«Было дело. Я сначала тоже хотел быть врачом. Ну, не я, а моя мама. Даже в гимназию отдала в детстве. Но когда я вырос, то понял, что не мое это. У меня душа больше к технике лежала. Могу отремонтировать все, что сломалось. Или собрать из всякого хлама что-то дельное. А вот Юрась у нас не понимает их. Я перевожу, когда он рядом. Он у нас повар-профессионал и программист-любитель. Так что для попаданцев в высокотехнологичный мир наши бывшие профессии не очень подходящие. Даже если удастся сбежать, не выживем. Все равно поймают и продадут как секс-рабов тому, кто больше заплатит».

«А если на необитаемую планету сбежать?» – поинтересовался Илья у нового друга.

«Чтобы сбежать, нужен корабль. А ты умеешь им управлять? Я, например, нет. Юрка тоже. Мы уже думали с ним над этим вариантом. Единственное, наш повар умеет влиять на разум местных. Заставлять делать то, что он желает. Но мысли, в отличие от меня, не читает, да и не понимает их языка».

«Вот это то, что нам надо. Прокрасться в космопорт и заставить пилота угнать для нас корабль. А потом обучить нас летать на их кораблях».

«План неплохой. Но требует тщательной подготовки. Нужно все разузнать, собраться. Вещичек с собой взять полезных и нужных. Если мы найдем такую необитаемую планету, то нужны и оружие, и одежда, и еда на первое время. И самое главное, без чего не может выжить не один котэр – валько. Это что-то наподобие нашего молока. Только более сладкое, густое и питательное. Валько - специальный продукт для котэр и его может позволить купить себе только очень состоятельный аристократ. Без него мы умрем, насколько я понял».

«Мне давали пить нечто подобное, перед тем как привести сюда. А что, котэры не едят обычную пищу?» – поинтересовался Илья.

«Нет. Пьют только эту питательную смесь. Насколько я понял, у нас теперешних другой организм. И задница предназначена для другого, а не для вывода какашек. И еще никакой растяжки и смазки перед сексом с мужчиной нам не требуется. Все уже предусмотрено ДНК котэр. Такие вот дела».

«Да, это все усложняет. Но вдруг можно этот продукт – валько - как-то синтезировать? Мне бы его состав посмотреть, я бы попробовал воспроизвести при нужном оборудовании и лаборатории. Одно только то, что я тут в качестве секс-игрушки в будущем, заставит мой мозг работать быстрее. Я свою задницу не собираюсь подставлять первому встречному хозяину, которому понравлюсь».

«Мы с Юркой тоже так думаем. Валить отсюда надо. Бесправный раб - это не ко мне. Только на побег время надо. А оно у нас пока есть. Год или два нас должны обучать и уж только потом продавать. Если дикий котэр убьет и покалечит хозяина или его слуг, виновен будет работорговец. Он всячески будет стараться нас приручить и сделать послушными, да еще обучить быть телохранителем. Это нам может пригодиться. Тренировки и умение защищаться. Так что пока давай обучаться и делать то, что нам скажут. И еще ошейник. При любом неподчинении он бьет током, и очень больно. Так что поаккуратнее. Особо не бунтуй. Спать с кем-то во время обучения тебя не заставят. Твою девственность беречь будут. За девственника цена удваивается».

«Это хорошо, что не заставят. Мне же спокойнее. А то надо же так попасть в свои тридцать лет! В тело смазливого редкого блондинистого полукота. Да еще подростка, насколько мне удалось рассмотреть себя в зеркале», – возмутился Илья.

«А мне двадцать восемь было. Сейчас я коричнево-белый пятнистый кот. Если бы там дома не был бисексуален, то тут от такого свихнулся бы. Да и снизу не был ни разу. Разве девушки стали бы со мной встречаться, узнай, что я иногда тоже девушкой бываю. Вот и блюл честь бисексуала. Самец он везде самец».

«Я вообще женат был. Сыну четыре года. Правда, развелся, жена оказалась стервой, жадной до моих денег, да еще и гулящей. С мужчинами попробовал как-то по молодости в качестве эксперимента, не понравилось… Тоже сверху был, как ты. А тут мелкий, смазливый, тощий. Там я качаться ходил, борьбой увлекался. Ну, не то что бы шкафом был или качком. Но накаченным это уж точно».

