-- Правда? А нам понравились, -- сказал Карлуша.

-- А вы сами-то откуда? -- поинтересовался хозяин.

-- Мы из Лос-Свинтоса, -- не моргнув, соврал Пухляк. -- Из профсоюза крутильщиков. Ехали на слет, да вот по дороге сломалась машина.

-- Из профсоюза? -- недоверчиво сказал Орешек. -- Да разве теперь бывают профсоюзы?.. Да это не мое дело, я сам себе профсоюз. Так что, может, вас подбросить до города? Я как раз собирался поехать; захотелось, знаете ли, поесть чего-нибудь особенного -- каши там или селедки... Пешком ходить здесь опасно, говорят, в лесу появился дикий обезьяноподобный гном.

Карлуша и Пухляк охотно согласились поехать.

Орешек пошел в гараж и долго возился с мотором своего старенького грузовичка, который никак не хотел заводиться.

-- Ах, чтоб тебя! -- ругался фермер. -- Ехать пятнадцать минут, а заводить битый час приходится эту колымагу!

-- Знаете, если не получается, мы так пойдем, -- сказал Карлуша. -- А вы поезжайте на велосипеде.

-- Простите? -- не понял хозяин. -- Как вы сказали?

-- На велосипеде. Велосипед у вас есть, наверное?

-- Нет, честное слово. Это, наверное, что-нибудь новое изобрели? Вот что значит жить в деревне: пока соберешься поехать в город, там уже начнут разговаривать на другом языке.

Карлуша и Пухляк взволнованно переглянулись.

-- Погодите, погодите, -- заговорил Пухляк. -- Вы действительно не знаете, что такое велосипед?

Хозяин только недоуменно пожал плечами.

-- А может быть, он у вас просто называется как-нибудь по-другому? Это когда ногами крутишь педали, сидишь верхом...

-- Педали? Верхом? А мотор где?

-- Мотора совсем нет! Два колеса, рама, седло...

-- Как это понять -- два колеса? Должно быть хотя бы три, но и три все равно плохо. Нет, меньше четырех никак нельзя. Это, наверное, для цирка придумали. Я раз был в цирке, так там один гном ходил по веревке, а другой...

Орешек начал рассказывать, что он видел в цирке, а Карлуша и Пухляк уставились друг на друга: до них окончательно дошло, что лунные гномы понятия не имеют о велосипеде и вообще не представляют себе езды на двух колесах. Теперь оба припомнили, что никогда не видели на Луне не только велосипедов, но также и самокатов, и мотоциклов, и мотороллеров.

Оба от волнения притихли, и когда машина наконец завелась и они поехали, то почти всю дорогу молчали, не понимая ни единого слова из болтовни фермера.

Уже при въезде в город Пухляк взял себя в руки и проявил деловую сметку:

-- Зря вы машину свою ругаете, хозяин: вон как быстро домчались. Наверное, фирма знаменитая?

-- Грузовичок у меня от фирмы "Пудл" -- хороший, да только уж больно старый. А трактор самый лучший -- "Циклоп", только его тоже пора подновить.

-- А еще кто-нибудь машины делает?

-- Нет, только эти двое. А вы, я вижу, совсем не автомобилисты?

-- Да... Мы по другой части.

-- Пытались некоторые тоже строить автомобили, да только эти двое сразу их придушили. А друг с другом им не совладать, вот и конкурируют. Что ж, нам, покупателям, от этого только лучше, правильно я говорю?

-- А что, самих хозяев так и зовут?

-- А как же еще, так и зовут. Одного зовут господин Пудл, другого -господин Циклоп. Во-он их конторы отсюда видать.

Друзья посмотрели в том направлении, куда указывал Орешек, и увидели возвышающиеся над другими домами сверкающие небоскребы.

-- Вот они, голубчики, стоят рядом. А я уже приехал: вот он, мой банк -- "Гога и Магога". Сниму сейчас пару сотен со счета да прошвырнусь по магазинам. В этом году у меня всю картошку забрали подчистую, так что грех жаловаться.

Торопливо, но сердечно распрощавшись с картофельным фермером, новые предприниматели направились прямиком к высотным зданиям, на верхушках которых красовались огромные буквы, составлявшие имена владельцев двух конкурирующих фирм -- "ПУДЛ" и "ЦИКЛОП".

Глава шестнадцатая

Господин Циклоп смеется как никогда в жизни и дарит

изобретателям двадцать фертингов. Господин Пудл как никогда серьезен

и настроен решительно

-- Ха-ха-ха-ха-ха!!! -- закатывался громовым смехом господин Циклоп. -Ха-ха-ха-ха-ха!!! ...Так вы... говорите... Крутить педали...

Не в силах произнести что-либо членораздельное, он снова и снова заходился смехом, кашлял и утирал слезы. Секретарь вывел предпринимателей из кабинета владельца фирмы. Уже внизу, на улице, их догнал курьер и вручил каждому по двадцатифертинговой купюре.

-- Господин Циклоп просил передать, что он никогда в жизни так не смеялся и будет рад видеть вас снова, если вы опять будете рассказывать ему про велосипед, -- доложил курьер, улыбаясь до самых ушей.

Изобретатели взяли деньги.

Зайдя в ближайшее кафе, они снова встретились с довольным жизнью картофельным фермером. За соседним столиком он уже рассчитывался за свой заказ.

-- Как дела в профсоюзе крутильщиков? -- поинтересовался он приветливо.

-- Пока неважно, -- признался Карлуша. -- Но может быть, в другом месте повезет.

-- Конечно повезет! -- заверил их фермер и снова распрощался.

Приятели съели по хорошему обеду с десертом, заплатив два с четвертью фертинга за оба, и вышли на улицу.

-- Слушай, -- сказал Карлуша, -- может, нам одеться надо получше? Они, наверное, думают, что мы какие-нибудь бродяги или сумасшедшие.

Но Пухляк, который был однажды миллионером и успел приобрести в этом деле некоторые навыки, имел другое мнение.

-- Это ничего, -- сказал он, -- что у нас вид небогатых гномов. Богатый не пойдет куда-то просить, а сам откроет свое дело, ему и ссуду в банке дадут. А вот нищий изобретатель -- это для богача настоящая находка. Нищего изобретателя можно купить за сотню-другую фертингов. Знаешь что, -- он остановился, -- нам надо не дорогие костюмы, а наоборот, вырядиться как-нибудь по-дурацки.

С этими словами он снял курточку и вывернул ее наизнанку. Теперь снаружи оказалась клетчатая подкладка. Рюкзак с сушеными грибами он перевесил на грудь (тут, кстати, появилась приятная возможность периодически запускать туда руку). Теперь он действительно приобрел чудаковатый вид. Для полной убедительности Пухляк купил в аптеке круглые очки с толстыми линзами и стал совершенно близоруким.