Гл.3.

До обеда стеклю окно, кормлю кота, затем ношу его на руках, это он очень любит. Наконец, вздыхая, одеваюсь, пора устраиваться на работу.

В Инкерман еду с Графской пристани, катером. Можно на микроавтобусе, это быстрее, но захотел морем.

Вышел на корму, любители подышать свежим воздухом, затягиваясь полной грудью, с наслаждением курят и задумчиво сплёвывают в бурлящую пену. Стал сбоку от курильщиков, подставил лицо к ветру и даже зажмурился от удовольствия до того приятно освежает холодный морской ветер. Небольшая качка, маленькое судёнышко то взлетает на волну, то падает в вниз, солёные брызги взмывают в воздух и касаются моих губ. Жадно вдыхаю целебный коктейль, смотрю по сторонам, а мимо проплывают стоящие у причальных стенок военные корабли, крутятся радары, источают холод толстые стволы корабельных установок.

Минут через сорок катер, сминая подвешенные на верёвках автомобильные шины, со скрипом ткнулся в причал и тихо останавливается. Ловко заброшены концы на чёрные кнехты, выхожу с толпой на берег, сердце ритмично забилось, что-то меня ждёт, не попасть бы в неприятность, но отступать поздно. С правой стороны возвышаются тяжелые скалы, слева бухта плавно переходящая в Чёрную речку.

Идти недалеко, Пещерный монастырь в километре от причала, это сразу после моста через речку. Люблю Инкерман, ещё в детстве, с другом, бывал в мрачных заброшенных каменоломнях. Вспоминаю, как мы бродили в темноте по пустым выработкам, искали на свою голову приключения, а ведь иной раз находили. Шахты, прорубленные с незапамятных времён, изредка пересекают древние тоннели, они большей частью засыпаны, но мы находили лазейки. Маленькие, шустрые, забирались в такие щели, что вспоминая о них сейчас, понимаю, насколько серьёзно подвергали себя опасности быть заживо замурованными.

В одном из таких ходов мы наткнулись на провал в полу, судя по всему, он образовался в результате недавнего землетрясения. Естественно мы ринулись его исследовать. Протиснувшись в узкую щель, спустились на уровень ниже и оказались в полукруглой комнате, она была явно высечена в толще скалы в древнейшие времена. Солома, покрывающая пол толстым слоем, как только мы на неё прыгнули, взвилась мельчайшей пылью, а странная одежда, лежащая у стены, от нашего прикосновения - рассыпалась в прах. Как только прочихались, и глаза привыкли к полумраку, мы рассмотрели огромный, овальный камень с идеально ровной поверхностью и сразу окрестили свою находку яйцом дракона. Что интересно, в комнате имелась дверь, но сколько мы не пытались её открыть, усилия оказались тщетными. При посещении провала в следующий раз щель оказалась замурованной, её кто-то тщательно залил бетоном, мы пытались ковырять её ломиком, бить молотком, но тщетно. Давно это было, а воспоминания свежи, словно - вчера.

Пещерный монастырь, действует недавно. Он очень долго был заброшенным, в кельях жгли костры, мародёры выковыривали чудом уцелевшую мозаику, хулиганы писали на стенах матерные слова и рисовали всякую похабщину. А сейчас в них живут монахи, обустроились, обзавелись хозяйством. Над монастырём имеется возвышенность, на ней стоят древние полуразвалившиеся башни - мне туда.

Прохожу сквозь тоннель и оказываюсь в уютном дворике. Затем, по извилистой тропе иду мимо маленького кладбища, слегка запыхавшись, поднимаюсь наверх. Вид открывается потрясающий: бухта в белёсой дымке, едва вырисовываются мощные краны, угадываются контуры военных кораблей, между берегов курсируют пассажирские катера. Но долго любоваться не могу, меня ждут в отделе кадров. Внезапно меня посещает мысль: "Что за бред! Какой тут может быть отдел кадров? Всюду горы, каменоломни, ничего кроме змей и скорпионов нет!", но как зомби бреду к развалинам. Останавливаюсь у массивных глыб, тупо разглядываю торчащую из щелей колючую траву, ящериц, пытающихся согреться на плоских плитах, и начинаю тихо смеяться. Меня развели словно лоха, какая милая шутка! Внезапно вибрирует звонок мобилки, от неожиданности подскакиваю на месте и с опаской подношу к уху трубку.

