Совсем недалеко отсюда находилась огороженная забором стройка. Ещё год назад сюда приехали рабочие, перегородили территорию с гаражами-ракушками, предоставили официальное уведомление о законности строительства, прогнали автовладельцев, заставили «переселить» их железных коней на платные парковки… и уехали, оставив всех в полном недоумении. Я привыкла сокращать путь до дома через эту, так и не начатую, стройку, хоть Олег и ругал меня за безалаберность… И даже заставил домоуправление закрыть удобную калитку, которая вела на территорию стройки.

И кажется, спустя полгода моего отсутствия в этом районе, строительство нового дома так и не решились продолжить. Через щели в железных листах был виден котлован, пара вагончиков для строителей-таджиков, а вся территория заросла бурьяном. Бродячие собаки, а может, очень ленивые люди прокопали под забором удобный лаз, через который при желании можно было бы пролезть на территорию. Но таким опасным и безрассудным способом сокращать себе путь я, конечно, не стала.

С неба посыпалась неприятная морось, и желтоватые фонари освещали её крошечные капельки. В остальном они плохо справлялись со своей задачей, не в силах распространить свет дальше, чем на пару метров.

Странно, но прохожих не было.

Я имею в виду, что вообще не было.

Не спешили с зонтиком припозднившиеся женщины, не шатались на площадке местные алкоголики, не бежали с вечеринки подростки.

Не было даже автомобилей.

Нет, конечно, припаркованных машин вдоль тротуара стояло много. Но никто не пытался проехать по двору, выискивая себе местечко. Никто не проходил и не проезжал мимо меня с того момента, как я вышла на улицу.

Я легко нашла объяснение этому факту: просто так совпало, именно в эту минуту улица опустела, бывает. Вообще, в такой час и в такую погоду все порядочные люди дома сидят.

В доказательство этой мысли я оступилась и угодила ногой в глубокую лужу, и ткань кроссовка тут же промокла. Я досадливо поморщилась.

Не хватало ещё и простудиться.

Повернув, я прошла вдоль начавшейся было, но замороженной стройки, окружённой листовым забором, прошла во дворик и остановилась, услышав шум.

Фонари, стоящие вдоль тротуаров, вдруг одновременно затрещали и погасли.

Всё погрузилось во мрак.

Прищурившись, я увидела, что впереди, за поворотом, движутся три тени: какой-то мужчина убегает от двоих преследователей, изредка оборачиваясь на них, выкрикивая нечто неразборчивое. Потом произошло нечто совсем непонятное: я готова была поклясться, что от его руки вдруг отделился средних размеров белый шар, неспешно поплыл в сторону его врагов, медленно увеличиваясь в своём диаметре.

Один из преследователей поднял руку (очевидно, с пистолетом), пару раз наугад выстрелил, но не по шару, а в темноту, вслед убегающему.

И тут шар достиг своей цели, и лопнул, забрызгав мужчин липкой субстанцией. Я стояла, в прямом смысле раскрыв рот.

Что тут, чёрт возьми, происходит?

Непередаваемо отвратительная вонь, благодаря порыву ветра, донеслась до меня, вызвав кашель и даже рвотный рефлекс, который я с большим трудом подавила.

На моё счастье, фонари не собирались включаться вновь, и преследователи меня не заметили, хотя уже почти сразу пришли в себя, и направились в мою сторону, отряхиваясь от облепившей их слизи и громко ругаясь.

Я сумела взять себя в руки, бросилась на газон, пробежала по мокрой чавкающей земле, и спряталась за куст сирени.

Чёрт возьми, почему они идут в эту сторону? Они же видели, куда побежал тот человек. Может, виной всему тот странный шар, которым он в них метнул?..

Нет ответа.

Сердце и так уже колотилось, словно бешеное, но недоумение пересилило страх. Что же это всё такое?..

О, чёрт. Я что, сошла с ума?

Пожалуй, не стоит на это надеяться. Сдаётся мне, у безумия другие симптомы.

