В этом месте опять было как то опять одиноко и пусто. Никого вокруг, только, белое песчаное дно и синяя вода, и давящая давлением глубина со своим сильным течением, стремящимся нас троих унести в океан. Мы быстро пошли на подъем, когда достигли точки своего спуска.

   Мы, освещая обратный путь фонариками, не стали доходить до скального пролома, а сразу зацепились за спущенный невдалеке от него, на лебедке, прямо с борта нашей яхты, наш веревочный проводной фал эхолота сонара руками и поднялись медленно на поверхность. Правда, веревка с кабелем от глубоководной аппаратуры, как и нейлоновая на веревке сеть, лежали уже в другом месте, ближе к самому пролому. Это говорило о том, что яхту повернуло ветром на одной якорной цепи. И мы сразу не поняли, куда это все делось. И даже, был напуган происшествием. Но, все было нормально, и мы все поочередно, друг за другом. Осторожно задерживая дыхание на выдохе, и меньше вдыхая остатки гелиевой смеси.

   Мы пробыли дольше, чем раньше. И надо было быть более осторожным при всплытии. Декомпрессия есть декомпрессия. Баллоны ничего уже не весили и были совершенно пусты. Мы подымались, практически уже не дыша. Лишь стравливая остатки переработанной смеси из легких.

   ***

   Мы поднялись на Арабеллу, был уже вечер, начало пятого и Солнце в тропиках, стояло на самом закате. Казалось, касалось самого Тихого океана. Оно заметно, снова покраснело и клонилось к горизонту.

   Ветер стоял сильный, и хорошо обдувал все мое голое загорелое, как и у моей Джейн до угольной уже черноты тело, после снятого мною прорезиненного гидрокостюма. Я уже просмолился неплохо за время нашего продолжительного морского путешествия. Под жарким тропическим солнцем. И не уступал в этом своей Джейн или Дэниелу. И был почти неотличим от них обоих. Мы были одним целым. И неотличимы друг от друга.

  - "Как было здорово и хорошо на вечернем прохладном ветерке!" - думал я - "Сейчас бы отдохнуть, и желательно с моей Джейн".

   Я оттащил все пустые практически баллоны на перезаправку и подключил их к компрессору, спустившись самостоятельно в носовой отсек яхты, где все лежало наше водолазное оборудование. Бросив там и свинцовые пояса противовесы, и ласты с масками, завершая подводные работы.

   Я в одних, только плавках тельного цвета, босоногий, выскочил оттуда. И, надев, снова свои пляжные сланцы, подошел к Дэниелу. Над головой и мачтой Арабеллы голосили на всю океанскую округу чайки и альбатросы.

   Теперь, только они здесь были нам морскими соседями, весь день галдящими над нашими головами. Именно, здесь их было много. Они кружили возле яхты под шум волн и ветра. Погода, пока стояла хорошая, но в скором времени, вероятно, ожидался новый шторм. И Дэниел, хотел, именно в шторм вырваться отсюда. И он торопился.

  - Скоро, снова поплывем - ответил он мне - Надо взломать ту дверь в кабине пилотов. Надо успеть взломать и ящики. И уплывать отсюда быстрее, Володя - сказал он мне тогда. Я сейчас это как, тогда помню, все слово в слово. Дэниел стоял, снова с биноклем и смотрел на горизонт, и соседние отделенные глубоководным проливом небольшие острова.

   Джейн не было в это время на раскаленной в течение дня от Солнца лакированной и покрытой красным деревом палубе. Один был, лишь Дэни.

  Такой же голый и загорелый, как и я. И тоже, в одних своих черных плавках.

   Джейн, сняв свой новый черный гидрокостюм и забрав свою одежду.

   Пошла вихляя, передо мной, специально и совратительно опять своей в узких желтых плавках купальника кругленькой и обтянутой девичьей попкой. И загорелыми до черноты бедрами ног.

   Она быстро и босиком по горячей палубе проскользнула в трюмный люк, держа в руках свои домашние тапочки, нырнула вниз внутрь нашей яхты в сторону жилых кают. Наверное, принимать быстренько, как всегда освежающий душ и переодеваться.

   Мы же, почти голышом, и сверкая на солнце угольным загаром своих мужских тел, босиком и в одних только плавках, стояли рядом у борта Арабеллы.

