— Не двигайтесь, Ломан!
— Что вас пугает? Чего вы боитесь? Что вами движет?
— Что у вас в руке?
— Правда. Правда, которую вы так долго искали, которая столько лет ускользала от вас.
Девушка еще сильнее сжала в руке пистолет и заметила, что Доктор тайком смотрит на вторую дверь, ведущую прямо в холл.
— Только посмейте шелохнуться, и я пущу пулю прямо вам в лоб.
— Я нужен вам. Ведь именно я знаю всю правду об этих убийствах и о вашем возлюбленном.
Доктор смелым движением открыл злополучную дверь, оставив девушку в полном замешательстве, и быстро покинул кабинет, подарив свинцовую тучу новых вопросов. Татьяна еще минуту стояла на месте, пытаясь справиться с шоковым состоянием, парализовавшим все ее тело. Затем, выругавшись, она тут же бросилась вслед за восставшим из мертвых доктором, выбежав в идеально пустой холл, где не было никого, кроме мертвой тишины и далеких звуков города.
Еще крепче сжав в руке пистолет, Татьяна в приступе паники выбежала на улицу, почувствовал, как в ее лицо врезается слегка морозный воздух осеннего Лондона. Оказавшись среди оживленной толпы, девушка не сразу вспомнила, почему она выбежала на улицу, но когда поняла, что вынудило ее прийти сюда, то быстро стала пробираться сквозь густой поток людей, попутно извиняясь перед прохожими. Но Доктор Ломан растворился в ночи большого города, бесследно исчез, вновь забрал с собой то, что так было нужно несчастной девушке: правду о человеке, ради которого она идет дальше, ради которого она все это время дышала и радовалась каждому дню. Но сейчас надежда стремительно растворялась в ее сердце, словно на нее брызнули едкой кислотой.
Девушка просто замерла на месте, дав возможность своим эмоциям выбраться из нее наружу, ведь их за последние сутки скопилось так много, что тело уже не было способно сдерживать их внутри.
Следующий день выдался намного холоднее предыдущего. Постепенно так ненавистная сырая осень переходила в белоснежную зиму, об этом знаменательном событии сообщил первый снегопад, который выдался столь значительным, что невольно создал проблемы на дорогах, так как жители были не готовы к таким переменам погоды и слишком поздно стали чистить дороги от зимних осадков.
Температура воздуха сильно понизилась, поэтому Татьяне пришлось надеть зимнее пальто, которое она так не любила. И дело не в удобстве, а в отвратительном сером цвете. Эту вещицу ей когда-то подарил Петр, даже не поинтересовавшись предпочтениями жены. Но говорить этому человеку, что ей не понравился подарок, было для нее худшим действием. Поэтому она сделала вид, что безумно любит это пальто и старалась надевать его как можно чаще, хотя сама чувствовала себя в нем солдатом в колючей кольчуге. Прошло уже столько лет, а эти неприятные ощущения так и не прошли, но что-то все-таки сроднило ее с этим предметом гардероба. Возможно, пальто смогло заполучить небольшую симпатию своей хозяйки.
Деревья, по линеечке посаженные на узких застроенных улицах Лондона, еще не успели осознать приход суровой зимы. Вследствие чего можно было наблюдать на них шапку из хлопьев снега и грязно-желтых листьев, которые до самого конца держались на черных ветвях иссохших худощавых деревьев. Птицы же не были довольны подобной ситуацией. Из-за тяжести ветви просто не выдерживали и сбрасывали вместе с листьями и снегом притаившиеся птичьи гнезда, безжалостно убивая еще не вылупившихся птенцов. Татьяне было жаль этих пернатых созданий, но ее удивил тот факт, что эти прекрасные создания не пожелали улетать на юг. Что их держит в этом холодном сыром городе? Почему они не беспокоятся о своей жизни? Птиц было так много, что они покрыли большинство деревьев и фонарных столбов на этой пустынной улице. И всех их объединяло одно: они смотрели в одну и ту же сторону. На Татьяну.
Татьяна приехала в больницу намного позднее, чем планировала.
В машине стоял неприятный запах горючего, притуплявший ледяной аромат снега. Девушка во время пути так и норовила высунуть свою рыжеволосую голову из окна, чтобы ее окатил поток остывшего воздуха и тем самым помог собрать все кусочки разбившихся мыслей воедино. Но хмурое лицо водителя быстро отговорило ее от этой ребячьей затеи.
