_____________________________________
— Прости, — сказала Маргери, забираясь в ту ночь в постель к Роббу в ее старой спальне. — Я знаю, что моя семья может быть просто подавляющей, особенно по сравнению со сдержанной натурой вас, северян.
Робб улыбнулся.
— Особенно я получил удовольствие от твоей бабушки, — сказал он. — У нее очень острый язык.
Маргери рассмеялась и прижалась к мужу сквозь свою тонкую ночную рубашку.
— Я думаю, твоя сестра была весьма очарована Уилласом, — размышляла она.
Она смотрела них на пиру и видела, как ее золовка внимает каждому слову ее брата. Он также задавал ей много вопросов, на которые она отвечала, а он внимательно слушал.
— Ты так думаешь?
— Да, — ответила Маргери. — Хотя я не знаю, кто из них больше в опасности быть опутанным чарами. Он, кажется, так же очарован ею. Что ж, она ведь невероятно красива.
— Как думаешь, нам надо подтолкнуть их?
Маргери покачала головой.
— Они поймут это в свое время, — сказала она. — И когда они это сделают, ты должен будешь изобразить удивление! — Она любовно ударила кулаком по руке Робба.
— Еще один брак между Старком и Тиреллом только укрепит нашу связь, — сказал Робб. — Я был бы рад увидеть Сансу замужем, если он будет хорошим человеком и будет любить ее. И я думаю, что когда-нибудь она станет леди Хайгардена.
_______________________________________
Маргери не была удивлена, обнаружив, что была права. Санса нашла в Уилласе родственную душу. Ее брат показал себя настоящим джентльменом, несмотря на медлительность из-за больной ноги, и показывал ей замок и окрестности, сводил ее на ярмарку и во фруктовые сады.
К тому времени, как они должны были уехать, спустя месяц после прибытия, Уиллас обещал ей писать добросовестно и часто и поцеловал ее в щеку.
Когда они сели в карету, Маргери увидела слезы в глазах своей золовки.
________________________________________
Они часто переписывались на протяжении более года, пока Уиллас Тирелл не поехал на Север с благословления своего отца и попросил Сансу стать его женой.
Они поженились в маленькой септе Винтерфелла; церемонию проводил септон Шейли.
— Перед лицом Семерых я сочетаю браком этих двоих, да будут они едины отныне и навеки. Взгляните друг на друга и произнесите обеты, — сказал септон.
В унисон, Санса и Уиллас произнесли:
— Отец, Кузнец, Воин, Мать, Дева, Старица, Неведомый. Я — ее, и она моя, с этого дня и до конца моих дней, — сказал Уиллас; его голос был громче тихого голоса Сансы.
На следующий день они уехали из Винтерфелла в Хайгарден; леди Кейтилин плакала.
_____________________________________
На вторые именины Джонквиль Робб уехал из Винтерфелла подавлять восстание, поднятое Рамси Сноу после смерти его отца.
Две недели спустя Маргери обнаружила, что снова беременна.
_______________________________________
Осада Дредфорта длилась несколько месяцев, а беременность Маргери проходила тяжело. Ей часто нездоровилось, она сильно ослабла, и озабоченный мейстер Лювин велел ей лежать в постели.
Одним вечером, когда ее особо мучила жестокая тошнота, мейстер Лювин за дверью ее покоев доверился леди Кейтилин и сказал, что считает вероятной возможность того, что Маргери не переживет беременность. Он думал, что она спит, и когда он вернулся, она быстро закрыла глаза. поспешно смахнув слезы со щеки.
День за днем она ждала возвращения мужа. Она знала, что если он будет здесь, все станет не таким трудным.
С ней часто сидели Арья или леди Кейтилин; иногда они приводили мрачного Неда или обеспокоенную Эстер. Торрхен, Джори и Джонквиль были слишком шумны для своей матери, и Маргери часто забывалась в изнуряющем сне после их визитов.
Был уже вечер, судя по цвету неба из ее окна, когда начались схватки.
Мейстер Лювин сказал леди Кейтилин отправить их самого быстрого гонца, чтобы вернуть Робба.
— Я слышала, как ты говорил с леди Кейтилин. Я умру в родах. И Робб не придет, — тихо проговорила Маргери. — Дредфорт в восьмидесяти лигах отсюда.
