Но я уношу с собой воспоминания о нашем безмятежном счастье, о тех сладких мгновениях, которые судьбе угодно было нам подарить. Знай, что никогда прежде не был я счастлив так абсолютно, что благодаря тебе узнал настоящую любовь и блаженство. Моя же любовь будет с тобой всегда. И после смерти, если мне суждено умереть, я не перестану любить тебя и молить богов о твоём благополучии.

Я уношу с собой и знак твоей любви, напоминание о тебе, что было так щедро даровано мне тобой, моё счастье. Оно всегда со мной, у моего сердца, в котором живёшь и всегда будешь жить только ты. ТОЛЬКО ТЫ.

С любовью, навечно,

Т.м.с.»

-Кто ты, Джон? Скажи, кто ты?

-Я твоя маленькая сучка, Петир…

Письмо обнаружилось в кармане его плаща. Когда и как оно туда попало, он не мог сказать. Просто как-то сунул руку внутрь и нащупал свёрнутый клочок бумаги, со словами выведенными твёрдым, немного детским почерком. Ни обращения, ни даже настоящей подписи. Если бы не это «Т.м.с.» в конце, он мог бы решить, что кто-то хотел оставить письмо жене лорда-протектора и случайно ошибся адресатом…

Лорд и леди Бейлиш едва не пропустили отъезд короля. Ну если быть совсем точным, Петир всё-таки пропустил. Король с объединенным войском отбыл очень рано утром, когда Петир ещё спал. Он так устал, что ничто — ни отъезд короля, ни пожар в замке, ни даже нашествие белых ходоков, — не смогло бы заставить его открыть глаза. Леди Санса попрощалась с братом за них двоих.

-Джон спрашивал о вас, Петир, - сказала она ему потом, - По-моему, он обиделся на вас, за то, что вы не пришли проводить его. Он считает вас другом…

-У меня была очень уважительная причина, - возразил лорд Бейлиш, - Я спал. Вы так измотали меня, моя дорогая, что у меня просто не было сил. Уверен, наш добрый король Джон понял бы меня. По-дружески…

-Я сказала ему, что вы больны.

-Если счастье — это болезнь, то да, я смертельно болен! Всё благодаря вам, моё сокровище. Идите ко мне, любовь моя, я не целовал вас всё утро…

***

После той истории с Браном Джон был очень расстроен и даже плакал…

Удивительно! Пока он самозабвенно трахал мальчика, неотрывно глядя Петиру в глаза, на лице его не было ни тени сомнения. Только вожделение, сладострастие и обожание…

-Петир, любовь моя, - шептал он без конца.

И в пик наслаждения потянулся к нему рукой…

Всё это было так странно! Но к странностям Бейлиш уже привык. С этим сумасшедшим мальчишкой всё было странно и необычно, и Петир не переставал удивляться и ему и самому себе. Мольба и бесконечная нежность в глазах юноши, то с каким отчаянием и томлением он двигал бёдрами и прижимал к себе голову юного лорда, возбуждало Петира вопреки всякому здравому смыслу… Он даже на секунду попытался представить себя на месте Брана, просто чтобы понять, понравилось ли бы ему это…

Ни к какому выводу он не пришёл, и вообще, лорд Петир не мог с уверенностью сказать, получил ли он удовольствие от их маленькой кровосмесительной оргии, но цели своей она достигла. Они оставили юного Старка в постели обессиленного и выражением блаженства на лице. Он что-то бормотал себе под нос, пьяно улыбаясь.

-Камин, огромный камин… Тебе тепло? Здесь, на шкурах мягко… Кто ты, Джон? Кто ты?..

Перед тем, как они покинули его покои, лорд Старк поднял голову и произнес в пространство, всё ещё улыбаясь:

-Я видел, я всё видел… Я никому не скажу, Джон.

Король молча кивнул.

Но едва они вышли за порог, не пройдя и десятка шагов, Джон повернулся к Бейлишу с выражением крайне расстроенным. Брови его ползли вверх, уголки губ стремились вниз, и всё лицо вытягивалось от огорчения…

-Ты заставляешь меня делать ужасные вещи, Петир, - сказал он, морщась и качая головой, - Ужасные вещи!

Он был так огорчен, что даже не возражал, когда Петир покинул его, чтобы отправится к своей жене. Холодность и даже враждебность в супружеской постели не мешали леди Сансе обращаться к своему супругу за советом. Напротив, она стала делать это всё чаще и хотела слышать его мнение по всякому поводу, словно пыталась таким образом компенсировать ему отсутствие любви.

