Сидеть у меня на коленях Кира наотрез отказалась, так что пришлось постелить ей дополнительный плед на бревно, чтобы не замерзла. Ну и для пущей верности устроиться сзади, сгребая её в медвежьи объятия. Так хорошо, мягко, словно плюшевую игрушку обнимаю.

- Тебе некомфортно? - я сжал её руки, притягивая ближе. - Ты очень напряжена.

- Нет... нет, всё в порядке, - Кира заёрзала, устраиваясь поудобнее. Ох, лучше бы она так не делала, слишком близко... ладно, если что, скажу, что это телефон в кармане. - Спасибо, что пригласил, - это было сказано так тихо, чтобы только я услышал.

- Ну, благодарить надо Сашку, а не меня, - я наклонился, шепча на самое ушко, - но я рад что у меня такой расторопный друг, - она вздрогнула, - Тебе холодно? - притянув Киру ещё ближе, вжимаясь пахом в её аппетитные округлости, касаясь губами мочки уха. Не одна она дразниться умеет.

- Ну что, чем дальше займёмся, товарищи алкоголики и тунеядцы? - Сашка оглядел приглашенных.

- Как же так, наш массовик-затейник и не подготовился...

- Чёй-то не подготовился? Сами напросились! В темноте, да за костром самое время страшные истории порассказывать... Точно, устроим соревнование! Кто расскажет самую страшную, получит от меня спецприз! Очерёдность выбираем методом бутылочки.

Зря, ой зря он это предложил. Я, даже не видя, знаю каким маниакальным огоньком засветились глаза Киры. Да и Слава тут скопытится. Он же всего на свете боится. Ему первому и выпало рассказывать, только он сразу отказался в пользу правее сидящего. Дом с привидениями, старая цыганка, длинный человек, чего мы только не наслушались. И вот пришла очередь моей благоверной.

- Хмммм, знаю я одну историю... - начала Кира загробным голосом. - Приехали как-то раз два друга на дачу отдохнуть. А дачный участок на окраине леса находился. В лес этот никто не ходил, кроме егерей, да и то, только когда солнце было высоко. Много плохого в этом лесу происходило, и местные его очень боялись. Но эти рассказы у одного из парней вызывали только смех. Сколько бы другой не увещевал, он не слушал. Когда стемнело, потащил трусишку в лес, доказать, что ничего страшного там нет. Калитка, отделявшая участок друга от леса, была настолько ветхой, что казалось, её коснёшься - и она развалится. Парень только посмеялся, мол, что ж вы так леса боитесь, а отгородиться нормально не можете. Идут десять минут, пятнадцать, ничего не происходит. Только шорохи странные кругом...

Надо же, как все притихли, а Кира хороший рассказчик.

- ...Но с другой стороны, в каком лесу ночью шорохов нет. Да вы вот хоть к нашему прислушайтесь.

Прислушались. Поняли, что не надо было - шорохов, и правда, много.

- Вдруг один ребят остановился как вкопанный. «Вань, ты чего?» - приезжий ответа не дождался. Только лицо парня озарила странная, жуткая улыбка. Поравнявшись с ним, друг ужаснулся: на опушке повсюду были разбросаны кости, очень похожие на человеческие.

Судя по изменению в голосе, Кира эту самую улыбку изобразила. А судя по побелевшему лицу Славы, я понял, что актёрским талантом моя девушка не обделена.

