Теон счёл благоразумным подчиниться и, не мешкая, выскочил за дверь.

Пусть Болтон вчера и поведал ему причину, по которой измывался над ним на протяжении двух недель, и Теон уже не считал его маньяком-убийцей, но психика у него была явно не в порядке, а с нервной системой, так и вовсе беда — он заводится по любому поводу.

Примерно час, промотавшись по коридорам, Теон вернулся в комнату. Рамси, наконец, успокоился и лежал на кровати в наушниках лицом в подушку. Теон рассудил, что его лучше не трогать, и просто принялся за уроки, которые не успел доделать, когда Рамси выставил его за дверь. Кое-как справившись с примерами по математике и расставив наугад буквы в упражнениях по английскому, он взялся за самую ненавистную часть домашней работы — сочинение по литературе. Теон уже минут пятнадцать созерцал чистый лист бумаги. Ничего ему не приходило в голову.

Рамси решил подать признаки жизни, встал с кровати, убрал наушники, и шарил по карманам своей куртки в поисках сигарет. Теон оценивающе взглянул на него, думая можно ли с ним уже говорить, или ещё нет.

— Чего тебе? — заметив его вопросительный взгляд, Рамси сам откликнулся. Вроде он был уже адекватен.

— У меня сочинение не сочиняется, — грустно вздохнул Теон, опустив уголки губ вниз. Выражение лица у него было довольно жалобное. — А что ты написал?

— Какое сочинение? — Рамси, наконец, отыскал пачку сигарет, и теперь дымил стоя у окна. Он не сразу понял, что ему надо.

— Про Гамлета, про характер главного героя надо написать, — без особого энтузиазма, пояснил Теон. Не то, чтобы он надеялся на помощь, но думал, что Болтон ему что-то подскажет. У него вроде бы по литературе были хорошие отметки.

— Его ещё на прошлой неделе задавали, я давно написал. А в чём проблема? — Рамси затушил окурок в стеклянной пепельнице, что стояла на подоконнике, и обратил внимание на Теона. Тот, в ответ лишь протянул ему пустую тетрадь.

— Ты читал книгу? — спросил Рамси, взглянув на чистые листы.

— Нет, она скучная.

— Для тебя все скучные. Ты, наверное, кроме букваря ничего и не читал, — сделал предположение Рамси.

— Я вообще-то много книг прочёл. «Остров сокровищ», например, моя любимая, — искренне оскорбился Теон. На самом деле, у него находилась куча более увлекательных занятий, чем тухнуть с книгой.

— Дай сюда, — Рамси выхватил тетрадь у него из рук и вырвал из неё пару пустых листов. — Сгинь!

Теон поспешил освободить ему стул, и переместился на свою кровать.

Полчаса спустя Рамси протянул ему исписанные крупным почерком листы.

— Пользуйся.

— Спасибо. Мог бы мне просто рассказать, о чём там, — Теон принялся старательно переписывать сочинение в тетрадь.

Рамси взялся за учебник по географии.

— Я не люблю рассказывать. Какой в этом толк, если ты сам не читал, — пояснил он, и погрузился в захватывающий мир экономики и рельефа европейских государств.

Покончив с сочинением, Теон задумался о том, почему Рамси днём чуть ему не врезал, а сейчас помог, и сам написал за него сочинение. Он совсем не понимал мотивы его поступков. Ему стало интересно, что же твориться у него в голове. Может только чувство мести подтолкнуло его на столь жестокое обращение с ним. Здравый смысл говорил, что ему стоит держаться подальше от Болтона, но поскольку, он вынужден так ли иначе взаимодействовать с ним, то почему бы не узнать его хорошую сторону. Если, конечно, она существует.

Он совсем не помнил Рамси десятилетнего, того, которого они обижали, что скрывать — он был лишь одним из тех, над кем издевались Теон и его друзья. И он давно уже забыл их лица и имена. Насилие порождает насилие. И теперь Теону самому пришлось побывать в роли угнетённого и запуганного. Его дурные поступки, совершённые в прошлом, создали ту ситуацию, в которой он сейчас очутился. Словно сама судьба предоставила Рамси шанс отыграться на нём за унижение, причинённое ему в детстве. Теон не рад был такому повороту, когда вся правда открылась перед ним, но теперь хотя бы понимал, почему Рамси так с ним себя вёл. Он даже испытывал чувство вины перед ним.

