— Мамуля, я сейчас мигом.
И уже шёпотом:
— Ох, а не договоритесь ли вы до чего-нибудь…
Фрося шутливо ладонью хлопнула её ниже поясницы, и та, засмеявшись, убежала.
Аглая слышавшая разговор матери с дочерью, тут же отреагировала:
— Фрось, не шибутись ты тут на кухне, переодевайся и ступай на свидание, а я чуть позже принесу вам туда завтрак.
Фрося не стала спорить с подругой, а нарядилась в купленные в Москве шёлковое платье и босоножки на каблучке, заплела голубую ленту в свои по-прежнему шикарные пшеничные волосы и отправилась в палисадник.
Аглая, глядя ей вслед, покачала головой и сказала вошедшей в дом Кларе Израилевне:
— Хороша бесовка, только что была деревенская баба с подойником, а глянь, вырядилась и словно королева на бал.
В ответ пожилая женщина заметила:
— Она и есть корролева, всё к чему и к кому прикасается, ррасцветает возле неё, только нет у неё подходящего корроля.
Глава 64
Долго ждать Фросе не пришлось, буквально через минутку, в палисадник пожаловал Алесь:
— Фросенька, доброе утро, я так рад, что ты не забыла о своём обещании.
— Алесик, а когда я тебя обманывала, даже если ты мне вспомнишь Семёна, то и тогда, я не покривила душой, а всё расставила по своим местам.
— Фрося, я тебя умоляю, не надо вспоминать сейчас то время, а иначе у нас не получится с тобой доверительного разговора.
Углубившись в воспоминания о том, что между нами произошло в Таёжном, мы только можем снизойти до взаимных упрёков, а мне этого очень бы не хотелось.
В палисаднике с шумом растворилась калитка, дребезжа чайником и кружками, вошла Аглая:
— Вот молодые люди вам завтрак, кушайте, а то остынет яичница, пейте чаёк с пирожеными, а я пошла от вас, сейчас будем с девчонками салаты резать на стол, да и другой работы полно, через парочку часов гости начнут собираться.
— Аглашенька, мы тут недолго, я скоро приду и включусь в работу.
— Не спеши, не спеши, уже и Нина подключилась, и Оля пришла, только мешаться будешь под ногами.
Аглая убежала, а Фрося разлила чай по кружкам и прихватила вилкой кусочек яичницы:
— Кушай Алесик и поведай о чём так настойчиво желал мне сообщить.
— Для того, чтобы приступить к самому главному, мне придётся вернуться в своём рассказе на шесть лет назад…
Фросенька, я тебе изложу вкратце о последних годах моей жизни и, надеюсь, ты другими глазами посмотришь на меня.
После того, как ты уехала за Семёном из Таёжного, я вскоре уволился, как и собирался из поселковой школы, через Александру продал ту монету, что ты вручила мне перед нашим расставанием. Матвей Григорьевич, врач, мой партнёр по преферансу и добрый приятель, с которым по его словам, ты познакомилась, дал мне рекомендательное письмо к своему другу являющемуся ректором в Новосибирском университете.
Я, не долго думая, прямиком из Таёжного отправился туда.
В городе устроился в гостиницу, приоделся и явился в университет.
Ректор получив от меня рекомендательное письмо, принял меня очень даже хорошо.
Как раз было лето, время студенческих каникул и он уделил мне достаточно много внимания.
Первым делом выделил ведомственную двухкомнатную квартиру и устроил с начала учебного года на преподавательскую работу.
У них, как раз была вакансия на место преподавателя иностранных языков, а это тот предмет, который я по-настоящему хорошо знаю.
Моя жизнь вошла в спокойное русло, интересная работа, уважение коллектива и даже преферанс по субботам…
Все эти годы моего пребывания в Новосибирске, я постоянно вспоминал тебя, но не решался потревожить, думая, что ты живёшь с Семёном, откуда мне было знать про ту трагедию, которая случилась с ним, а можно сказать и с тобой.
Трудно передать мою радость, когда ко мне явился наш Андрейка, ты можешь сейчас скептически улыбнуться, но мальчишка запал в моё сердце с первых дней вашего появления в Таёжном.
