Ждать не хочется, выбрать из имеющегося - трудно. И я занимаюсь пустяками: подправил и сократил рассказ "Этажи", назвав его - "Случай с Евсюковым"; просмотрел записные книжки к "Шуту"... Вот такие дела. Кризис. Халтурить не хочется, а тему, которая легла бы прочно на сердце, не выбрать.
Оброс незаконченными рукописями, а товарной продукции нет. И трудно стало с формой, с языком. Я заметил: пока не найду интонацию - нет текста, нет слов, нет движения сюжета, ничего нет. Могу целый день бродить как неприкаянный и искать интонацию. Нашлась, зазвучала внутри - и слова полетели сами. Откуда берется интонация? Наверное, она рождается на уровне подсознания, когда срослось вместе понимание материала и любовь к нему. Это как песня или мотив, которые приходят неожиданно, но далеко не случайно.
Вчера мне сообщили, что повесть "Мы строим дом" прошла какую-то комиссию при СП, и я - участник 8-го семинара молодых писателей Северо-Запада. Молодой писатель в 37 лет! Смех... Долго я раскачивался в своей бурной жизни к писательскому ремеслу. Долго. Хотя печататься в журналах и газетах начал в 23 года. Это, наверное, и помешало. Я увидел, что могу, и расслабился. А сейчас приходится догонять.
В феврале 1987 года будет пять лет, как я работаю механиком в гараже сутки через трое. А что сделано? Три повести, несколько рассказов и десяток-другой газетных миниатюр. Срам!..
Новый сторож Иван сдвигает стулья и готовится прилечь. Свернул ватник под голову, расстегнул пиджак, сейчас стянет сапоги и наденет тапочки.
- Подремлю, пожалуй, немного. И Чернышка пусть поспит, устала с непривычки...
- Та-ак... - Я решаю проявить твердость. - Сторож подремлет, Чернышка поспит... А кто будет охранять гараж? Механик?
- Ты думаешь, кто-нибудь залезет? - Иван неуверенно улыбается. - Чего тут брать-то? Ворота мы заперли. Правда, Чернышка?
Если сейчас не поставить нового сторожа на место, то он сядет на шею и будет храпеть в нашей будке сутки напролет. Это мы проходили.
Я коротко напоминаю Ивану Ивановичу порядок несения караульной службы подразделениями вневедомственной охраны на территории гаража в ночное время. Обход территории! Проверка наличия замков и пломб на запираемых помещениях! Проверка освещенности! Проверка целостности оконных застеклений! Визуальный контроль на предмет наличия посторонних лиц на охраняемой территории!
- Я ничего не забыл, Иван Иванович?
Ваня хлопает глазами. Так душевно говорили за жизнь, и вдруг - такой официоз!
- Кх-м... К-хе... Так я тогда пойду? - Он растерянно застегивает пиджак. - Пройдусь, да?
- Пройдитесь. Это будет нелишним...
- Пошли, Чернышка, пройдемся...
6 ноября 1986 г. Дома.
Были на дне рождения у тещи. Ирине Александровне - 60 лет. Я никогда и не знал, сколько ей. Не задумывался.
Орест Скарлато - директор Института Зоологии АН СССР за столом рассказал, как к нему в кабинет явился псих.
- Дайте мне двадцать академиков, и я организую институт долголетия.
Скарлато еще не знал, что это псих.
- Где же взять академиков?
- Это ваше дело. Мое дело предложить. Я сделаю так, что люди будут жить по двести-триста лет.
- Э-э... А-аа, - растерялся Скарлато.
На стенах кабинета висели портреты известных ученых прошлого.
- Я бы вот с ним хотел поговорить! - псих ткнул пальцем в один из портретов.
- Так вы посмотрите даты... Он же умер!
- Это ничего. Сейчас наука многое может. Баллоны с газом подсоединить заговорит!
- Может, вы желаете осмотреть наш зоологический музей? Это рядом, вас проводят. Хотя нет, сегодня понедельник - выходной.
- Ну и что? Экспонаты-то на месте! Я бы посмотрел.
- Нет, знаете, по понедельникам их кормят. Лучше не мешать.
- А, ну это другое дело. Кормежка - святое. Значит, не дадите двадцать академиков?
- Вряд ли...
Другой гость, сотрудник Военно-морского музея Игорь Павлович, рассказал следующее. В Сингапуре адмиралу флота Горшкову подарили огромное чучело тигра. Он сдал его в Военно-морской музей. Чучело и по сей день там - в запасниках. Работники музея плетут небылицы новым сотрудникам и гостям, что это не тигр, а образец секретного боевого оружия ударно-психологического свойства. Стоит, дескать, как декорация, но по условной фразе включается на определенную волну, излучает глазами биополе и - глубокий летаргический обморок. Человека можно допрашивать в этом обмороке, и он все расскажет, а потом забудет.
Отдать чучело куда-нибудь боязно: вдруг адмирал вспомнит про подарок? Например, захочет поставить у себя на даче? Чучело пылится.
Скарлато, услышав эту историю, пообещал приложить все усилия, даже написать адмиралу, чтобы забрать тигра в свой музей. Благо, рядом, за углом.
14 ноября 1986г.
Ездил в Репино, в Дом творчества кинематографистов - на семинар кинофантастов.
На семинар я ездил как корреспондент "Авроры". Виделся с Вит. Бабенко и Эдиком Геворкяном. Геворкян или дурак, или меня считает дураком: полчаса рассказывал мне про цветное мороженое.
Смотрели с Ольгой два фильма: "Голод" (США) и про Джеймса Бонда "Шпион, которого я полюбила".
Первый - о вампире, с кровью и жутью. Но о чем по большому счету - не понял.
Второй - легкомысленный и дурковатый.
Когда мы растеряно выходили из кинозала после просмотра "Голода", мужчина артистической наружности с шейным платком и седыми волосами сказал глубокомысленно, обращаясь к своей молодой спутнице: "Это фильм о мужском одиночестве". Я мысленно крякнул. Силен мужик на домысливания.
Сегодня смотрел в Репино фильм "Письма мертвого человека". Авторы сценария - Б. Стругацкий и Слава Рыбаков, наш семинарист. Фильм сложный по форме и простой по содержанию. Режиссер - К.Лопушанский, из молодых. Много символики, требующей определенных знаний. Не могу сказать, что понравилось; скорее - необычно.
Геворкян, а затем и Ольга Ларионова сказали, что у меня бледно-зеленая аура, слабая и маленькая. Я, понятия не имея, что за штука - аура, перепугался и стал расспрашивать, не связано ли это с продолжительностью жизни и т.п. Они сказали, что прямой связи нет, аура - это энергия; я им не поверил, думал - успокаивают.