— Тогда Вам лучше быть живой, когда он вернется домой, — сказал мейстер Лювин, но на его лице отпечатались жалость и беспокойство. — Я вручал Вам всех Ваших детей, миледи. Если Вы пообещаете остаться на этом свете, мы то же самое сделаем и с этим.
Маргери закрыла глаза от жгучей боли, пронзившей ее тело. Она крепко сжала руку мейстера.
— Это потому, что Робба нет здесь, — пробормотала она.
— Он будет здесь уже скоро.
Часами боль пронзала ее тело, пока не взошло солнце. Ранним утром Маргери наконец почувствовала, что ребенок близко.
Она держала руку Арьи так крепко, что ее золовка поморщилась, но не выдернула ее. Она прижала холодную ткань ко лбу Маргери, чтобы облегчить боль.
— Ребенок идет ножками, — сказал мейстер Лювин леди Кейтилин с признаками беспокойства на лице. — Может быть пережата пуповина.
Маргери почувствовала, как в ней нарастает паника. Она посмотрела на Арью и увидела, что та смотрит куда-то назад широко раскрытыми глазами.
В комнату трусцой забежал Серый Ветер.
Боль была страшная, но она попыталась сесть.
— Робб? Где Робб? — воскликнула она.
Через несколько мгновений приоткрытая дверь распахнулась, и на пороге встал Робб.
— Мы победили Дредфорт, — сказал он; его голос дрожал. — Но на полпути домой нас встретил ваш гонец и сообщил, что Маргери умирает.
Когда он увидел ее выпуклый живот, его глаза расширились и потемнели от страха. Он тут же оказался рядом с ней и взял ее за руку.
— Что происходит? — предъявил он мейстеру Лювину. — Почему не сказали мне?
— Маргери запретила, — отозвалась леди Кейтилин. — Она не хотела, чтобы ты отвлекался во время осады.
— Ребенок идет ножками вперед, — сказал мейстер, но, смутившись под взглядом Робба, пояснил: — Есть вероятность того, что ребенок не сможет дышать, если пережмется пуповина.
— А Маргери?
— Беременность была трудной, — сказал мейстер Лювин. — Она лежала в постели несколько месяцев и очень ослабла. Болезнь была тяжелой, и, боюсь, забрала все ее силы. Я не вижу, чтобы в ней остались еще силы на борьбу.
— Марг, — Робб повернулся к ней, положив руку на ее влажный лоб. — Не смей сдаваться. Ради меня, ради детей. Боги благословили нас, помнишь? Ты будешь жить.
На глаза лорда Винтерфелла навернулись слезы, как и у Маргери. Слезы обильно катились по ее щекам, перемежаясь с криками боли и терзаниями. Он прислонился своим лбом к ее, как будто отдавал ей свои силы, чтобы она осталась жить.
Ребенок появился на свет под звук криков Маргери в муках. Она схватилась за Робба, за простыни и свои волосы. Когда пуповину перерезали, она увидела младенца на руках у леди Кейтилин и враз обессилела.
— Сделайте что-нибудь! — прорычал Робб мейстеру Лювину, отмахиваясь от своей матери и ребенка.
Мейстер прижал пальцы к ее шее, чтобы почувствовать слабый пульс.
— Она все еще жива, — сказал он и повернулся к леди Кейтилин. — Можете принести маковое молоко, миледи? — Она кивнула, передала новорожденного Арье и вышла из комнаты.
Робб прижался головой к голове жены; его слезы смешались с испариной на ее лице. Он шептал молитвы в ее волосы и яростно сжимал ее руки, как будто мог спасти ее только тем, что будет крепко держать.
_________________________________________
Прошло уже несколько часов с рождения ребенка, и Маргери прилежно поили маковым молоком, но она все равно не показывала признаков жизни. Робб прижимал влажную тряпицу к ее губам, чтобы она попила, но от нее не следовало никакой реакции.
Только мейстер Лювин оставался с ним. Леди Кейтилин отдала ребенка кормилице, а Арья ушла в детские, чтобы успокоить ребят, если они проснутся. Робб задавался вопросом, стоит ли ему привести хотя бы Неда и Эстер, чтобы они повидались с матерью в случае, если все будет безнадежно; но он не думал, что сможет справиться с их страхом и беспокойством, да и со своими — тоже.
