Получается, старшеклассница смогла? И за какое время? Вы так надолго уходили?
Физик мрачнел с каждой секундой. Да, конечно, он наверняка просто поверил Оле и не поверил в отличную оценку Маши. Тем более, что такие ученицы, как она, ему не нравятся. А теперь получается, что он неправ, да ещё и обличает его ученица перед всеми. Мне это вполне может аукнуться большими проблемами, но это сейчас мелочи. Сейчас мне главное, чтобы Машу не выгнали.
- Вы хоть понимаете, что мы выпускники, у нас до окончания осталась пара месяцев. Если сейчас бездоказательно взять и обвинить её, выгнать, то она просто не сможет нормально сдать экзамены.
- У нас есть доказательства.
- Да, слова ученицы. А я говорю, что она не могла этого сделать. И в отличие от Степановой, я с Машей дружу и знаю её лучше.
- Оно и видно, как она на тебя влияет... Раньше прекрасная ученица была! - физик фыркнул и демонстративно отвернулся.
- А сейчас что изменилось? Давайте я позвоню Оле и позову её сюда. Пусть скажет ещё раз всё и доказательства предъявит. Фото например.
В разговор вмешалась завуч по воспитательной работе.
- Почему мы по-твоему должны верить тебе, а не Ольге? У тебя ведь тоже нет доказательств.
- Да, тут действительно сложно разобраться, - Ангелина Станиславовна вздохнула. - Получается мы ни подтвердить, ни опровергнуть обвинения не можем. В таком случае я согласна с Кирой, не стоит отчислять Марию. Сейчас пора ЕГЭ, и им нужно готовиться. Я со своей стороны поддержу слова нашей старосты, я тоже не замечала за Милашовой никаких отклонений с тех пор, как она перевелась к нам. Давайте поступим так. Раз мы не можем установить факт списывания, то просто проверим её знания. Геогрий Алексеевич, вы можете составить ещё один вариант контрольной? А послезавтра Мария его вам напишет. Если напишет хорошо - оставим её, плохо - отчислим.
Пока учителя совещались, я успела раз сто сцепить и расцепить руки. Всегда так делаю, чтобы успокоиться. Ну, чего они так долго? Она же, в конце концов, не нож золотой для бумаги из директорского кабинета украла.
- Что ж, только благодаря согласию Георгия Алексеевича мы дадим право Милашовой переписать контрольную, - я чуть не подпрыгнула от радости. - Но! - завуч строго посмотрела на нас с классной. - Если она провалится, мы её отчислим. И сдавать будет завтра после уроков.
Отлично, теперь Машу точно не выгонят! Уверенна, она напишет тест ещё лучше прежнего и утрёт им всем нос. Хочу рассказать ей поскорее. Только ноги не слушаются, то и дело подкашиваются, и слабость волнами прокатывается по телу. У меня за это собрание раз десять сердце в пятки ушло. Я даже не подозревала, что могу вот так разговаривать со старшими, доказывать свою точку зрения. Но я бы снова это сделала. Две мои подруги меня подтолкнули: Оля и Маша. Не хочу даже разбираться почему Степанова так поступила, да это и неважно. Какой бы ни была причина - она всё рано остаётся тварью. Злобной и жестокой тварью.
Я немного помедлила перед входом в кофейню. А что если Маши там нет? На звонки она по-прежнему не отвечает. А если есть и не хочет меня видеть? Так, Кира, ну-ка собрала остатки своей феноменальной смелости и вошла! Что тебе только недавно Влад говорил? Если ничего не сделаешь, Маша точно от тебя отвернётся.
Набираю в лёгкие побольше воздуха и толкаю кованую витражную дверь. Маша с крёстными сидят в дальнем углу зала и о чём-то разговаривают. Точнее Надин разговаривает, причём довольно грубо, а Маша только хмурится и изредка вставляет слово. Виктор просто молчит.
- Здравствуйте, я пришла...
- О, Кирочка, здравствуй, - Надин кинула на меня серьёзный взгляд и постаралась как можно дружелюбнее продолжить: - Извини, но не могла бы ты зайти в другой раз? Или просто сядь за какой-нибудь столик, я скажу чтобы тебе принесли что-нибудь вкусное. У нас сейчас очень серьёзный разговор, - она перевела взгляд на Машу.
- Так я за этим и пришла. Машу не отчислят, - все сидящие за столиком разом повернулись. - Ну, точнее не отчислят, если она пересдаст контрольную. Завтра. Учитель специальный вариант подготовит.
- Но как же, - Надин никак не может сформировать мысль. - Нам ведь звонили, да и Маше сегодня на собрании сказали...
- Сейчас ещё одно собрание было. Я как раз с него. Они не могут доказать факт кражи ответов, так что решили пойти на уступки.
Виктор облегчённо выдохнул, сказав, что за это надо выпить, Надин всё никак не могла поверить, а Маша улыбалась во все тридцать два.
- Надин? Могу я поговорить с Машей? - женщина уставилась на меня так пристально, что я почувствовала, как стремительно краснею. Жарко, как же у них тут жарко.
- Да, конечно. Только недолго, к завтрашней пересдаче ещё подготовиться нужно будет.