****

Вторая половина сентября прошла без происшествий. Дни тянулись своим чередом, учёба отнимала большую часть времени и сил. Самыми знаменательными событиями оказались экскурсия в картинную галерею и поход с классом в лес, где ученики, собравшись вечером у костра, рассказывали различные истории и страшилки друг другу. Вечерами Теон мучился за уроками. В интернате не было особой возможности валять дурака, как он делал раньше, поэтому приходилось нагонять всё, что он пропустил за прошлые годы. Рамси ему иногда помогал с домашней работой, особенно по литературе и истории, которые Теон ненавидел всей душой. Все эти даты и события просто не умещались в его голове. Если выбирать, то ему больше нравились точные науки, где требовалось конкретное решение, а не те, где нужно было сочинять и заучивать, а так же разбирать события, не имеющие к нему никакого отношения, выдуманные писателем, или произошедшие в далёком прошлом. Рамси, наоборот хорошо удавалось рассуждать о всяких «Гамлетах» и «Александрах Великих», а сочинения у него получались воистину великолепно. Теон подумал, что стоит его как-нибудь отблагодарить за помощь.

В общем, они неплохо ладили в последнее время, особенно, если Теону удавалось избежать его приступов гнева. Тут, конечно, было не угадать, чем можно его спровоцировать. Всё, что угодно могло привести Рамси в бешенство. Особенно беседы с психологом. После них Болтон всегда возвращался злым, как сто чертей. Теон старался не попадаться ему на глаза в это время, давая возможность немного остыть. Рамси сдержал своё слово, и ни разу больше его не ударил, с тех пор как произошёл их разговор в архиве. Но, Теон всё же предпочитал избегать его общества, когда он был в таком состоянии как сегодня.

— Тупой психолог! Весь мозг мне вынес! — Рамси нервно расхаживал по комнате, словно зверь в клетке. — У меня скоро голова взорвётся из-за него! — он раздражённо махал руками, ругая психолога на все лады.

— Что он сегодня спрашивал? — Теон, решил принять участие в диалоге, раз уж ему не посчастливилось сегодня убраться подальше, когда Рамси вернулся с очередной встречи с психологом.

— Он говорит о себе в третьем лице — это значит, что у него самого с головой проблемы. А меня постоянно называет мальчик. Я три раза в неделю к нему хожу, уже две недели. Он, что имя моё запомнить не может?! Я ему так и сказал, и знаешь, что он ответил? — Рамси задал вопрос, который не требовал ответа и остановился посреди комнаты, бросив беглый взгляд на Теона. Он хотел высказать, то, что накипело.

Теон наблюдал за ним, сидя на кровати, подняв ноги к груди и положив подбородок на колени. Он понимал, что лучшим решением станет просто поддакивать.

— Он мне сказал: «Человек знает твоё имя, мальчик». О, как же он меня бесит! Просто словами не предать! Более раздражающего хрена, я в жизни не встречал. Он сам псих и извращенец! — вынес свой вердикт Рамси, состроив злобную гримасу на лице. Он терпеть не мог делать что-либо по принуждению. А теперь ему приходилось беседовать с психологом, который пытался навязать ему своё мнение о его поведении и поступках, и выставить так, словно он всё о нём знает.

— И что ты так злишься из-за того, что он тебя по имени не называет? — Теон не видел в этом причины для гнева.

— Нет! Этот чёртов психолог сегодня расспрашивал, не домогался ли меня мой отец! — Рамси сопроводил свою речь ударом кулака в стену.

Теон шарахнулся в сторону, и прижался спиной к стене, сидя на своей кровати.

— Это мерзко, конечно, но зачем, же так психовать? — недоумевал он.

— Хватит! Я больше к нему не пойду. Он меня одолел! — Рамси устало сел на кровать, сгорбившись и опустив руки между колен.

— У тебя кровь идёт, — осторожно заметил Теон, посмотрев на его разбитую руку.

— Плевать, — безразлично отозвался Рамси. Он чувствовал себя усталым и злым, и самое главное, безумно раздражённым тем, что вынужден подчиняться обстоятельствам.