— Ну я же все еще здесь. Не воспринимай так серьезно мою болтовню. А вообще… было бы здорово однажды исчезнуть, но таким образом, чтобы все воспоминания обо мне тоже исчезли из памяти людей — всех, кто меня когда-либо знал.

— Даже меня?

— Тебя в первую очередь.

— …

— Ты еще здесь?

— Угу. Знаешь, у меня есть такая старая тетрадка, залитая чаем. Я туда записываю имена всех, кого хочу убить.

— И как, много уже потенциальных жертв?

— Достаточно.

— Надеюсь, мое имя одно из первых.

— Не сомневайся. И все же, скажи, тебе бы не хотелось, чтобы, допустим, после смерти воспоминания о тебе жили в памяти других людей?

— Все это очень давит. А когда тебя ни с кем ничего не связывает, чувствуешь внутри себя такую свободу... Это очень приятное чувство. Тебе разве не приходилось что-то подобное испытывать?

— Всеми этими ухищрениями ты убиваешь в себе личность.

— Думаешь, знаешь меня лучше, чем я себя?

— Думаю, что ты сама себя не знаешь.

— Мм… возможно.

— Почему ты тогда уехала?

— Так было нужно… У тебя разве не было чувства, что мы упираемся в тупик? Нужно было с этим что-то делать.

— Прекрасное решение.

— Уж получше, чем игнорирование проблемы.

— Ты сама выдумала эту проблему.

— Если для тебя проблемы нет, то я рада за тебя.

— Ты сложная.

— А ты слишком критик.

— Все можно оценить.

— Можно. Вот только будет ли твоя оценка объективной, вот вопрос.

— Продолжай.

— Как ты оценишь предмет искусства? Как вообще сам по себе субъективный продукт можно оценить объективно? Личное мнение каждого отдельно взятого критика будет отличаться в зависимости от набора его личностных характеристик, предрассудков, привычек, опыта и так далее.

— Другими словами, что нам близко, то и трогает.

— Да.

— Слушай… ты все еще хочешь отправиться на Луну?

— Скорее мне нравится об этом мечтать.

— Жаль.

— Поздно уже.

— Поздно?

— Угу. Вешаю трубку.

— Ты же позвонишь еще?

— Ну... если меня не депортируют с Земли преждевременно.

Комментарий к Рассказ 2. Обо всем и ни о чем Жанры: какой-то псевдофилософский флафф (чесслово, не знаю) + эксперимент

========== Рассказ 1. Тигр ==========

Снова там, снова в той комнате. Нас семеро, карман оттягивает пистолет, заряженный всего одним патроном. Холодные железные плиты со всех сторон, в дальнем углу свалена кипа холодного оружия. Лезвия мерцают, словно подмигивая и шепча: «Скоро все начнется».

Каждый из нас сжимает в руке выданный пистолет и не роняет ни слова. Каждый знает, зачем мы здесь. Нет смысла кричать, упираться и пытаться сбежать. Все это давно опробовано, и все мы знаем, к чему приводят такие попытки. Я не знаю никого из присутствующих в комнате, не помню, повторялось ли это вчера, не знаю, повторится ли завтра. Просто делаю глубокий вдох, а на выдохе все изменяется. В самом центре появляешься ты. И преображаешь весь этот маленьким мирок. Лишь одним своим появлением.

Тигр. Огромный рыжий тигр. Ты сияешь, словно звезда, — так, что слепит глаза. Никогда мне не доводилось видеть таких ярких цветов. Ты широко разеваешь пасть, демонстрируя острые зубы, и предупреждающе рычишь. Как ты мог сюда попасть? Почему? Тебе не место в мире без солнца. Ты не должен был здесь очутиться.

Хотя… как и все мы.

Выстрелы. И мой палец тоже на спусковом крючке. Ты оглушающе стонешь, но случившегося мало для столь сильного и могущественного существа. Мы лишь разозлили тебя. Все по сценарию, прелюдия сыграна.

Ты бросаешься к нам, а мы разбегаемся, словно пугливые мухи. Пугливые… нет, не так. В нас больше не осталось страха. Только природный инстинкт самосохранения. По капле в нас выдавливали людей и оставили только самые примитивные, природой заложенные инстинкты. Мы с тобой одинаковые.

Кому-то удается добраться к оружию, кому-то нет.