От него я узнал многое о твоих последних шести годах жизни и даже о том, что ты за всё это время не связала себя ни с одним мужчиной, и, что в последнее время к тебе, как он выразился, клеится морской капитан.
Андрей сообщил мне о предстоящей свадьбе Стасика и я решил воспользоваться ситуацией, явиться пред твои ясные очи, и побороться за своё, а может быть, даже, за наше счастье.
Фрося не сводила глаз с Алеся, за всё время рассказа, похожего на исповедь, она ни разу его не перебила.
— Фросенька, мы ещё достаточно молодые, дети уже взрослые и ты могла бы свободно приехать ко мне в Новосибирск, как я тебе уже сообщил, мне выделили там двухкомнатную ведомственную квартиру, я на хорошем счету, неплохо зарабатываю, и даже грозятся перевести в Москву, преподавать в МГУ…
— Алесик, я так поняла, что ты мне делаешь предложение и уже третий раз?
Фрося развеселилась, глаза её блестели, губы расцвели в улыбке.
От шутливого тона и шаловливого голоса женщины, Алесь смутился:
— Ну, в общем-то, да, но почему в третий раз…
— Как почему третий?!
Первый раз, когда ты пожаловал в начале войны в этот, между прочим, дом и был таким великолепным, что я за тобой пошла бы на край земли.
А надо сказать честно, это ты пошёл за мной и со мной на страшный риск, и на «огромнейший паровоз», и этого я никогда не забуду, как и наших любовных отношений в моей деревенской избушке-развалюшке…
Фрося увидела, как при последних её словах зарумянилось лицо Алеся, как загорелись его глаза, но она неумолимо продолжила:
— Второй раз, ты попытался склеить наш союз после того, как у меня начался роман с Семёном.
Ну, тогда ты был не на высоте… всё, всё, это забыто, я же, только вскользь, не обижайся, я не хотела, ни в коем случае тебя огорчить этими не радостными для нас обоих воспоминаниями.
А, вот сейчас третий раз, ты уже не тот униженный и опущенный до крайности человек, а более того, такой важный и солидный — одним словом, профессор.
Я и тогда, в Таёжном, вызывала у тебя стеснение перед людьми твоего круга, а теперь вовсе тебе не чета…
Алесь, несколько раз пытался прервать Фросины изобличительные слова, наконец-то, ему это удалось:
— Фросенька, Фросенька, причём тут моя важность или звание, я же все годы люблю тебя, такой, как ты женщины я больше не встречал в жизни и точно знаю, что не встречу. Я хочу быть с тобой до конца наших дней и я всё сделаю для того, что бы ты опять меня любила, а прошлое негативное пусть останется в прошлом, а мы будем с тобой строить наше будущее…
— Алесик, уймись на чуть-чуть… в твоём будущем я не нашла место для своего Сёмки, а без него моего будущего ни с кем быть не может.
Фрося почувствовала, что сейчас расплачется, этот мужчина, можно сказать, украл у неё последние почти двадцать лет жизни, а теперь пытается окунуть её в болото жутких воспоминаний и собрать осколки давно разбитого совместного прошлого.
Она хотела подняться и уйти, но Алесь задержал её за руку:
— Фросенька, я пока вёл разговор только о наших чувствах, а точнее, об их возрождении.
Я не хотел бы, тебе напоминать, с моей стороны это крайне не благородно и даже низко, но я вынужден, чтобы ты выслушала меня дальше.
Вспомни, пожалуйста, о том, что во время войны я пошёл за тобой, когда на твоих руках были двое деток и совсем маленьких.
О моём к ним отношении я не буду вовсе тебе говорить, это не нуждается в комментариях и не подлежит обсуждению…
Милая Фрося, безусловно, твой сын не может стать помехой для нашего совместного будущего, если оно будет совместным, на что я очень даже надеюсь.
Я тебе могу поклясться, что всё сделаю для того, чтобы заменить ему отца, но пока у меня даже не было возможности приблизиться к нему, хотя мне очень хотелось это сделать.
Рядом с ним почти всё время находится та пожилая женщина, по всей видимости, мать Семёна, больно уж они похожи.
Я не знаю почему, но под её пристальным взглядом я робею, чувствую себя обвиняемым на скамье подсудимых…
