Санса была смертельно бледна, идя по освещённой тропинке. Королеву никто не вёл; она настояла на этом, несмотря на нахмуренных знаменосцев. Никто из них не посмел возразить ей, за что Джон про себя был благодарен. Богороща, которая, возможно, когда-то была для неё безопасным убежищем, сейчас навевала горькие воспоминания о монстре, носившем личину человека.

Она была коронована утром на приёме у драконьей королевы, и корона Севера с её зубчатыми шипами, сверкающими в свете факелов, сидела на её лбу, переплетённая с косами её поцелованных огнём волос. Плавно идя по снегу, она была словно женщиной из песен и легенд, и сердце Джона забилось у него в горле. Бран, поместившийся в кресле рядом с сердце-деревом, ободряюще улыбнулся ему. Эта улыбка несла в себе вес мёртвых, и на мгновение он увидел лица своих умерших братьев и сестры, непохожих и любимых, прежде чем видение прошло.

Санса остановилась у последнего факела, и Джон заставил себя произнести эти слова:

— Кто предстал? Кто предстал перед богами?

— Санса из Дома Старков, Королева Севера, — ясно и выверенно зазвенел голос над собравшимися людьми, — пришла сюда, чтобы выйти замуж. Женщина взрослая, законнорождённая и благородная, она явилась, чтобы просить благословения богов. Кто пришел, чтобы взять её в жены?

Джон облизнул губы и вытянулся во весь рост. Он сможет сделать это. Сможет ради неё.

— Я, Джон из Дома Таргариенов, принц андалов и первых людей, — он чуть запнулся на титуле, — беру её. Кто отдаёт ее?

Здесь они отошли от традиции, и Джон затаил дыхание, слушая слова Сансы.

— Я, Санса Старк, королева Севера, отдаю себя тебе, принц Джон Таргариен. Возьмёшь ли ты меня? — Пустая слабая улыбка едва растянула её губы, когда она остановила на нём свой взгляд. Это было почти насмешкой, этот взгляд; напоминанием о том, что они двое неизменно бросали осторожность и традиции в лица тем, кто выступал против них.

Джон почувствовал, что с этой маленькой, неуверенной улыбкой будто груз пал с плеч, и теперь было проще, чем он представлял, проще, чем должно было быть, сказать: — Я беру тебя, Санса Старк.

Она пересекла расстояние между ними, и он взял её руки в свои. Они вместе повернулись и опустились на колени в снег перед сердце-деревом. В этот момент Джон почувствовал себя мальчишкой, вспоминая все те случаи, когда он старался брать пример с Неда Старка, человека, который всегда будет ему отцом, несмотря на происхождение. Джон опустил голову и стал молиться, чтобы они вместе с Сансой смогли найти чуточку спокойствия. Её пальцы напряглись в его руке.

Спустя несколько долгих минут они встали без слов, и Джон скинул плащ. Санса стояла близко, почти такого же роста, как он сам, и она улыбнулась, когда он повернулся, чтобы она смогла накинуть на него свой. Его беспокоило, что это может быть неудобно или вызвать возражения, но, как бы там ни было, это казалось ему наиболее естественной частью всей церемонии.

Он, наконец, стал настоящим Старком, подумал он, встречая аплодисменты толпы, но это было горше, чем он себе представлял.

____________________________________

— Мы когда-нибудь танцевали раньше? — спросила Санса, когда он повёл её в центр зала. Люди разошлись, чтобы освободить место, и их взгляды казались ему убийственными.

— Нет, — тихо ответил он. Девочкой она всегда неприметно, но действенно давала понять, что у неё нет ни малейшего желания танцевать со своим незаконнорождённым братом. Её незаконнорождённый двоюродный брат, ставший мужем, вероятно, был иным делом.

Он никогда не возлагал на Сансу ответственность за их отчуждение в детстве. Он чувствовал настолько глупым жаловаться на это в свете того, через что они прошли, что они потеряли; но сейчас старая горечь возникла вновь.

Когда музыка начала нарастать и он притянул её к себе, она прочитала выражение на его лице, и её собственное смягчилось. Она подтвердила совершенное искусство считывать его настроение.

— Может, уместно, что это наш первый, учитывая все обстоятельства.

