- Советский Союз будет стоять вечно, - не верю я. - А, что он ещё говорит? - всё же интересуюсь я.

- С Кавказом начнётся война. Поезда под откос будут пускать, дома взрывать. А на Украине власть захватят бандеровцы и откровенные фашисты, они начнут бомбить мирные города Донецка и Луганска, в Одессе заживо сожгут людей, а Крым воссоединится с Россией.

- Что за бред! Ну и фантазёр твой папа! - я вроде как усмехнулся, но на душе стало просто жутко, да и я начал что-то вспоминать из той жизни, вероятно, так и будет. Сердце сжалось от тоски и безысходности.

Рита недоброжелательно нахмурилась, судя по всему, отец для неё непререкаемый авторитет.

- Ты меня извини, но всё будет иначе. Я в армии служу, там самая настоящая дружба народов. У меня в приятелях есть аварец, грузин, кореец, а украинцев пол роты, - я словно стараясь убедить самого себя.

- Ты не показатель, - резко заявляет девушка.

- Поживём, увидим, - не хочу с ней спорить, в голове такой сумбур, но самое ужасное, в голове вспыхивают страшные картинки, я вспоминаю, как в центре Европы НАТО бомбит Югославию, как терзают полковника Каддафи, горящий Дом Профсоюзов в Одессе, как стирают с лица земли в Сирии Пальмиру ... Боже мой, неужели это действительно всё произойдёт!

- Поживём, увидим, - со вздохом соглашается она. - А вы в Севастополе недавно?

- Родился здесь, - с трудом отвлекаюсь от своих видений, хочется себя ущипнуть, у меня такое ощущение, что я сплю.

- Странно, ни разу о вас не слышала.

- А что, много таких как мы? - сбрасывая с себя оцепенение, спрашиваю девушку.

- В Севастополе я, отец, да Дарьюшка, а ещё Лаура, она рептилия ... вот вы ещё появились. Только не пойму, вроде вы Ассенизаторы, в тоже время, на оборотней не похожи. А вдруг вы дикие? - в её глазах всплывает ужас.

- И дикие есть? - удивляюсь я.

- Ещё те уроды, они никому не служат, творят полный беспредел, - Рита внимательно посмотрела мне в глаза, - послушай, а пойдём, я тебя с отцом познакомлю!

- Уже поздно, ночью, к девушке.

- Не бери в голову, для нас ночь, что день.

- А мать как к этому отнесётся?

- Её нет, она погибла.

- Извини.

- Ничего ... это давно было, даже лица не помню.

- Хорошо, пойдём. А у тебя мобилка есть?

- Что ты сказал? - не поняла девушка.

- Смартфон ... или, - я осекся: "ну, конечно же, этих прелестей ещё не придумали. Какой пещерный век!" - почесав затылок, с усмешкой произношу: - Телефон дома есть?

- Конечно.

- Матери надо позвонить, наверное, опять переживает. Далеко живёте?

- На Вакуленчука, у гастронома.

- Так мы соседи, это совсем близко от меня. Мой дом рядом с детским садиком.

- Там моя бабушка живёт, на первом этаже. Правда, её окна ниже уровня земли.

- Бабушка? А почему не вместе живёте?

- Дарьюшка не хочет, к тому же, она там район убирает.

- Её Дарьей звать? что-то кольнуло мне память.

- Нет, Дарьюшкой, - мягко поправляет девушка.

Спускаемся в балку, там развернули строительство жилого дома, а где-то в стороне мой институт. Он построен на отшибе и к нему ведёт длинная дорога, которую мы прозвали "Дорогой жизни", зимой по ней разгоняется студёный ветер, набирает силу и, лупит со всей дури в институтские корпуса и общежития, вымораживая всё тепло. Помню, занимались в аудиториях, так прямо внутри помещения, у двери, наметало настоящий сугроб, многочисленные щели не задерживали снег. А студентам нипочём, надевали перчатки и писали лекции - мы, народ закалённый!

- В балках ничего нельзя делать и жить, - хмурится Рита.

- Почему? - искренне удивляюсь я.

- Из них бьёт отрицательная энергия. По преданиям, даже колдуны не рискуют жить внутри их, а лишь на склонах, по чуть-чуть вбирая эту энергию. Если взять сразу, можно сгореть.

- То ж предания, - улыбаюсь я.

- Как сказать, наши предки очень серьёзно относились к постройке своих домов.

- А ещё кошку выпускали, чтоб определить, благое место или нет, - шучу я.

