Из хранившегося в яйце набора "юная швея" сделал парень наконечники для стрел. И теперь во всеоружии отправлялся к лесному пруду, чтобы, наконец, воссоединиться со своими любимыми. Ведь даже Иван-дурак знает, что если дать лягушке в зубы стрелу, превратится она в красну-девицу. Не зря мудрая женщина на этого персонажа намекнула.

Пока Елисей ходил-бродил, оружие смертоубийственное готовил, уже и стемнело. А что именно к тому самому водоему стопы свои направил... Не просто же так метла колдовская на то место молодца вынесла. Наверняка именно там ждут не дождутся героя самозваного дамы сердца.

Как раз и старые знакомые лягушечки зелененькие рядком сидят, все семеро. Одна правда что-то нервничает сильно, все упрыгать стремится. Но товарки ее не пускают. И правильно. Зачем парню лишние телодвижения по вылавливанию земноводных?

Встал Елисей по-геройски, грудь вперед выпятил, ногу отставил. Левая рука с луком вперед, правой стрелу из колчана приладил, тетиву оттянул. Красавец-мужчина да и только.

Но не успел он прицелиться, как, откуда ни возьмись, шум раздается. Поднял стрелок голову и обомлел: летят по небу лебеди белоснежные. Свет звезд от перьев отражается, движения крыльев грациозные, шеи длинные изогнуты изящно. У молодого человека аж дыхание перехватило от красоты такой. А в голове только одна фраза крутится на все лады:

- Разлетались тут всякие! Лягушек же распугают, летяги крылатые!

И пока птицы на воду не опустились, опять прицелился, чтобы побыстрее всех жен будущих стрелами одарить.

А тут новый персонаж подоспел. Между тучами и прудом гордо реет злобный коршун, черной молнии подобный. Лебедей крылом касаясь, тянет их повыше к тучам и кричит, аж оборался, он о гневе и о страсти. Так уверен он в победе, этот мерзкий черный коршун.

Но Елисею нет дела до скандальной птицы. У него своя задача - устроить личную как можно жизнь скорее. В третий раз натянул он тетиву, последнее усилие и... Дрогнула рука доброго молодца, вильнула стрела вверх и пронзила возмутителя тишины, оборвав радостный крик на самой высокой ноте.

- Ух, тишина! - с облегчением высказался парень.

Теперь уже ничто не помешает ему сделать задуманное. Подкрадывается он поближе к жабкам, чтоб уж не промахнуться в этот раз. А те как будто того и ждут. Даже упрыгать не пытаются.

Новую стрелу достает стрелок. И замирает, еще не осознав, что же произошло, но уже понимая: что-то не так. Не слышно хлопанья крыльев вредоносных птиц, мешающих ему целится. Слишком уж тихо вокруг.

Очень-очень медленно оборачивается Елисей. И что же он видит?

На припорошенную белым покрывалом землю, кружась как хлопья снега, медленно опадают перья. И не крылья то вверх в едином благодарственном порыве взлетают, а руки человеческие. Семь обнаженных девушек, купаясь в лучах лунного света, сошлись в древнем, как сама судьба, танце. Семь его невест драгоценных, будущих спутниц жизни.

Знать не птиц от зла избавил, а девиц в живых оставил. И не коршуна убил - чародея подстрелил.

Вот тут-то и переполошились лягушки, что, кажись, жених завидный из лапок ускользает. Только вот поздняк метаться. Он уже узрел новые цели и на прошлые даже и не взглянул, прямиком направившись к танцующим красоткам.

- Хочу вас немедленно! - начал он с места в карьер.

А чего время даром терять? Он герой? Герой! Вон как метко стрельнул. И неважно, что случайно попал в цель. Заклятие снял? Снял! Стало быть, полагается награда герою.

Только вот сколько не пытался поближе познакомиться с девушками, ничего не выходило. Выскальзывали они из объятий распахнутых, в руки не давались. И понял Елисей, что нахрапом тут не пробиться. Царевны все же, тут как с крестьянками негоже. Эх, все же придется жениться...

Подождал он, пока девицы из схрона, в дупле большого дуба запрятанного, одежду достанут и облачаться честь по чести. И тогда уже речь пафосную о женитьбе завел, торжественно сделав девушкам предложение руки и сердца:

- Ну, вы, это... Быро согласие свое дали на замужество! Задрали уже обламывать.

