- Если вам будет приятно, а могу сделать так, - сообщила ему Женя и наиграно округлив глаза восхищенно произнесла, - Я сейчас умру от счастья! Мэл, вы потрясный, я тащусь от ваших песен! Можно я до вас дотронусь! - при этих словах она легко коснулась плеча Смелова.

   Тот хохотнул:

  -- Не делайте так больше.

  -- Хорошо, не буду, - пообещала Женя и смущенно добавила, - А, мне и правда очень нравятся ваши песни. Особенно с последнего альбома.

  -- Так не говорят: "с последнего".

  -- Ох, извините, с недавно вышедшего. У вас очень проникновенные тексты.

   - В основном, я пишу их сам.

   - Я знаю, читала.

   Женя видела, что Смелов с интересом ее рассматривает и это ее смущало.

   Внезапно для себя самой, нервно подхихикивая, рассказала, что много лет назад вдохновленная песней "Герой солнечной орбиты" на одном дыхании написала свое первое и единственное стихотворение, а больше у нее ничего хорошего со стихами не выходило.

  -- Прочитаете? - попросил Смелов

  -- Ой, нет, - потупив глаза, помотала Женя головой, - я занервничаю и запутаюсь.

  -- Жаль.

  -- Но я могу вам его сейчас написать, а вы сами прочитаете, - воодушевленно заявила она и, подняв с пола свою сумочку, яростно начала в ней рыться, ища ручку и какой-нибудь чистый листок бумаги.

  -- У меня только ручка, - расстроенно сообщила Женя, опуская сумочку обратно на пол.

   Смелов похлопал себя по карманам, заглянул в кармашек впередистоящего кресла, достал из него сложенный гигиенический пакет, протянул Жене со словами:

  -- К сожалению, есть только это.

   Женя взяла белый бумажный прямоугольник и быстро начала что-то на нем писать. Через некоторое время вернула его Смелову:

  -- Только не смейтесь. Когда я их написала мне было двадцать лет.

   Смелов бросил взгляд на текст:

  -- Для врача у вас вполне разборчивый подчерк, - заметил он.

  -- Я старалась, - пояснила Женя.

   Смелов внимательно прочитал стихи несколько раз и спросил:

  -- Могу я оставить их себе?

  -- Конечно! Я их вам дарю! - радостно сообщила Женя.

  -- А как же авторские права? - усмехнулся он.

  -- Дайте на секунду обратно, - попросила она.

   Забрала бумажный пакет и шутя написала под стихотворением "Стихотворение передается Евгению Смелову безвозмездно, то есть даром, в пользование на веки вечные". Поставила дату, свою замысловатую подпись и протянула стихи обратно.

   Тот прочитал, сложил бумажный пакет несколько раз, убрал в карман и, улыбаясь, сказал:

  -- Обычно автографы раздаю я, а сейчас только что принял его.

   Внезапно он наклонился к Жене и очень тихо сказал:

  -- Вы такая удивительная...

   Женя почувствовала, как от этой фразы, от интонации с которой она была сказана, у нее вспыхнули щеки, а руки покрылись мурашками.

   - Разрешите, я выйду, - внезапно разрушила очарование момента пассажирка у окна.

   Они со Смеловым встали из кресел, пропуская пожилую женщину в проход.

   Тот посмотрел по сторонам и сказав Жене: "Я тоже прогуляюсь", прошествовал вслед за соседкой в хвост самолета.

   Женя вернулась на свое место и мысленно произнесла: "Неужели это происходит со мной?! Это же какая удачная случайность! А я еще ехать не хотела".

   В Красноярск она лететь действительно не планировала. На конференции, посвященным вопросам ранней диагностики заболеваний сердечно-сосудистой системы, должна была выступать ее коллега. Но у той незадолго до вылета возникли какие-то семейные проблемы и в последний момент решили, что вместо нее полетит Евгения.

   - Неприятно, конечно, - думала она, - что удача пришла через чужие сложности. Надеюсь, что в конечном итоге все разрешится хорошо.

   Через некоторое время вернулась пожилая женщина и ее пришлось пропускать обратно к окну. Смелова пока не было видно и Женя решила подождать его в проходе, чтобы не прыгать взад-вперед.

   - А, он ничего, этот Евгений Смелов, - продолжала размышлять Женя, - приятный. Не хамит, не грубит и даже не "звездит". Вот интересно, почему он летит вместе со всеми, а не в бизнес-классе? Насколько приличным будет его об этом спросить?

   - Я пройду, хорошо? - внезапно почувствовала Женя руки на своей талии. Смелов протиснулся на свое место, чуть отодвинув Евгению в сторону.

   Она еще немного потопталась в проходе и увидев, что две стюардессы толкают по проходу тележку с обедом, уселась в кресло.

   - Сейчас кормить будут, - сообщила она.

   - Давно пора, - ответил Смелов, - я уже проголодался.

   - Никогда не ем самолетскую еду, - заявила пассажирка у окна, - у меня от нее изжога начинается. Интересно, а что предлагают бизнес-классу? Не эту же безвкусную курицу.

   - Никогда не летал бизнес-классом, поэтому, к сожалению, не знаю, - отозвался Смелов.

   - Неужели? - недоверчиво протянула Женя и тихо произнесла, - а, я считала, что все "звезды" летают исключительно бизнес-классом.

   Смелов многозначительно на нее посмотрел, но ничего не ответил.

   Они получили из рук подошедшей стюардессы по судочку с обедом и приступили к еде. Их соседка снова закрыла глаза и притворилась спящей.

   После обеда потянуло в сон. Проспать остаток полета было бы обидно. Чтобы немного взбодриться Женя дошла до уборной и поплескала холодной водой себе на лицо. Возвращаясь обратно она заметила, что большинство пассажиров дремлют. На ум пришел услышанный еще в школе стишок: "После сытного обеда по закону Архимеда полагается поспать".

   - Никогда не понимала, причем тут Архимед, - мысленно удивилась она.

   Вернувшись на свое место она с разочарованием обнаружила, что та же участь постигла и Смелова. Его голова склонилась набок и было понятно, что сидеть ему в таком положении совсем неудобно. Видимо это действительно было так, потому, что время от времени он выпрямлялся, но через несколько минут его голова снова склонялась. А потом и вовсе опустилась Жене на плечо.