Стоило потянуться к ножам, как всего в метре от меня ты набрасываешься на мальчика. Он был младше меня. И кажется… когда-то давно я его знала. В этой ли жизни? Не успеваю вспомнить. Ты разрываешь его в клочья. Сердце часто колотится в горле, в легких, в желудке, подкашивает колени, оглушает так, что звенит в ушах. С организмом что-то не так, и все внутри сворачивается в твердый комок. Слегка прикасаюсь к щеке — чужая кровь. Следующей могу стать я.

Кто-то оттаскивает меня и небрежно сунет в руки железный клинок. Наконец взгляд проясняется. Вижу человека, чьи глаза переполнены решимостью. Он позаботился о том, чтобы каждый из нас имел возможность себя защитить. Похоже, среди нас выделился лидер.

Твоя шерсть всклокочена, взгляд обезумлен. Ты стоишь пред нами во всем своем величии и дрожишь — то ли от боли, то ли от переполняющей ярости. Все твое нутро рычит, и ты готов изорвать любого, кто осмелится приблизиться.

Все смотрят на лидера, и по одному его кивку мы бросаемся к тебе. А ты и не против. Уже давно хочешь сцепиться с нами. И неважно, кто победит. В этом мире больше не существует победивших или проигравших. Мы разом наваливаемся на тебя, всаживая лезвия в плоть живого существа. Ты истошно рычишь, не в силах сбросить нас, а мой клинок всаживается у задних конечностей.

Мои руки красные. Кровь человека, кровь животного — всё смешалось.

Как вдруг ты рывком встаешь и сбрасываешь нас с себя. Мы жалкие, слабые создания, осмелившиеся напасть на тебя. Задние лапы с такой силой отталкивают меня, что я ударяюсь головой и позвоночником о стену, падаю на пол. Кажется, самый сильный удар пришелся по мне. Мои веки полуоткрыты, все плывет. Перед тем, как потерять связь с реальностью, вижу, как ты вонзаешься острыми клыками лидеру в шею. Его лицо искажает неверие и испуг, а ведь он был так близок и зашел намного дальше, чем его предшественники. Но и он теперь исчезнет.

Кровь… кровь повсюду. Она окрашивает всё: пол, стены, потолок, нас.

И в самом эпицентре багрового марева — оранжевое блуждающее пятно.

Все смешивается…

Ощущение влаги заставляет меня очнуться. Титаническим усилием медленно разлепляю веки. Это не вода, и я не очнулась от кошмара.

Грязное, перепачканное в крови чудовище нависает надо мной. Из твоей пасти капает вязкая жидкость, а глаза горят, готовые испепелить.

Осторожно поворачиваю зрачки, не шевеля головой. Все мертвы и остались только мы с тобой. Так тихо.

Твои передние лапы по обе стороны от моей головы. Слышу твое тяжелое дыхание. Похоже, тебе тоже досталось, да?.. Но кажется, теперь ты пришел за мной. Мы с тобой всегда будем по разные стороны, не так ли?

Пистолет с моими инициалами на ручке — вот же он, совсем близко, только протяни руку, что я и делаю. Единственная пуля… я так и не выпустила ее в тебя тогда.

Направляю пистолет на тебя. Ты никак не реагируешь на движение, твой взгляд затуманился, зрачки застлала алая пелена. И все же ты наблюдаешь за мной, как будто чего-то ждешь. И не только ты. Едва заметные камеры на стенах тоже не отводят он нас механических глаз. Но твои глаза другие. Они большие и все еще живые. Они человечнее многих, кого мне довелось встретить и кого пришлось забыть.

Ты тоже чувствуешь боль, ты тоже истекаешь кровью, тоже стал одной из шестеренок, тоже вынужден повторять раз за разом проклятый цикл. Ты тоже… устал? Это был тот самый момент, когда кажется, что весь мир остановился, замер, не смея шевельнуться. И было что-то священное в этом мгновении. Нечто, что делает тебя частью чего-то большего. В этом миге как будто была заключена целая вечность.

Я роняю пистолет, и он проваливается в багровую пропасть.

Ты приближаешься ко мне, открываешь пасть, рычишь. Всего миллиметр ближе, и сможешь навредить мне. Я не против, даже если ты выплеснешь на меня всю накопившеюся злость, не против, если отомстишь мне за все человечество и за всю Вселенную. Но ты отстраняешься и ложишься рядом. Обвиваю рукой все еще мягкую шерсть и утыкаюсь носом, делая последний вдох. Ты закрываешь глаза, и твое сердце стучит спокойнее.