Как же жаль, что самый древний атради мертв! Может быть, он подсказал бы, как все остановить. Как не дать их миру вернуть себе изначальное состояние, погубив по пути тех, кого приютил на почти двадцать семь тысяч лет. Благодаря Самару, атради отгрызли у жизни огромный кусок, который потратили впустую.

Она теперь знала, сколько лет прошло с тех пор, как Фахтэ горела в огне, чтобы превратиться в Тмиор. Роми понимала, что становится другой. Смотрит на все иначе, что воспоминания последних тысяч лет- блекнут, что пустоту заполняет то, что когда-то принадлежало не ей, но от этого не становится легче.

Теперь она помнила время, когда ее не существовало. Помнила, как звали родителей. Знала историю своего народа, по книжкам, которые читала очень давно. Боги, в их мире были бумажные книги! По инфо-кристаллам, которые изучала, уже взаперти, потому что больше нечего было делать. По рассказам тех, кто старше.

В их истории хватало перемен. Сотни тысяч лет назад солнце Эннеры едва не убило молодую расу, вызвав резкий поворот в эволюции. Оно заставило приспосабливаться. Направило естественное развитие по другому пути. Чтобы выжить, древние доа должны были стать сильными. И они стали, начав с того, что поняли, как использовать отраженный свет Луны. Женщины научились лечить, себя, других. Мужчины- просто противостоять вредному излучению Солнца.

Они не жили вечно, но постепенно способность к регенерации увеличила продолжительность жизни почти вдвое. Они не ворочали основаниями Миров, но со временем развили умение по ним свободно путешествовать. Они многому научились. Телепатия, телекинез, левитация- все это больше не было сказкой. Но все равно в какой-то момент им стало тесно. В себе. В своей такой короткой жизни. Ведь сто пятьдесят- это так мало, только успеваешь во вкус войти! В болезнях, которые все еще приходилось лечить.

Им захотелось большего, и долгие годы лучшие ученые умы Эннеры работали над секретом долголетия, пока не нашли ответ. Способ превратиться в доани.

Конечно, не всем оказались доступны места в новую жизнь. Да и кто решится на эксперимент планетарного масштаба, не проверив предварительно последствия на контрольной группе? Критерии первого отбора занимали не один печатный лист, подбор кандидатов велся долго, тщательно и- открыто. Весь мир доа с замиранием следил за новостями в ожидании первых результатов. Не сомневался в успехе. И уже верил, что не за горами тот день, когда появится простой, безболезненный способ для любого желающего, а может быть, даже повсеместная вакцинация в младенчестве, чтобы новое поколение жило дольше, лучше.

Доа не думали о других Вселенных. Не задавались вопросом, почему ни в одном мире никто не живет дольше ста- ста пятидесяти лет. Как оказалось потом — ученые так до конца и не понимали, во что именно собрались превращаться. Они верили, что нашли способ жить дольше.

Их предупреждали. Закон Содружества, в которое входила на правах младшего члена молодая, но дерзкая Эннера, был категоричен. Вильʼлари напомнили о тайко, расе, что перестала существовать тысячи лет назад. Расе, из-за которой в свое время и возникло Содружество. Расе, что на собственном опыте показала: эксперименты подобного рода- опасны. Доа едва ли не отмахнулись. Предоставили тысячи и тысячи террабит материалов, результатов исследований, доказательств и объяснений. Они не сомневались в своей гениальности.

И ошиблись. Во всем.

Новая раса совсем не походила на улучшенный вариант доа. Они создали нечто принципиально новое. Первые же часы изучения показали- те, кто прошел превращение, будут жить вечно. Доани лишь внешне остались теми же. А внутри… Другая суть жизни как таковой заключалась в обычных с виду телах. Энергия, запертая в материи. Невероятная мощь биополей, вторгающихся в поле самой планеты.

Последствия ощутили повсюду. В считанные дни новая раса поставила под угрозу существование Эннеры и сместила баланс энергий в других Вселенных. Они повторяли историю тайко.

Тлай, самая могущественная цивилизация Содружества, сделала предложение, которое единодушно приняли остальные. Закон Кольца запрещает ничем не мотивированный революционный подход к собственному развитию и не терпит нарушений.

