За зеленовато-серой лентой воды видны были золоченые купола храма, утонувшего в буйной зелени небольшой рощи.

— Я, как только выволочку от начальства получу, сразу — к окну, — поделился майор секретом со своим другом. — Закуришь, послушаешь колокольный звон, полюбуешься рощей и не заметишь, как успокоишься. Лучше валерьянки!

— Дышится тут легко, — признал Друян. — И вид отличный! Может, твоего начальника потому и тянет все время на литературные изыски? Посмотрит в окно — Тургенева вспомнит, Есенина. А там и до греха недалеко: сам начнет кое-что сочинять. В меру таланта, конечно, — сделал оговорку следователь. — А пока что на подчиненных свои замыслы обкатывает… Форму и размер подбирает.

— А это мысль! — рассмеялся Кириков. — Надо с ним при случае ею поделиться.

— Только не вздумай ему сказать, что она принадлежит мне, — предупредил Сергей Викторович майора. — А то меня тогда сюда и с пропуском пускать не будут. Денис! — посерьезнел следователь. — Тебе не говорил Григорий Петрович, — покосился он в сторону капитана, — что его какая-то машина преследует?

— Нет, а что?

— Подполковник Ларин попробовал выяснить через ГАИ, кому она принадлежит. Ему ответили, что это машина сотрудников службы безопасности.

— Ну и пусть себе ездят, — беспечно махнул рукой Кириков, — чем они вас беспокоят? Может, случайно попались вам на глаза несколько раз, а вы сразу в панику ударились.

— Возможно и случайно, — согласился Друян. — Только попадаются они всегда возле тех мест, где живут или работают знакомые Шарфиной. В последний раз мы их видели возле дома, где жил Камышин, — многозначительно замолк Друян.

— Это уже серьезно, — смахнул Денис Николаевич с лица улыбку. — Так что ты от меня хочешь?

— Проверь еще раз по своим каналам, что это за машина, — попросил Сергей Викторович. — Номер тебе Стрекалов скажет. Что-то она у нас подозрения вызывает.

— Попробую, — пообещал Кириков.

— И еще: ты говорил, что Юткевич у тебя нигде не числится…

— Я же при тебе картотеку смотрел! — с укором напомнил майор.

— Ты смотрел, нет ли на него отдельного формуляра. Но может быть так, что он фигурировал где-нибудь в деле о продаже или хищении антиквариата. Может?

— Ладно, покопаюсь еще, — пообещал Денис Николаевич.

После беседы с Кириковым капитан Стрекалов со следователем поехали в книжный магазин, в котором работала мать Нины Злотовой. Увидев входящего в торговый зал капитана в сопровождении незнакомого мужчины, Ирина Матвеевна изменилась в лице и поспешила к концу прилавка, свободного от покупателей.

— Что-нибудь случилось? — спросила она капитана, даже не ответив на его приветствие.

— Ровным счетом ничего, — спокойно ответил Стрекалов. — Чего вы так переполошились? Привет вам от Нины. Просто мы по пути заехали к вам. Хочу вас познакомить с Сергеем Викторовичем, — кивнул капитан в сторону Друяна. — Он работает в прокуратуре и ведет вместе со мной это дело.

— Фф-уу! — облегченно вздохнула женщина. — Я, как увидела вас, думала, сердце оборвется.

— Напрасно вы так волнуетесь! — ободряюще улыбнулся Друян. — Все будет хорошо. У меня к вам небольшая просьба…

— Какая? — услужливо нагнулась над прилавком Ирина Матвеевна.

— Мне бы хотелось посмотреть ваш семейный альбом. При вас, конечно, не вынося его из квартиры.

— Альбом? — удивилась продавщица. — А кто там вас интересует?

— Друзья Нины, — ответил следователь. — Школьные, студенческие и вообще… Вы можете сейчас поехать с нами домой?

— Как-то неудобно все время отпрашиваться, — замялась Ирина Матвеевна. — И конец рабочего дня скоро. Может, подождете немного?

— Мы же не для собственного удовольствия это делаем, — привел довод Друян. — Но если вам неудобно… Кто тут у вас старший?

— Не надо, я сама все улажу, — смутилась продавщица. — Сейчас, только халат в подсобке сниму.

