«И когда народ взбунтуется? Наверное, уже никогда… Говорят, раньше человечество шло к объединению благодаря продвинутым средствам связи. Люди со всего мира спокойно общались между собой и делились опытом. Однако правительства некоторых стран так боялись упустить власть, что закрылись информационными занавесами и теперь без особых затруднений продолжают создавать по новостям свою выдуманную историю о том, как везде, кроме их страны, царят беззаконие и хаос. Вскоре и остальные последовали их примеру. Одним рассказывают про войну, которую они ведут со всем миром. Другим – про свободу и демократию, которых нигде и ни у кого, кроме их страны, нет. Третьим – про то, как лишь их страна устояла от порочного заговора тайных организаций и потому теперь страдает, а осталось лишь чуть-чуть еще потерпеть, и все изменится. И все верят и мирятся с настоящими проблемами – ради идеи. Кто-то привык воевать и гордиться силой государства, кто-то привык верить в свободу и праведный путь, кто-то привык терпеть и выживать ради светлого будущего… Да что уж там, я и сам не особо от них отличался, пока не узнал обо всем от родителей Рин. Только те, у кого есть финансы и власть…» – Размышления Эрика прервал зазвонивший смартфон.

Семь тридцать. Эрик выключил будильник, поцеловал в лобик все еще спящую сестру и вышел из комнаты. Сделав на скорую руку шесть порций молочного коктейля и сразу выпив одну, Эрик начал собираться.

Он вернулся в комнату и, стараясь не шуметь, достал из шкафа парадный костюм. Собственно, единственный костюм. Вся его одежда – это три пары джинсов, пяток футболок и пара свитеров. В большем он и не нуждался. Некоторое время назад Эрик купил костюм и лакированные ботинки к нему – Рин потребовала. Она считала, что хотя бы один костюм у каждого мужчины должен быть. Глупость, конечно, но он не мог долго с ней спорить.

Эрик вышел в прихожую, мельком глянул в зеркало, чуть-чуть поправил прическу, взял ключи, кошелек и покинул квартиру. День обещал быть насыщенным.

Девушка чуть присела и мгновенно легким движением допрыгнула до перекладины. Ее изящная мускулатура напряглась, и она начала упражнение. Назвать девушку полной или в меру упитанной ни у кого, кроме завистниц, язык бы не повернулся, но и «худой» по модельным меркам она не была. Насчет ее телосложения могли спорить часами. Одни считали, что ей не хватает женственности, другим она казалась недостаточно стройной, третьи думали, что она перешла границу «спортивности», но все эти разговоры доказывали лишь одно – взгляды нередко были направлены в ее сторону.

– Все, – произнесла Рин, отпустила перекладину и мягко приземлилась на пол.

Проснувшись в шесть утра, она выключила будильник, поставленный на семь, и начала собираться. Времени была уйма: она успела приготовить полноценный завтрак для себя и родителей, почистить зубы, полежать полчасика в ванне и даже посмотреть какую-то новую детективную передачу по телевизору в гостиной. Теперь, когда до восьми оставалось не более тридцати минут и водитель уже отослал стандартное сообщение «Жду у подъезда», она доделывала утренние упражнения.

Разминка, растяжка, беговая дорожка, боксерский мешок, отжимания, подтягивания и последнее – упражнения на пресс. Этот список полтора года назад стал для Рин неким ритуалом, который она совершала два-четыре раза в день. Она накинула халат на обнаженное тело и вышла из комнаты, переделанной под спортзал. Пройдя мимо своей и родительской спальни, Рин вернулась в ванную комнату и быстро ополоснулась в душе прохладной водой.

– Хорошею с каждым днем, – улыбнулась она себе в зеркало, откинув недлинные пышные красные волосы назад.

Слегка подсушив их, Рин оделась в заранее приготовленный строгий костюм и белую рубашку. Она ничего не имела против того, чтобы надеть на серьезное мероприятие платье или длинную юбку, но не ходить же в таком наряде целый день! Носить с собой сумку с одеждой или заставлять водителя ждать у концертного зала со сменной одеждой ей тоже было не по душе. Костюм решал все проблемы: вроде и для театра приемлемо, и удобно. К тому же то, что Рин изящная девушка, скрыть ему было не по силам. Скорее наоборот, такой контраст лишь подчеркивал ее красоту, что, естественно, было для нее немаловажно.