- Что стоишь как баран? Ниже спустись! - слышится хрипловатый голос.

Однако не слишком вежлив, замечаю я. Прыгаю между каменными блоками, действительно, в углублении мерцает тусклое пятно. Подхожу, а сердце предательски ухнуло и застучало столь сильно, что мне показалось, что сейчас произойдёт обвал. Выдыхаю, суюсь как в омут.

Пространство окутывает тело словно кисель, воздух вязкий, будто не дышишь, а пьёшь. Возникает чувство, что сейчас захлебнусь. Судорожно дёргаюсь, от ужаса волосы поднимаются как гвозди, с криком бросаюсь вперёд ... и выныриваю во вполне цивилизованном месте. На стенах обычные обои, на потолке, как белые таблетки, матово мерцают казенные плафоны, и всюду множество дверей, а за ними тихий шум, разговоры, звонки, пахнет свежей краской и кофе.

- Привет, красавчик! - соседняя дверь неслышно открылась, на меня насмешливо смотрит рыжеволосая красавица. Волосы ниспадают на плечи и напоминают хвост ухоженной кобылы, лицо узкое, подбородок острый, носик вздёрнут, но глаза - это что-то, как бездонные озёра. - Я Катя. А ты, новенький?

- На работу пришёл устраиваться, - смутился я под её пристальным, бесстыжим взглядом.

- В качестве кого? - бесцеремонно смотрит на меня оценивающим взглядом.

- Катюша! Проведи его ко мне, - голос раздаётся, словно из воздуха.

- Тебя прямо к шефу. Однако? - удивляется она. - Пойдём, красавчик.

- Меня, Кириллом Сергеевичем, зовут, - недовольно говорю я.

- Кирилл! Как чудесно, - она одаривает меня обжигающей улыбкой.

"Вот язва!" - думаю я. Она словно читает мысли: - Нет, просто стерва! - озорно подмигивает, а в раскосых глазах бегают чертенята. Толкает дверь: - Заходи, шеф тебя ждёт.

Вхожу в кабинет. За необъятным столом сидит небольшой, коренастый мужчина, без определённого возраста, можно дать и сорок и далеко за шестьдесят. На голове залысины, череп круглый, щёки чисто выбриты. Он откладывает бумаги, поднимает взгляд, глаза - нечто потустороннее, выцветшие, радужка почти белая, зрачки едва заметны, но буравят, как дула дальнобойных орудий.

- Сколько можно ждать!

- Так, я ... это ...

- Не тушуйся, мы не звери ... по крайней мере сейчас, присаживайся, наливай газировку, - неожиданно смягчается шеф. - Для мира я, Леонид Фёдорович Белов, как сотрудники меня кличут, услышишь. Раз ты здесь, значит созрел. Как ты догадываешься, работа у нас грязная, но полезная. Исходя из того, что тебя нашёл драконий камень ...

- Это я его нашёл, - набрав полную грудь воздуха, пискнул я.

- Не перебивай, такие артефакты не находят, - непривычно мягко говорит он, - у тебя и у многих из нас сидит ген древней расы, настолько древней, что даже драконы считаются с нами.

- Они, что, существуют? - вновь перебиваю его. Он укоризненно качает головой, но отвечает: - Не знаю, раньше жили, но их Сила и сейчас присутствует. У нас были с ними разные отношения. Бывало, воевали, иной раз - заключали союзы. У многих народов сохранились религии, где божествами выступают змеи, драконы. Свою лепту, они, безусловно, в цивилизацию Земли внесли. Нам приходится считаться с ними, им - с нами. Так вот, - Леонид Фёдорович не сводит с меня взгляда,- к нам попадают не просто так, надеюсь, это ты понимаешь. Нам необходимо понять твою природу, а тебе разобраться самому. То, что ты так лихо выпотрошил нечеловеков, наталкивает на мысль - ты перевоплощенец.

- Как это? - хлопаю глазами.

- Оборотень.

- Тьфу ты, - я едва не сплёвываю на бархатистый ковёр, а в мозгу вспыхивают сюжеты из фильмов-ужасов.

- Где-то так, - радостно ухмыляется шеф, - только перевоплощение происходит на других уровнях, человеческому взгляду этот не видно.