  - Дэни - я обратился к нему - Может, завтра это сделаем? - спросил я его.

  - Нет, нельзя - ответил он мне - Нельзя ждать. У них кончится терпение и, тогда они будут здесь, и будет поздно. Я, вообще не понимаю, почему до сих пор они не напали. Надо сделать быстрее и отчаливать на полном ходу отсюда в океан - он продолжил - Они я думаю, знают о том, что мы нашли самолет и узнают о золоте. И тогда, конец! Ты со мной, Владимир?

  - Джейн устала, Дэни - продолжил недовольно я.

  - А, она и не поплывет - ответил Дэниел - Только ты, и я.

   - А, Джейн знает? - спросил я его снова.

  - Ей это ни к чему знать, сейчас - ответил он самонадеянно - Сделаем вдвоем эту работу и все. И уматываем отсюда на всех парусах, Владимир. Пусть думает, что мы никуда не поплывем сегодня.

  - Но, это не здорово, Дэниел - уже серьезнее я обратился к товарищу - Джейн не будет знать, где мы. А, если придется нам, чем-то помогать. Надо, хотя бы ее поставить в известность. Она набросится на меня из тебя Дэниел. Она рассчитывает на меня.

  - Ах, вот как! - Дэниел, произнес мне и сделал удивленный вид - Она приставила тебя постоянно меня контролировать! Сестренка уже не доверяет своему родному братишке!

   Дэниел, снова заводился.

  - Успокойся, Дэни - ответил я ему, чтобы не шибко шуметь. И привлечь внимание моей Джейн - Хорошо, поплывем одни. И сделаем эту нашу работу. Я с тобой Дэниел.

   Тут на палубу вышла сама Джейн. Она, снова из своих вьющихся змеями длинных черных как смоль волос до самой ее девичьей задницы, сделала длинный хвост. Заколов на затылке золоченой заколкой. Ей это, тоже шло. И она была не менее красива с этой великолепной вьющейся красивой гривой этакой, почти черной от плотного загара сексапильной до безумия чертовки. Ее красивые девичьи ушки сверкали колечками золотых маленьких сережек.

  - Ну, что мальчики мои, наплавались? - произнесла она - Пора бы, отдохнуть. Уже вечер. Я тоже, порядком устала после этого погружения.

  - Мы, тоже, устали Джейн - ответил за меня ей сам Дэниел - Сейчас, немного, поработаем на палубе и пойдем на отдых.

   Джейн одетая, снова в короткий домашний тот тельного цвета шелковый халатик. И в домашние тапочки, надетые на аккуратные маленькие ступни. И пальчики своих обворожительных, почти черненьких от загара ножек. Подошла к родному брату и поцеловала его в щеку.

  - Мы нашли его Дэни - она произнесла с грустью в голосе. Потеребив, лаская девичьей ручкой, черные вьющиеся коротко стриженные родного братишки волосы - Он там, в кабине. Так, Дэни?

  - Да, сестренка - произнес Дэниел - Он, там. Но, мы туда, сама видишь, не попали. Завтра сделаем то, что не сделали сегодня сестренка.

   Он обнял мою красавицу Джейн одной голой загоревшей, почти черной рукой. И прислонил к себе.

   Я стоял рядом, чуть в стороне. Дэниел надел на глаза темные солнечные очки, и смотрел н а меня, будто ожидая, что я сдам его сестре, как не послушного мальчишку.

   Я смотрел на него, тоже, надев темные очки, и накинув цветную из гардероба Дэниела подаренную мне рубашку. Подняв свою одежду с палубы.

   Одежда была горячей от солнца, после того как мы раздевшись ее здесь оставили перед погружением. Дэниел и не торопился одеваться. И Джейн прижалась к нему к его голому телу. К его груди как любящая брата сестренка.

   Джейн заскучала по брату. По их теплому родному общению. И я это понимал.

   Она прислонила голову к его плечу и молчала. Молчал и он, глядя на меня, из-под черных солнечных очков своими, как и у нее, черными глазами.

   Я встал рядом с ними у борта. И взялся руками за поручни бортовых лееров ограждения. И уставился на красный солнечный закат. И молчал, отвернувшись. Они, тоже, стояли сейчас молча. О чем каждый из них сейчас думал, я не знаю. Но, я думал о предстоящем с Дэниелом нежелательном сегодня погружении в неведении его сестренки Джейн.