Джон повёл её в танце, слегка покраснев. Звучала хорошая песня, с красивыми, западающими в память строками и аккордами, а Санса выглядела прекрасно в своём серо-белом платье. Почти по всей её одежде были вышиты лютоволки, а один гордо красовался у неё на груди, бросающийся в погоню по скромному вырезу её платья.

— Может, — сказал он за неимением других слов, и на мгновение они сбились с шагов, прежде чем снова найти ритм. Он очень, очень старался не думать о церемонии провожания и том, что будет после, но становилось всё труднее игнорировать тепло её тела, проступающее сквозь платье и через ладони.

Санса прильнула к нему, когда он снова закружил её:

— Не бойся. Мы будем в порядке, ты и я.

Джон, отдалённо осознавая иронию в том, что невеста утешает жениха в первую брачную ночь, крепче сжал её за талию, вздохнув, и поневоле утешился её словами.

— Кстати, ты прекрасно выглядишь, — сказал он, не в силах скрыть в голосе дрожащие нотки.

Она усмехнулась.

— Вы тоже прекрасны, милорд, — ответила она, и Джон покраснел, чувствуя себя глупо. Он надел чёрную тунику с серебряным узором и вышивкой, но был уверен, что мерк перед своей невестой.

Минутой позже песня подошла к концу, и под аплодисменты зала они вернулись к высокому седалищу, где с язвительной улыбкой их ждала королева драконов.

— Ты более Таргариен, чем я думала, племянник, — прошептала она ему и потянулась ещё за вином. Джон почувствовал, как вверх по спине предательски ползёт озноб, когда он осознал, всего на мгновение, что мысль о постели с Сансой не показалась ему такой уж ужасной.

___________________________________

Через несколько часов они стояли лицом друг к другу в спальне, что когда-то делили Кейтилин и Эддард Старки, изучая друг друга. Она была в простой ночной сорочке и бледно-голубом спальном халате, целомудренно завязанном на талии, а локоны волос, струящиеся по спине, уже поистрепались.

— Нам не обязательно это делать, Санса, — сказал он, чувствуя, что молчание становится бесконечным. Он даже не был уверен, что сможет это сделать.

Санса слегка улыбнулась ему колеблющейся улыбкой.

— Винтерфеллу нужен будет наследник, Джон. — Осталось невысказанным, но не менее значимым, что их союз должен будет дать даже более важного наследника для трона. Однако это подождёт.

— Мне известно, через что ты прошла, Санса. Я не оставлю на тебе новых шрамов.

Она изучала его ещё несколько долгих мгновений в тишине, прежде чем сделать к нему первый шаг; затем второй. Он заставил себя оставаться неподвижным и непоколебимым, хоть и чувствовал, что ему следует кинуться к двери. Поколебавшись, она протянула руки и взяла в них его ладони. Её пальцы дрожали, и он инстинктивно сжал их, стремясь дать ей спокойствие.

— Я доверяю тебе, Джон, — искренне прошептала она. — Я доверяю тебе так, как, я думала, никогда не смогу доверять другому… после того, что случилось с отцом, с нашей семьёй. Это… это не тот союз, который мы бы для себя хотели, но, я надеюсь, мы можем хотя бы доверять друг другу. — Она подняла свой взгляд, чтобы поймать его; её голубые глаза, прекрасные и сияющие надеждой, впились в его.

Он улыбнулся ей, чувствуя, что улыбка вышла кривой.

— Да, Санса. У нас есть хотя бы это.

Несмотря на боязнь своей неспособности, как только она оказалась под ним, на мехах, его тело с готовностью отозвалось на это. Какая-то часть его, тайная и тёмная, осознала, что он гораздо больше похож на Джейме Ланнистера, чем когда-либо хотел быть. Эта мысль почти закончила всё, не дав им даже начать, но Санса взяла его лицо в свои ладони и притянула его лоб к своему.

— Поверь мне, Джон, поверь, — прошептала она, поглаживая его лицо; её горячее, сладкое дыхание касалось его губ. Она немного раздвинула ноги, и Джон затрепетал от ощущения её теплых, шелковистых бёдер, скользящих по нему, когда он медленно опустился к ней.

Он не мог отказать ей. Как бы ему не хотелось, он знал, что у них маленький выбор. Всё, что он мог сделать — совершить это как можно более быстро и легко для неё.