«Тут тело твое бывшее берет почти все от ДНК котэр, кроме лица. Тоже после тренировок на охранника станешь подкаченным. Вон мое тело уже кубики приобрело, и это только за два месяца, а за год красота будет, а не тело. Рост, правда, у котэр средний, это плохо. Самцом, как раньше, уже не станешь. А валько не дает телу стареть и держит его на том уровне, на каком тебя создали. Поэтому его дают каждому из нас ровно столько, сколько необходимо. Передоз может убить. Я видел, как они меркой отмеряли нам с Юрасем эту питательную жидкость. И ругались, когда один из слуг перелил несколько лишних грамм в мою пиалу. Это создает еще больше помех нашему побегу. Нужно точно как-то узнать дневную дозу валько для каждого из нас, чтобы выжить и не погибнуть. Сколько я ни слушал их разговор и мысли, там ни разу не проскакивала дневная норма этого продукта для котэр».

«Да уж, еще одна задачка. Придется тебе слушать их постоянно, чтобы все узнать. Или попросить Юру, чтобы тот заставил одного из них вслух сказать нашу норму».

«Кстати, дельный совет. Как я раньше об этом не подумал? Вот, две головы хорошо, а три лучше», – похвалил Илью Славка.

Вскоре и Юру привели. Парни познакомились, пообщались. Юрась, как его называл Слава, был чисто рыжим котом. Милым и очаровательным.

«Наверное, окрас котэр зависит от цвета волос бывших людей», – подумал Илья, пока они мысленно разговаривали. И его догадки подтвердились. Волосы у них были именно такими. Коричневыми, рыжими, а у Ильи светлыми. А вот отчего зависят пятна, ребята пока не разобрались.

Единственный, кто из них троих был геем, Юрка. Ему нравился его внешний вид. И он совсем был не против любви с каким-нибудь красавчиком хозяином.

«Юр, ты не понимаешь. Это другой мир. Тут другие законы. И хозяева не влюбляются в своих рабов. Не дают им вольных для того, чтобы потом жениться. Тут все намного жестче. Это не БДСМ-игры, а реальный хозяин и право на стоп-слово тебе не даст. У тебя нет и не будет никаких прав, выбора и свободы. Ты никто и зовут тебя никак. Это не сказка со счастливым концом, а реальная суровая жизнь. И пока ты этого не поймешь, толку от тебя не будет. Если ты согласишься на продажу и откажешься участвовать с нами в побеге, будешь жалеть до конца дней своих, что не послушал меня. Да и твои способности внушения нам бы пригодились», – не согласился с парнем Слава.

«Ну, я же не говорю, что против побега, просто… Мне кажется, что лучше приспособиться, найти место в этом мире правильнее, чем гоняться всю жизнь за свободой, да еще и погибнуть по собственной глупости. Вот ты мне можешь дать гарантии, что нас не убьют при первом же неудачном побеге? Нет. А я жить хочу в свои двадцать пять лет. Я еще так мало прожил, ничего не видел толком, не любил по-настоящему. И умереть сейчас не для меня. Можешь считать меня эгоистом, мечтателем, романтиком, но, если честно, я бы предпочел остаться и дождаться торгов. Я уверен, что мне с хозяином повезет. Кроме того, я могу внушить пилоту работорговца вывести вас отсюда и слушаться во всем, а сам останусь здесь».

«Ты мог бы встретить свою любовь, будучи свободным. И сделал бы выбор добровольно, а не ждал, пока тебя купят», – не выдержал и вступил в диалог двух парней Илья.

«Вот, Иль правду говорит. Давай выберемся отсюда. Станем свободными, а потом и будем решать, где и с кем жить. Добровольно, без рабства и продаж», – подтвердил чужие доводы Слава.

«Ладно, уговорили. Будем готовить побег. Кроме того, я еще язык этих инопланетян не выучил. Без переводчика в твоем лице, Слав, я не смогу».

«Вот и умничка. У нас впереди целый год. И язык выучим, и побег подготовим. Если тебе кто понравится из местных, можем взять его с собой. А ты уже ему внушишь, что он от тебя без ума, или что ты там хочешь ему внушить. Нам пригодится местный в нашей компании».

Дальше для парней потекла тяжелая подневольная жизнь. Их тренировали, делали выносливыми и сильными. Послушными и ласковыми с хозяевами. Учили быть покладистыми, тихими и покорными. А они в свою очередь прислушивались, запоминали, изучали окружающий мир и его законы. Впитывали, как губка влагу, любую информацию и готовились к побегу. Сами не заметили, как прошел год. Время приближалось к критической точке торгов. Ведь и Юрась, и Слава прибыли на два месяца раньше к работорговцу, а значит, и продавать их тоже будут раньше. А разлучаться парни не собирались.