- Но логично рассудив, что ему просто примирещилось в темноте, парень продолжил путь. «Тише, тише....», услышал он голос Вани у себя за спиной. «Да я вроде и не громко... тут что, хищники крупные водятся?» Ответа он снова не дождался. Повернувшись к другу, чтобы спросить, куда идти дальше, парень ужаснулся: Ваня стоял как статуя, бледный как мел, весь в крови и улыбался. Приезжий двинулся ему на встречу, но вот странное дело, чем быстрее он подходил, тем сильнее удалялся от него друг. Губы его не двигались, но в голове парня всё чаще звучало: «Тише, тише...». В конце концов, он совсем потерял друга из виду, очнувшись на той самой опушке. И в ужасе закрыл лицо руками: кости раскиданные везде, прямо на его глазах превращались в истекающие кровью трупы с перекошенными от ужаса лицами, покрывались трупными пятнами и разлагались, источая жуткую вонь, снова становясь костями и так по кругу... Парень почувствовал, как по его лицу течёт что-то тёплое. «Ну вот, расплакался как лох последний», - подумал он. Но посмотрев на свои руки, закричал. Из глаз, не останавливаясь, текла кровь. Парень в ужасе побежал из леса, позабыв про друга. С каждым шагом кровь текла всё сильнее, и теперь уже не только из глаз. Из носа, из ушей, изо рта. Парень чувствовал, что захлёбывается, ноги слабели, каждый шаг становился пыткой. Он не заметил, как рассвело, и не узнал сначала калитку - вместо старой развалины теперь стояла новенькая, свежевыкрашенная. Только затворив её за собой, парень успокоился. Из глаз вместо крови ручьём текли слёзы. На следующий день парень пошёл вместе с егерем искать своего друга. Пока они шли, старик рассказал ему, почему местные так боялись этого леса. Когда-то давно на опушке жила ведьма. Она забирала детей у жителей и зверски над ними издевалась. Отрезала им уши, вырезала глаза, в нос засовывала раскаленные прутья и под ногти засовывала веточки от деревьев и поговаривала: «Тише, тише, не плачь, мы же играем». Когда её сожгли в её же доме, она наложила проклятье на весь лес. Что каждый, кто пойдёт ночью по лесу, будет умирать, истекая кровью... ммпфппф...

Одной рукой я зажал рот Киры, а другой выхватил из её ладоней телефон.

- Ну, ты и маньячина, ты когда успела музыкальное сопровождение врубить? До инфаркта людей довести хочешь?

Все как будто из транса вышли, только Славку распихивать пришлось. Да, вот об этом я и говорил. Его уже в больничку везти можно. Он же теперь в лес ни правой, ни левой не сунется.

- Ты самую концовку испортил! - Кира обиженно высвободилась.

- Я думаю, дальнейшее противостояние бесполезно, у нас есть абсолютный победитель! - вот и Сашенька очнулся. - О спецпризе потом, вдвоём поговорим, - заговорщичевски подмигнув, именинник изрёк: - А теперь время подарков! Одаривайте меня, холопы мои дорогие, одаривайте, и айда по домам. А то что-то жутко тут сидеть стало.

Все рассмеялись и принялись доставать дары для этой наглой блондинистой морды.

 - Простите, это я вам всё испортила... - пролепетала Кира, пока я отдавал другу презент.

- Да ты что, шутишь? Рассказывать страшилки - твоё призвание. Но мы вот, как выяснилось, трусоваты мальца, - под общие смешки Саша начал разворачивать подарок. - Ооооо, Владушка, свет мой, это же нунчаки! Я так давно на них слюни пускал, спасибо огромное!

Я успел порядочно замёрзнуть, пока отходил одаривать это чудо, и теперь восполнял потерю тепла, прижимая к себе мягкую Киру, утыкаясь носом в тёплую шею.

- Ай, ты что делаешь, холодно ведь, - она пыталась вырваться, но безрезультатно.

- Вот сделала из меня клубникофила, теперь терпи, буду нюхать и греться заодно.

Вдох, ещё один. Как хорошо... Так, нос согрелся, теперь... Я потёрся холодными губами о нежную  кожу шеи. Интересно, а на вкус она такая же клубничная? Решив, что лучше убедиться, чем гадать, провёл мокрую дорожку языком от ложбинки за ушком до шейных позвонков. Она вздрогнула, но не отстранилась. Может, пошалить немного раз такое дело? Я втянул нежную кожу и начал посасывать, одновременно обнимая Киру за талию.