Полюбовавшись собою в зеркале, Рин быстрым шагом направилась к выходу через гостиную. В кабинете отца гудел компьютер, как всегда, не выключенный им предыдущим вечером. «Ну и ладно, все равно скоро проснутся, им ведь сегодня вылетать», – подумала Рин и закрыла за собой дверь.

Трим запомнил страницу и закрыл книгу. «Ну сколько можно?» – подумал он, посмотрев на настенные часы. Прошло уже два часа[1] с фразы «Маршал Алексей скоро вас примет», произнесенной устами секретарши. За это время он успел целиком прочитать короткий детективный роман и почти закончил еще один, но безостановочное чтение на протяжении нескольких часов могло надоесть даже такому любителю книг, как Трим. Он встал и подошел к окну.

Здание Управления Разведкой и Следствием – УРС, в котором сейчас находился Трим, гордо возвышалось над городом. Отсюда открывался прекрасный вид. Многочисленные высотки и небольшие частные дома соединялись в пространстве в гигантский лабиринт. Почти все строения парили в воздухе или были закреплены на сверхпрочной металлической «паутине», идущей через все уровни Нового Рая, и лишь некоторые тянулись вверх от самой земли. Мерцающие врата воздушных путей заменяли миллионам ангелов дороги. Рельсы скоростных поездов для перевозки тяжелых грузов, больных или просто бескрылых созданий, получивших разрешение на проживание в Раю, сетью пронизывали инфраструктуру города. Новый Рай был ярко освещен золотым светом, идущим от раскаленной поверхности неба. Специально созданные светопроводы перенаправляли субстрат света в глубины города, куда он не мог дойти естественным путем из-за активной застройки верха.

Вдали, на территории Старого Рая, от земли к небу рос лишь Центральный Храм Святой Инквизиции (ЦХСИ). Сама Инквизиция уже давно потеряла статус правящей власти, а ее политическое влияние таяло с каждым годом. Казалось, скоро никто уже и не вспомнит, что раньше Рай был монархией. По-прежнему неоспоримой оставалась лишь красота творений той эпохи. Вершина Храма была почти на уровне крыши УРС – притом что последнее, несмотря на немалую высоту, еще и начиналось в верхних слоях Нового Рая. ЦХСИ был разделен на семь отсеков и центральную часть. Каждый отсек находился под управлением одного из отделов Инквизиции, центр же находился под личным контролем Митрополита.

Вокруг Храма, на высоте нижнего уровня Нового Рая, раскинулись зеленые поля. На них, весьма удаленно друг от друга, были расположены многочисленные строения с религиозной символикой Серафимики – основной религии Рая. Там можно было увидеть фрески и барельефы, а также ажурные, кованные из разного цвета металлов варианты креста, сочлененного с кругом. Некоторые из них светились, окрашенные различными проявлениями маны.

– Вас примут буквально через несколько минут, – окликнула Трима секретарша.

Трим кивнул, даже не думая отводить взгляд от окна. Он смотрел в сторону одного из парящих садов. Изначально Рай представлял собой безжизненную пустыню. Возможно, именно поэтому такие редкие ресурсы, как вода и растения, изначально привозимые только из внешних миров, здесь умели трепетно использовать. Взгляд поражали многоярусные парки с растениями из разных экосистем, ослепляющие многообразием палитры цветочные заросли, потоки кристально чистой воды, не спеша переливающиеся каскадом из одного фонтана в другой и медленно переходящие в ручьи… Трим не раз преклонял голову, встречая мастеров, которые могли объединить все это в нечто столь прекрасное и завораживающее.

– Маршал Алексей вас ожидает, – раздалось где-то вдалеке. – Младший следователь Трим! – повысила голос секретарша. – Вас ожидают в кабинете!