Иногда она себя чувствовала девочкой-подростком, наивной и донельзя веселой, а порой Татьяна становилась пятидесятилетней женщиной, которая давно утратила смысл в существовании. К сожалению, детская натура в последнее время просыпалась в ней все реже и реже, что сказывалось на ее внешности, которая с каждым днем утрачивала былую красоту и некую кукольную прелесть. В глазах уже нет того блеска, азарта, взгляд слишком пустой и слегка остекленевший, что порой пугает ее собеседников, которые не привыкли видеть эту молодую леди в таком состоянии. Она будто внутри уже давно умерла, но ее тело продолжало жить и изображать привычные и выученные наизусть эмоции, которые до безобразия фальшивые и вычурные.
Машинист остановил автомобиль прямо у ворот медицинского учреждения. Татьяна, поблагодарив машиниста, дала ему чаевые и, в спешке накинув на шею белый шарф, вышла из машины. Ветер, к счастью, был не сильный, а даже довольно слабый, будто воздух вовсе утратил свое движение и замер на месте. Поэтому снегопад падал непривычно ровно, каждая снежинка ложилась на землю параллельно другой.
Татьяна не знала, сколько простояла на месте, вглядываясь в окна трехэтажного массивного здания кремового цвета. Она будто боялась входить туда, боялась видеть человеческую боль, страдания, но желание увидеть Джорджа крепло с каждой минутой. Она знала, как этот человек был одинок, что никто, кроме нее не навестит его, не скажет доброго слова. Он был скрытен, замкнут, но всегда находился рядом, знал ответ на любой вопрос. Джордж ничего не требовал взамен, ему нравилось лишь отдавать всего себя до последней капли. Татьяне не было известно, что этого молодого человека привлекало в ней, почему он так тянется к ее персоне, держится рядом уже столько лет, но она ценила их дружбу больше всего. Ведь их общение было искренним, настоящим, без фальши, которая была для Татьяны подобна яду замедленного действия.
Девушка сделала шаг и вскоре вошла внутрь здания, ощутив запах больного человеческого тела и медикаментов, отчего слегка закружилась голова. Людей здесь было немного, в основном пожилые люди и женщины с детьми, все они с удивлением погладывали на Татьяну, будто та выделялась среди них чем-то особенным, отчего девушке стало не по себе. Такие взгляды всегда пугали ее, вызывали внутри чувство непрекращавшегося страха. Казалось, что эти люди разрезают Татьяну глазами, рассматривают внутренности, получая от этого небывалое удовольствие. Но девушка успокаивала себя, пыталась верить, что это просто необоснованное беспокойство, вызванное сменой погодных условий.
Внутри здания было довольно прохладно, словно повсюду настежь открыты окна, впускавшие в помещение зимний ледяной воздух. Но Татьяна, оглядевшись, поняла, что это не так. Окна были плотно закрыты, а в щели рам была напихана гнилая бумага, препятствовавшая проникновению холода, но это, похоже, не помогало, как и включенная система отопления, тепло которой странным образом улетучилось.
Палата Джорджа находилась в ожоговом отделении, медсестра любезно проводила Татьяну к койке молодого человека и оставила их наедине, лишь сказав, что посещение пациента не должно длиться дольше тридцати минут, так как скоро будут проходить лечебные процедуры. Татьяна возражать не стала, а была рада даже этому отведенному времени, ведь она не видела друга уже столько времени и до сих пор не верила, что тот пребывает в таком критическом состоянии.
В палате пахло чем-то мятным, отчего у девушки в голове всплыл образ той психиатрической больницы, которую она хочет забыть, как страшный сон.
Ей сообщили, что у Джорджа пострадало девяносто процентов кожного покрова, на полное восстановление рассчитывать не стоит, что говорит о том, что жизнь этого человека никогда не станет прежней, он навсегда утратил самого себя, перешел черту жизни и смерти, побывал на обоих сторонах того мира. Сейчас этот некогда симпатичный молодой человек лежал на неудобной жесткой койке, полностью перебинтованный и обездвиженный, в нем трудно разглядеть знакомого Татьяне Джорджа, всегда позитивного и жизнерадостного. Теперь это полуживое существо, лишившееся возможности жить, как человек.
