Я думаю, что твой отец достаточно взрослый человек и отвечает за свои поступки так же, как и я, только перед собой.
Да, у нас возникли друг к другу определённые чувства и отношения, нам пока хорошо вдвоём и поэтому я приняла его предложение, а как он это будет объяснять тебе, меня не интересует.
Фрося не говоря больше ни слова, поднялась и вышла из кухни, и уселась в ранее занимаемое кресло.
Через несколько минут в зале появилась Настя.
Она уселась в кресло напротив Фроси, было видно, что она до конца не удовлетворилась беседой на кухне:
— Скажите, пожалуйста, Фрося, вы врач, учитель или бухгалтер?
— Нет, я огородница, скотница и базарная торговка.
От резкого ответа Фроси, Настя залилась смехом:
— Вот, это папочка выдал, после дворянки базарная баба!
И она опять неудержимо залилась смехом.
Как ни странно, но Фрося не оскорбилась, а тоже улыбалась и нисколько не конфузясь, добавила:
— У меня большой огород, есть корова, несколько свиней, куры и индюки, а в воскресенье я хожу на базар и продаю излишки, и поэтому совсем не бедствую.
Настя опять посерьёзнела:
— Простите меня, у вас только один сын, который учится здесь в Ленинграде?
— Что ты, девочка, у меня кроме Андрея, есть сын и дочь, которым скоро по двадцать два года и малыш пяти лет.
— А где же ваш муж?
— Который, у меня их было трое…
Надо было видеть в этот момент глаза девушки и Фрося понимала насколько та шокирована, но разве можно в таком разговоре что-то вразумительно объяснить:
— Настенька, я не навязываюсь твоему папе, а тем более тебе, три дня это не вся жизнь, потерпи меня до приезда отца и я обещаю больше на твои глаза не попадаться.
Настю не остудил резкий выпад Фроси, она невозмутимо продолжила разговор:
— Если вам мой папа стал так дорог, почему вы не поинтересуетесь у меня, почему я живу с ним, а не с мамой, где я учусь или работаю, какие у меня планы на будущее, какие я люблю книги, фильмы, есть ли у меня парень и мало ли ещё о чём можно спросить у дочери, даже не знаю какое слово подобрать, скажем, ставшего близким вам человека…
Фрося смотрела на эту симпатичную и умненькую девочку, и не испытывала к ней никакой злости, и даже более того, по матерински жалела, ведь подобную ревность когда-то испытывал Андрей к Семёну:
— Настенька, я знаю, что после развода твоих родителей ты пошла жить с папой, правда, мне не известно почему, но могу предположить.
Я могу тебя понять, почему ты так ревностно относишься к знакомствам папы, а если бы не понимала, то давно бы уже вышла на улицу и подождала бы его снаружи.
А вот, про фильмы и книги ты тоже меня не спрашивала.
И Фрося с Настей залились дружным смехом, такими смеющимися их и застал Виктор.
Глава 24
Виктор хорошо знал норовистый характер своей дочери и поэтому, не без оснований волновался, когда оставлял Фросю в её компании.
То, что он застал по возвращению в квартиру, превзошло все его ожидания.
Вместо надутых лиц, отчуждения или словесной перепалки, он застал Фросю с Настей, смеющихся от души, совершенно не представляя, что этому предшествовало.
Настя наотрез отказалась составить им компанию в прогулке по городу, заявив, что ей необходимо встретиться с подругой и только поинтересовалась у Фроси:
— Вы, меня простите, но мне хотелось бы узнать в каком институте учится ваш сын и как его зовут?
Фрося сразу поняла куда это ведёт, девушка явно не успокоилась и решила вести борьбу за отца до полной победы, но как поведёт себя при встрече с Настей Андрей?!..
Мать уже плохо знала нынешнего сына, настолько он изменился в последнее время.
В душе всё же тлела надежда на лучшее, ведь её сын, когда надо, мог быть весьма тактичным, обходительным и корректным, а тут такая красавица явится…
А впрочем, ведь твёрдо для себя решила, что ей на всё и на всех наплевать, уже давно она перестала быть рабой общественного мнения.