Двое мужчин, которых я уже давно интуитивно определила, как «врагов», были уже совсем близко, и поэтому пришлось отбросить посторонние мысли в сторону, присесть за кустом и затаиться. К сожалению, куст был не очень надёжным укрытием, так как половина листьев уже облетела, но вокруг царил сумрак, дающий неплохой шанс остаться-таки незамеченной.

– Не спеши применять магию. Её и так немного. Давай сначала пройдём по району. Мы нападём на его след. Тем более что я, кажется, неслабо его ранил, – сказал один из них, внимательно оглядываясь.

Я перестала дышать. Могу себе представить, что будет, если эти психи меня заметят.

– Как скажешь, Феликс, – кивнул второй.

Он оперся на трость и принялся неспешно стряхивать с длинного пиджака остатки странной белёсой субстанции, и повернулся ко мне, так что я смогла его разглядеть. Выглядел он довольно странно. Даже с такого расстояния я заметила идеально ровный римский профиль, чуть раскосые глаза азиатского типа и белоснежные зубы. Очки с тоненькой оправой поблёскивали голубоватыми стёклами. На нём был костюм, глубокого синего цвета, точно подобранный по размеру, с уместной белой отделкой по всему периметру. И это в ноябре-то, да ещё при такой погоде! Ну и франт!

Со всей этой торжественностью контрастировала его полная, с брюшком, фигура и явный недостаток волос, которые были старательно зачёсаны на лысину.

Второй, очевидно, соответствовал своему другу, и тоже был наряжен в костюм, только белый. Но его я видела только со спины, и поэтому о лице судить не могла.

На моё счастье, они быстрым шагом скрылись во дворе и вскоре пропали из виду.

Переведя дух, я оглянулась.

Вдалеке послышался сдавленный стон, тут же поглощённый очередным завыванием ветра и стуком капель дождя о крыши гаражей.

Хм… По-хорошему говоря, мне следует как можно скорее удалиться отсюда, и забыть всю эту странную историю, как страшный сон… Но… Я понимала, что не смогу так сделать. Дело даже не в совести и не в чувстве вины, хотя, конечно, не очень-то красиво бросать другого человека в опасности. Дело в том, что во мне вдруг проснулись чувства, проснулся азарт…Я почувствовала себя живой, от тоски не осталось и следа. И поэтому стоило окунуться в это «приключение», пусть оно даже и окажется очень опасным. Просто чтоб потом не жалеть. И не оставаться в своём мирном болоте, где всё обыденно и привычно.

Оглянувшись ещё раз, я вылезла из своего укрытия и, держась у стены дома, в тени, побежала к месту, где слышала стон.

Уже через пару секунд моя интуиция в полный голос закричала, что я в опасности, так как меня явно преследуют.

Преследуют неспешно, но неотвратимо.

«Враги» поняли свою ошибку, повернули на сто восемьдесят градусов, и теперь двигались в обратную сторону, лишь спасительная темнота до сих пор не позволила им заметить меня.

Прибавив шагу, я обогнула дом и бросилась в подворотню, где между припаркованными машинами двигалась чёрная тень.

Вдруг фонарь, стоящий прямо передо мной, включился, свет озарил незнакомого человека, который явно из последних сил пытался удержаться на ногах, но, не сумев этого сделать, тяжело опустился прямо на асфальт.

Внутренний голос настойчиво зашептал, что он является «своим» и нуждается в помощи, но я лишь махнула рукой, мол, без тебя догадалась.

Время словно замерло.

Несмотря на свою значительную близорукость, я видела каждую деталь его образа.

В мягком рассеянном свете фонаря его лицо немного смягчалось, но всё равно было очевидно, что черты у него жёсткие и совершенно недобрые, а глаза бездонно-чёрные, глубокие, словно колодец – я ни у кого таких раньше не видела. Тонкие губы искривились в болезненной, но в то же время саркастичной усмешке. Длинные чёрные волосы перепутались, прядки облепили лицо, подчёркивая резкие точёные скулы. Элегантный костюм был перемазан в грязи и крови, хотя последней почти не было видно на чёрной ткани. Но мужчина с таким достоинством переносил свой растрёпанный вид, будто не валялся в грязной подворотне, а сидел на бархатном кресле в собственном кабинете.