Однако, когда вечером того же дня король отменил обычный королевский совет и не спустился к трапезе, лорд Бейлиш почёл за благо навестить его в его покоях.

Король не сразу открыл ему. А войдя, Петир почувствовал кислый запах и увидел беспорядок в комнате: пустые бутыли из-под вина на столе, разбросанная по полу одежда, смятая постель… Король Севера, полуголый и пьяный, едва открыв ему, одарил его мрачным взглядом и молча направился назад к своему ложу, на котором он и свернулся калачиком спиной к Петиру.

-Джон! - позвал его Бейлиш.

-Зачем ты пришёл? - отозвался король едва слышно, - Зачем ты пришёл, Петир?

-Я пришёл узнать, не заболел ли ты. Тебя не было в общем зале и ты отменил совет…

-Не всё ли тебе равно, Петир, что со мной? Жив я или умер?

Король говорил таким дрожащим голосом, что Петир осторожно прикоснулся к его голой спине и легонько погладил.

-Что с тобой, милый? Чем ты так расстроен?

-Расстроен? Я не расстроен. У меня нет права расстраиваться. Чего я ждал? Всё правильно… Со мной всё хорошо, я совершенно не… - тут его тирада была прервана судорожным всхлипыванием.

Бейлиш нахмурился и попытался повернуть мальчика к себе лицом.

-Посмотри на меня, милый! Расскажи мне, что случилось. Ну же, мой хороший!

-Не называй меня так! - крикнул Джон, - Ты не любишь меня! Не стоит притворяться! Ты совершенно меня не любишь! Я дурак, что поверил в это! Я не обвиняю тебя — ты ведь сразу сказал, что это обман. Мне следовало послушать тебя!

-Что с тобой, мой мальчик? Что с тобой? Посмотри на меня, Джон. Джон? Не упрямься, повернись ко мне! Слышишь? Сию секунду, Джон!

Нехотя, юный король повернул к нему залитое слезами лицо.

-Ты, наверное, ненавидишь меня, Петир? - сказал мальчик, дыша на него вином, - Я… я навязчив со своей глупой любовью. Ты, должно быть, презираешь меня. Смеёшься надо мной у меня за спиной? Говоришь своим настоящим любовницам или моей сестре: «Король влюблён в меня, как мальчишка! Я делаю с ним, что захочу! Он слушается меня во всем..»

Рыдания снова сотрясали его, и Петир поскорей обнял и прижал его к себе, пока тот не успел отвернуться.

-Посмотрите-ка на него! - бормотал Петир ласково, вытирая ему слёзы, - Напился, как септон… Несёшь чушь и плачешь, как девчонка. Что с тобой, мой хороший? Объясни своему Петиру толком, что с тобой случилось!

-Ты… заставляешь меня делать ужасные вещи, Петир… - выговаривал юноша с неподдельной болью и откровенностью, какая бывает только у пьяных людей, - Манипулируешь мной, тем, что я люблю тебя и не могу тебе отказать. Говоришь «я люблю», только чтобы заставить меня подчиниться твоей воле… Я не могу поверить, что ты сделал со мной, что вынудил меня делать с Браном…

-Тебе не понравилось? - спросил Бейлиш с участием.

-Понравилось? Как мне могло это понравиться? Он мой брат!

-Знаешь, милый, откровенно говоря, мне этот маленький поганец тоже не особо по душе. Не могу сказать, чтобы мне всё это доставило большое удовольствие. И ты прав, я принудил тебя…

Джон всхлипнул и снова попытался отвернуться, но Петир приблизил губы к самому его лицу, задышал на него мятой и зашептал горячо…

-Зато знаешь, что мне понравилось по-настоящему? Ты, Джон! Ты мне понравился… Ты бы видел себя, мальчик! Твое лицо, когда ты трахал его… Одно это довело меня до пика блаженства! Я думал, ты будешь страстным и неистовым, но ты был нежным… В тебе было столько любви… Ты правда представлял себе мой рот?

Джон покраснел, потом побледнел. Он смотрел Петиру в глаза, подбородок его подрагивал.

-Я представлял тебя… И оттого, что ты смотрел на меня… Я не видел ничего, кроме тебя, Петир.

-Тебя не назовёшь красавцем, парень. Но в тот момент ты был по-настоящему прекрасен!.. - Бейлиш погладил мальчика по лицу, - Это необходимо было сделать. Ты понимаешь, не так ли, Джон? Я не думал, что зайдет так далеко, поверь мне. Но зато теперь нам с тобой ничего не грозит, малыш. Кроме того… твоё лицо, то, как ты прижимал к себе его голову… Это всё окупает! Я рад, что увидел тебя таким…