…Семейный альбом Злотовых оказался небольшим: его стандартные, голубоватые листы с прорезями для фотографий были заполнены едва до половины. Видно, жизнь не очень-то баловала эту семью праздниками и радостными событиями, которые люди обычно, не надеясь на свою память, стараются сохранить на фотографиях. Сергей Викторович и капитан, сидя за квадратным столом, не спеша переворачивали страницы альбома, без всякого интереса рассматривая осколки прошлой жизни чужой семьи. Но делать это быстрее не позволяли правила приличия: хозяйка квартиры, стоявшая рядом, заметив небрежную торопливость гостей, могла обидеться.

«Да, тут не до фотографий, — подумал Друян, окидывая между делом неказистую обстановку комнаты. — Муж умер, дочку доучить надо». Наконец следователям повезло: капитан Стрекалов вытащил из беспорядочного вороха две фотографии Нины Злотовой. На одной из них она была снята в небольшой компании девушек и парней, стоявших тесной кучкой с радостными лицами у какой-то колоннады. Снимок был черно-белым и сделан явно любителем.

— Это она с друзьями после сдачи последнего экзамена, — пояснила Ирина Матвеевна. — Четвертый курс закончила. Теперь уж они все с дипломами, — погрустнела хозяйка, — а Нине не повезло.

— Получит и она диплом, не унывайте, — ободрил ее капитан. — А это кто? — спросил он, рассматривая цветной снимок, на котором Нина была сфотографирована с молодым мужчиной возле чаши бездействующего фонтана. — Ее жених?

— Ну… женихом его еще рано называть, — смутилась Ирина Матвеевна. — Так, встречаются иногда, еще неизвестно что получится. Это они на экскурсию в старинную усадьбу ездили, — заторопилась хозяйка с пояснениями. — Нина говорила, что там теперь музей, церковь старинная сохранилась, очень красивая. Вот они и ездили ее смотреть.

— А ее знакомый архитектурой интересуется? — спросил Сергей Викторович. — Кстати, как его зовут? — внимательно разглядывал следователь полногубого мужчину с самоуверенным взглядом.

— Димой, — ответила хозяйка. — А фамилия — Базовский. Он юрист. А чем интересуется, не знаю. Он не говорил, а я не спрашивала. Неудобно как-то… Начнешь приставать с расспросами, еще спугнешь, — суеверно заметила она. — Лучше пусть в музеи ездят, чем в ресторанах сидеть.

— Это точно! — поддержал ее капитан. — А он часто у вас бывал?

— Не очень. Но иногда заходил с Ниной. Посидит, поговорит… Он, правда, старше Нины, — продолжала делиться Ирина Матвеевна семейными заботами. — Ну, в таком случае не перебирают. Значит, судьба.

— Вот именно! — согласился с ней Друян. — Это не страшно, лишь бы человек был хороший. И намного старше? — равнодушно спросил он хозяйку квартиры.

— На девять лет.

— Нормальная разница, — заметил Сергей Викторович. — Я тоже старше жены на восемь лет. И ничего, живем. Сын уже взрослый. Так, ну мы пойдем, наверное, — поднялся Друян из-за стола. — А эти две фотографии на время заберем, — предупредил он хозяйку. — Григорий Петрович покажет их Нине, поговорит еще с ней…

— О чем? — начала бесцельно теребить угол скатерти Ирина Матвеевна. — Зачем вы у себя ее держите? Если она в чем-то виновата, так прямо и скажите. Я же, все-таки, мать.

— Вы не волнуйтесь, Ирина Матвеевна, — встал капитан со стула. — Я же вам говорил, что у нас ей спокойнее. И безопасней, — добавил он. — Через день-два она будет дома. На работу вас подвезти? — спросил Стрекалов, укладывая фотографии в папку.

—. Какая уж теперь работа? — махнула рукой хозяйка. — Пока туда доедем, и магазин закроют.

— Жаль, Камышина уже в живых нет, — задумчиво сказал капитан, когда они отъехали от дома Злотовой.

— А если бы был жив? — спросил Друян.

— Показал бы ему фотографию этого жениха, — пояснил Стрекалов. — Может, это он с Юткевичем к нему приходил. Слушай, давай проедем к тому дому, где Юткевич жил, — предложил капитан своему спутнику. — Сейчас как раз время такое, — посмотрел он на часы, — что многие пенсионеры во дворе толкутся. А этот народ все замечает. И многие с работы как раз сейчас идут. Покажу им фотографию, может, кто-нибудь и вспомнит, как Дима к Юткевичу приходил. Я думаю, что они были знакомы.