- Да, и кошку, - щуря глаза, с удовольствием соглашается Рита, - приметы на пустом месте не вырастают. В принципе, это своеобразная магия. Вот ты, плюёшь три раза через левое плечо, когда дорогу перебегает чёрная кошка?

- Плюю, - смеюсь я, - так это просто традиция. Как-то, перед экзаменами мне дорогу пробежало четыре чёрных кота, получил четыре балла. На каждого кота по баллу. Жаль, что пятого не было, так бы отлично получил.

Рита весело засмеялась: - Я кошек люблю и чёрных и белых. У Дарьюшки живёт такой изумительный чёрный кот, гладишь его, а он даже искры испускает, такой холённый, большой и важный.

В разговорах незаметно подходим к подъезду, поднимаемся на пятый этаж.

- Вот, мы и пришли, - Рита нажимает на звонок, звучит приятная мелодия.

Дверь открывается, на меня смотрит крепкий, с несильной проседью на висках, мужчина. Испытующий взгляд сменяется на понимающий. Кивает мне, заходим, протягивает руку: - Вадим Петрович, - представляется он.

- Кирилл.

- Проездом или как?

- Вообще я местный, живу рядом, в соседних домах, но, в принципе, проездом. На побывку приехал, служу под Москвой.

- Кадровый офицер?

- Нет, после института военные сборы, - я не стал вдаваться в подробности.

Рита принимает мою шинель, орден Красной звезды ярко блеснул в свете лампы.

- Ого! - поражается девушка.

- Не обращайте внимания, случайно дали.

- Случайно их не дают, - усмехается мужчина. - Заходи, присаживайся. Дочка, пожалуйста, приготовь чай! Как с Ритой познакомился?

- В троллейбусе, хотели предупредить об опасности. Тип один за ней увязался.

- Мы долго его выслеживали. Так Рита всё же увела его?

- Да, - я содрогнулся, вспомнив, как она его увела.

- У него родственник в Обкоме партии работает, та ещё гнида, постоянно заведённые на него уголовные дела изымал, всегда отмазывал. Им сейчас занимаемся наши товарищи из Симферополя.

- Такие как и вы? - осторожно спрашиваю я.

- Да, партийцы с большой буквы. А ты в партии?

- Нет.

- Как же так, надо вступать! Оборотень обязан быть коммунистом! А оборотень в погонах - вообще замечательно!

- Я не думал об этом.

- Хоть ты и молодой ещё, а пора. Печать на твоём лице, очень сильная.

- Какая печать? - не понимаю я.

Вадим Петрович смотрит с иронией, думает, что я шучу: - Никак, лично сам Шеф тебе её поставил. У тебя есть перспектива карьерного роста, от рядового оборотня до руководства касты Ассенизаторов. Кстати, печати, только, посвящённые могут заметить, дикие нет. А ты наши знаки видишь?

Я отрицательно мотнул головой: - У меня, словно амнезия. Ничего не помню, только мерещится что-то.

- К Дарьюшке сходи, - становится серьёзным Вадим Петрович. - Я чувствую, есть в тебе что-то просто запредельное. Обязательно сходи к ней, она многое знает, даже будущее может прогнозировать.

- Это она сказала, что СССР развалится? - ляпаю я, и прикусываю язык, думая, что говорю лишнее.

- Нет, не она, это и так очевидно, - по лицу промчались такие сильные эмоции, словно сорвался с холодных гор обвал. - Нашу страну будет раздирать всяческое "шакальё", соседи потребуют жирные куски, на наших границах будут стоять войска НАТО со своими ракетами, круг замкнётся и грянет Третья мировая война.

- Вы не преувеличиваете? - осторожно спрашиваю я.

- Это прогноз, но не факт. Делать, что-то, надо уже сейчас. Тенденции к развалу уже появились. Доллар лезет в наше общество, а это подрыв экономики. Раньше за валютные махинации ставили к стенке, сейчас сами партийцы высших эшелонов власти, скупают его в огромных количествах. Скоро, национальные богатства: нефть, газ, энергетику, заводы - передадут в частные руки. Весь капитал осядет в банках Запада, а значит, и рычаги управления будут у них, а народ, в большей своей массе, начнёт вымирать. Церковь влезет в управление государством, будут уничтожать древние знания и делать просвещёнными кого угодно, допустим, тех же греков, но не русских. Славяне, для патриархов церкви, станут варварами, почти животными, людьми второго сорта.