-Спасибо, Петир, - шепчет он ему куда-то в пах, целуя, лаская его языком и посасывая, - Спасибо тебе, любовь моя. Я так давно хотел этого.
Ласки и поцелуи продолжаются еще довольно долго. Но Петир не собирается принимать в этом активного участия. Старания Джона не возбуждают, а успокаивают его. Тепло от очага и тепло рук мальчика, нежные прикосновения расслабляют, и Петир даже подумывает о том, не вздремнуть ли ему, когда Джон оторвавшись от безуспешных попыток возбудить его желание, вдруг предлагает:
-Знаешь, Петир, я мог бы сделать для тебя то, что ты делаешь мне, когда ставишь на четвереньки.
Петир фыркает насмешливо.
-И не мечтай, малыш! Я и на милю не подпущу тебя к своему заду. Обойдись правой рукой, если тебе приспичило…
-Ты ведь рассказывал, что какая-то девушка делала это для тебя.
-Пальчиком…
-Я тоже могу…
-Ну уж нет. Не каждая шлюха умеет делать это правильно. Забудь, Джон.
-Просто, это ведь так… Это ни на что не похоже. Это как огонь, живой огонь, Петир!
-Я знаю, - бормочет Петир, не открывая глаз, - Я не подпущу тебя к себе ни с твоими пальцами, ни тем более с членом, мальчик. Если только…
-Что? - Джон оживляется, - Что, Петир?
-Языком…
-Так… делают? - он кажется таким озадаченным, что Петир приоткрывает один глаз, чтобы оценить выражение его лица.
Выражение то ещё! Как если бы мальчику открыли какой-то страшный и удивительный секрет, который долго и несправедливо от него утаивали. Неверие на его лице мешается с пониманием, восторгом, ужасом, надеждой, растерянностью и снова переходит в неверие.
-Как только не делают, Джон, - усмехается Бейлиш, - В ход идёт всё, что только способно приносить наслаждение.
-Как? - юноша облизывает губы, придвигается ближе к Петиру и заглядывает в глаза, смотрит вопросительно, - Что мне делать?
-Ты уверен в этом? - улыбается Петир.
-Я хочу тебя всего, - шепчет Джон, наклоняясь к самому его лицу, глядя на него горящими глазами, - Всего, Петир! Каждую частичку, каждую ложбинку и изгиб твоего тела. Ты просто не понимаешь… Не понимаешь, КАК я тебя хочу. Нет ничего такого, что бы я для тебя не сделал. Я готов расцеловать твои ноги, если только ты мне позволишь. Всё, что угодно! Один вид твоего тела сводит меня с ума. Аромат твоей кожи… Разреши мне, Петир, я сделаю это для тебя. Я сделаю это для себя.
Он говорит горячо, и его возбужденная плоть качается в такт его словам. Торчит вверх зло и отчаянно. Петир прикасается к нему пальцем и смотрит, как распухший от желания член пульсирует и рвется вверх. Джон стонет.
-Если ты так этого хочешь, - соглашается Бейлиш, переворачиваясь на живот, - Будешь делать, что я скажу, как я скажу и когда я скажу…
После долгих и подробных наставлений, Джон принимается за дело с горячностью и энтузиазмом молодости. Для первого раза у него получается совсем неплохо. Тело Петира отзывается сначала отголоском удовольствия, полученного когда-то давно, потом, словно очнувшись от оцепенения, настоящим наслаждением, живым и сиюминутным. Спустя какое-то время Петир на ощупь ловит руку юноши и кладёт на свой вполне оживший и готовый к подвигам орган.
-Тебе нравится, Петир? - шепчет Джон из-за спины. Слышно, что он улыбается. Сияет, наверное, как медный грош.
-У тебя получается, малыш, - отвечает он сипло, - А теперь поработай еще и рукой, тогда мне понравится еще больше…
Король старается. Лорд-протектор может оценить его старания в полной мере. Он тяжело дышит и постанывает. С Джоном ему не приходится быть настороже, ожидая подвоха. С Джоном можно забыться в своих ощущениях, отдаться им полностью и не заботиться, что кто-то воспользуется твоей слабостью, чтобы тебя прирезать.
Когда Петир немного приходит в себя, оказывается, что Джон уже расположился под ним между его ног, и обхватив его за бёдра, пытается ртом поймать его член. Петир помогает ему. В целом, вечер получается куда более приятным, чем весь сегодняшний день…
Настолько приятным, что получив своё и откинувшись на подушки без сил, Петир, в порыве великодушия, кладёт свою руку поверх ладони Джона, помогая ему дойти до пика. Снисходительно вытирает испачканные пальцы о джонову грудь. Джон светится таким счастьем, что право же, этому трудно противиться.