Как же не согласиться, ежели так просят прочувствованно? Они взяли и... не согласились.

- Слышь, жена не рукавица, - возмутилась Берислава.

- С белой ручки не стряхнёшь, - демонстративно махнула рукой Властислава.

- Да за пояс не заткнёшь, - ткнула Любислава пальцем в область талии.

- Услужим тебе советом, - снисходительно кивнула Милослава.

- Обо всём об этом, - начала Перислава фразу, но закончила ее уже Радислава: -пораздумай ты путём.

- Не раскаяться б потом! - припечатала Ярослава.

Завис Елисей, осмысливая сказанное.

- А нафига мне семь руковиц? - удивился он. - Рук-то всего две.

- А зачем тебе семь жен? Член-то всего один, - в тон ему ехидно ответила Берислава.

- Э-э-э нет, - довольно улыбнулся парень. - Как раз комплект: набор жен "неделька". Так что все путево, нечего тут раздумывать. Да и вам без мужика в чаще проживать негоже. А я чем не молодец? Красив, родовит, да и прочих достоинств не лишен. Может хватил ломаться, когда тут сам принц сватается?

Делать нечего, пошушукались девчонки, да и согласились. Все же люб им был обходительный парень. Да и верили, что не раз за ночь обойдет он их своим вниманием. Так что по возвращении в замок закатили они празднование помолвки, расстелив скатерть-самобранку и заказав всяческих деликатесов.

Только одна проблема тревожила Елисея. Поскольку официально он все равно являлся наследником престола и царским преемником, то принять такое важное решение без отцовского благословления не мог. Ведь давно известно: все могут короли, но жениться по любви не может ни один король.

И отправили счастливые обрученные папаше Елисея сову с буклетом о предстоящей свадьбе, как раз приуроченной к празднованию Нового года. Дескать: "Папаня, не поминай лихом, женюсь я. И приглашаю на бракосочетание со своими семерыми невестами". Проставил дату и подпись, вложив послание птице в клюв, чтобы отнесла в царский дворец.

Но одного не учел блудный сын. Что жены частенько просматривают супружескую личную корреспонденцию. Мало ли, вдруг любовница нарисовалась? Стоит всегда быть во всеоружии и в курсе всех интрижек благоверного на стороне еще до их начала. Вот и случилось так, что попало письмецо в ушлые ручонки мачехи.

К слову сказать, царь к тому времени уже раскаялся в своей вспыльчивости и вовсю искал сына единственного, чтобы повиниться перед ним. Переживал очень, что вынудил собственного ребенка скитаться по свету. И, в отличие от жены, надеялся, что найдет его живым и здоровым.

А вот царевне, которая рассчитывала, что навечно убрала со своего пути конкурента на трон, известие о его скорой женитьбе очень не понравилось. И решила она уж наверняка изжить со свету пасынка окаянного.

Пока вредная женщина готовилась к смертоубийству, отправившись к местной колдунье, в лесной чаще все складывалось просто замечательно. В преддверье брачной ночи красотки стали более сговорчивы. И хоть к вожделенному телу героя по-прежнему не допускали, авансами периодически баловали. Ведь именно благодаря Елисею они имели возможность проводить ночи людьми в кровати, а не покрытыми перьями лебедушками в небе. Так что был жених обогрет и обласкан женским вниманием. И уже вовсю предвкушал прелести совместной семейной жизни.

Единственное, что омрачало мужское счастье - это периодические отлучки невест по делам жреческим. Ведь ритуалы языческие требовали присутствия всех девушек, да и другие дела-обязанности у них имелись. Но что есть расставание днем на несколько часов, если все ночи в их полном распоряжении? Так что Елисей наслаждался жизнью вовсю, а будущее виделось только в радужных красках.

И вот в один из таких часов вынужденного одиночества сидел парень в гостиной, блаженно прикрыв глаза и витая в собственных эротических фантазиях. Он уже прикидывал, как можно использовать преимущества одновременного обладания гаремом, какие позы можно использовать, как разместить прелестниц. Только вот, сколько не думал, не прикидывал так и эдак, больше шести ну никак не удавалось мысленно разместить. Одна девушка все время оказывалась не у дел, а это не есть хорошо. Но, как ни крути, какое-то решение всех удовлетворяющее принимать надобно. И не мысленно, а наяву, а то так и открутить недолго.