Роми помнила свой первый вдох, как вечной. Все было совсем не так, как обещала мать. Ей казалось, изнутри что-то рвется на свободу, требует избавиться от материальной оболочки. Тело горит, чешется. Помогает, если какое-то время не дышать. Боль утихает, становится ноющей, но никогда не проходит. Потом начинаешь задыхаться, и приходиться снова сделать вдох, и снова окунуться в волны боли. Она не чувствовала тогда время, но потом ей сказали- это длилось не дольше нескольких часов. Завершающая стадия перемен… Которую никто не ожидал.

Роми помнила, в исследовательский центр на острове Мариай пришло сообщение о том, что творится за его стенами. Об Эннере, терпящей одно бедствие за другим. Об иных Мирах, которым досталось еще больше, и о решении, которое приняло Содружество. Что было дальше, она не хотела думать.

Их изолировали, всех. Изменившихся обрекли на верную смерть в медленно загибающейся Вселенной. Остальных упрятали под Сферу, накрыв ей столицу планеты- Бэар. Никому не удалось скрыться- у Содружества все было готово для такого поворота событий.

Роми помнила, как содрогнулись Миры, когда Тлай активировали невидимую, неощутимую Границу. Как заработало поле, которым спеленали Вселенную тайко, выделенную тем, чье присутствие грозило гибелью миллиардам. Как Содружество выпустило Гончих. Те самые «Тени», что впервые пришли за Аданом три месяца назад.

Технология на десятки тысяч лет пережила своих создателей…

Через почти три тысячи лет доани, на грани отчаянья, вновь решили нарушить закон. Злой бог Самар понял, что нужно сделать, как стать невидимыми для Гончих и Преграды. А еще- как исправить то, что когда-то пошло не так. И появились они нынешние- атради, почти такие же всесильные, какими были когда-то доа, вечные и при этом безопасные для Миров. И возникли Тмиор и Плешь.

— Они не пойдут. Зачем им голые горы Эннеры, когда есть уютный Замок? Мы не сможем заставить.

— Когда запахнет жареным- побегут. Вот увидишь.

— А если- нет?.. А если- не успеют? Мы должны уйти раньше, чем все начнется. Но в это сложно поверить. Почти невозможно. Когда Гончие чуть не убили меня, когда Мира меня оживила, я не долго верила в собственную смертность. Легко убедила себя, что просто была без сознания. Когда мы нашли Самара… Тогда… — она покачала головой. — У меня нет слов, которые убедят. Я не лидер, никогда им не была. Я только несу теперь в себе память Кайи Эннаваро. Это она была одной из тех, кто стоял у истоков. Я же просто…

— Ты- ее дочь, и это уже не «просто». А еще у тебя есть я.

— Ты тоже не лидер.

— Уверена? — Алэй усмехнулся. Странно усмехнулся, неожиданно серьезно. Она никогда не видела такого выражения у него в глазах. Желание ляпнуть, что он не из Надстарших, пропало. Легкий ветер может набрать силы и задавать курс. — У тебя есть еще и Эль, где бы он ни шатался.

— Если Надстаршие поверят, они сочтут его виновным в сегодняшних бедах. Он привел сюда Миру, из-за него оказались здесь Гончие, сломавшие печати на пещере Вэра…

— Им будет нужен крайний. Как всегда. Мы все- слишком люди… И…

— И крайней станет Мира, — закончила за него Роми. — Думаешь, Ллэр знает, где она?

Алэй многозначительно хмыкнул, криво улыбнулся.

— Если кто-то и знает… — вздохнула Роми. — Ты говорил с ним?

Алэй едва заметно качнул головой.

— Давно.

— Вы должны постараться…

— Мы сделаем, — он отвернулся к окну, Роми вместе с ним посмотрела на дождь. — Она сказала, что я не люблю его. Не прямо так, но… Ты же знаешь, что это не так?..

Роми кивнула, хотя не была уверена, что он видел. Нашла его руку, сжала ладонь.

— Можно я тебя испачкаю? — неожиданно спросил Алэй.

— Что? — она удивленно обернулась.

— Вымажу в собственной крови, — он засмеялся, ничего больше не объясняя, не дожидаясь ответа, привлек Роми к себе, крепко обнял. — Вот так, — прижался щекой к ее волосам. — Теперь, может, они тебя испугаются и, наконец, прочистят уши.