-Ты ненормальный, Джон, - говорит Петир, избегая смотреть в его счастливое лицо, - Совершенно сумасшедший. Не припомню, чтобы я когда-либо встречал кого-нибудь столь же странного, как ты, парень. Наверное, когда твои Чёрные Братья зарезали тебя, как раз перед этим у тебя случился приступ похоти. Когда они тебя позвали с собой, ты может быть, даже подумал, что сейчас тебе предстоит хорошенько потрахаться, а вместо этого тебя убили. Поэтому, когда ты снова ожил, тебя потянуло на мужчин…
Джон, который всё это время глядел на него, то хмурясь, то ухмыляясь, прыскает со смеху.
-Думай, что хочешь, Петир, - юноша тянется к нему губами, но Петир отворачивается. Тогда Джон целует его щеку, - На самом деле, всё гораздо проще - я просто люблю тебя.
-В этом нет ничего простого, Джон. Ты влюбился в мужчину… Я слышал, королева Дейнерис очень красива…
-Да, это правда.
-К тому же она настоящая королева, потомок древнего рода. И у неё драконы.
-К чему ты клонишь? - смеётся Джон.
-К тому, что тебя ждёт такая женщина, а ты здесь занимаешься с мужчиной такими вещами, что и сказать-то вслух неудобно. Ты ненормальный, Джон!
-Мне всё равно, - говорит Джон, улыбаясь во весь рот, - Я так счастлив теперь, Петир, что мне наплевать абсолютно на всё. Мне плевать, насколько странным это кажется, и кто что может подумать. Я так счастлив, что готов был бы объявить всему миру о том, как я люблю тебя…
-Не стоит…
-Я не стану. Я просто хочу сказать… Спасибо! Спасибо тебе, за сегодняшний вечер, Петир. Спасибо… Я всё же поцелую тебя… Пожалуйста?
К своему удивлению Петир соглашается. После тяжелого, смутного дня, полного всяческих неприятностей, настроение его улучшается настолько, что он готов закрыть глаза на некоторые вещи.
-Ладно уж, целуй… Только перед этим пойди всё-таки прополощи рот вином.
Джон вскакивает с постели и в два прыжка оказывается у столика с вином, наполняет два кубка — для себя и Петира, и устремляется назад. Пьет сам, торопливо глотая, потом помогает Петиру приподняться и придерживает его голову, пока тот утоляет жажду.
-Ты заботлив, как родная матушка, мой король, - смеётся Петир, - Жаль, что у тебя член. Из тебя бы вышла замечательная королева. Прекрасная жена. Хотел бы ты стать женой, Джон?
-Твоей? - Джон тоже смеётся, склоняется к его губам, - Твоё сердце уже занято, Петир. Иначе, я бы не отпустил тебя от себя никогда…
Петиру становится тепло от вина, кровь веселее бежит по его жилам, и голова слегка кружится.
-Ты ничему не учишься, малыш, - говорит он, отвечая на поцелуй короля с долей энтузиазма, - Я сто раз объяснял тебе, что лорд-протектор Долины не вассал королю Севера. Тебе не удержать меня. Если бы не твоя сестра, я давно бы уже забрал свою армию и ушёл назад в Долину. Если бы не она, меня вообще бы здесь не было. Я сидел бы себе в Орлином Гнезде, пил арборское и даже не думал бы о тебе. В Долине очень хорошо, Джон: там значительно теплее, нет мертвяков, и девушки умеют целоваться, в отличие от тебя. Открой губы, мальчишка, и учись, как это делается.
Петир обхватывает юношу рукой за затылок, прижимает его губы к своим. Старается не замечать дурацкого пуха на его верхней губе. У девушек тоже бывает пушок на губе, особенно на юге… Зато губы у Джона мягкие и пухлые, почти как у его сестры. У его милой девочки… Он ласкает чужие губы, просовывает язык в чужой рот… Сколько ртов ему приходилось целовать: юных и постарше, умелых и совсем невинных, скольких он учил этому искусству… Теперь вот и короля Севера… Почему бы и нет?
Когда Петир прерывает поцелуй, Джон смотрит на него невидящим взглядом, дышит тяжело и всхлипывает…