Всё, что до сих пор Фрося делала в жизни, вряд ли можно как-то осуждать, правда, можно истолковать по разному, как говорится, со стороны людям видней.
Ну и бог с ними, самый большой и строгий судья для неё, это она сама:
— Настя, у меня нет секретов и тайн, никого не убила и не ограбила, и если даже мой сын вчера повёл себя не простительно грубо по отношению к матери, он всё равно останется моим сыном.
Пусть, он даже тебе в пылу обиды, наговорит про меня кучу гадостей, то и это не пугает.
Я уверена, что когда-нибудь он всё осознает и поймёт, а ты когда-нибудь станешь матерью взрослых детей и сможешь понять меня.
Ладно, я отвлеклась — его зовут Андрей Госпадарский, он учится в геологическом институте на втором курсе, живёт в общежитие.
Кстати, с твоим отцом он встречался и принял его в штыки.
Девушка взглянула на отца, тот кивнул головой, загораясь гневом:
— Настюха, зачем тебе это надо, молодой человек даже руку для знакомства подать мне отказался?
Виктор явно пасовал перед дочерью, но ему очень хотелось сохранить своё лицо в глазах полюбившейся женщины:
— Послушай, дочка, мои отношения с Фросей, тебя совершенно не касаются и какими они будут в дальнейшем, зависит только от нас самих, а ты уже достаточно взрослая, чтобы не вмешиваться в личное пространство отца.
Тебе самой уже пора определять своё будущее, где уже я, если смогу, окажу тебе посильную помощь…
Девушка ничего не ответила отцу, закусила губу и включила телевизор.
Виктор переоделся в лёгкий в светлых тонах гражданский костюм и они с Фросей поехали знакомиться с городом.
В Ленинграде было на что посмотреть, а пол дня уже миновало.
На сегодня они ограничились Исакиевским собором, Смольным и уже под вечер погуляли по парковым аллеям в Пушкино.
Назавтра Виктор наметил более насыщенную программу, куда входили Эрмитаж, Петропавловская крепость и Петергоф.
Затем по настоянию Фроси был скромный ужин в недорогом кафе, она категорически отказалась от посещения фешенебельных ресторанов, ей хватило сполна вчерашнего.
После ужина, за заветную пятёрочку Виктор проник в полюбившийся номер гостиницы, где тут же попал в объятия к Фросе.
Не молодые уже любовники сладострастно предавались почти до утра постельным утехам, по которым оба явно истосковались.
Поздно вечером Виктор отлучился в холл гостиницы, откуда позвонил дочери, но о сути и о тоне разговора он Фросе не поведал, а она у него и не спрашивала.
Весь следующий день был насыщен до предела, восторгу Фроси можно было только позавидовать.
Виктор от души радовался тому, как Фрося непосредственно восхищалась картинами и скульптурами, фонтанами, каналами, мостами, а главное, чувством праздной жизни рядом с приятным и ставшим ей далеко не безразличным, человеком.
Виктора искренне удивляла Фрося — женщина, которая кроме огорода и скотины мало, что видела в своей жизни, а тут великое искусство, грандиозная архитектура, но в ней вдруг проснулось чувство прекрасного, а непосредственности ей было не занимать.
Глаза провинциалки горели таинственным светом восторга и восхищения, когда она любовалась величием и изяществом дворцов и храмов.
Уставшие, но счастливые они затемно явились в свой уже номер гостиницы и снова была незабываемая насыщенная любовью ночь, хотя на завтра уже лежал в кошельке у Фроси заранее купленный билет на поезд, который отходил в пять после полудня.
Когда Виктор утром проснулся и не открывая глаз стал искать рядом рукой жаркое податливое тело Фроси, то обнаружил пустое место.
Он прислушался и тут же услышал тихое всхлипыванье в душевой.
Плачущая женщина не хотела открывать ему дверь:
— Витенька, дай мне успокоиться, что делать, бабе надо иногда выплакаться, натуру не изменишь, пять минуток и я буду в твоих объятиях…
Но Виктор не захотел ждать эти пять минуток и настоял, чтобы Фрося открыла ему в ту же секунду.
