Способность мыслить мне явилась искушеньем,

Свободой воли соблазнял простор воображенья,

Менять свой образ, не стесняясь выраженья чувства,

И возраст с внешностью на злобу дня искусно.

Надежды сокровенные от посторонних глаз тая,

Я чествовал в себе первопроходца и творца,

Способного реальность кардинально изменить,

Мне им хотелось непременно в моей жизни быть.

Чтоб из себя в свои глаза без отвращения глядеть,

Влюблённому свою Любовь во плоть одеть —

Решиться стать мерилом для успеха самому.

И в помощь мне разорвала молитва Ваша тишину.

Всё изменилось вдруг, меняя и само звучанье,

И Сила, большая меня, вдруг вырвалась сознаньем,

Что голос мой внутри лишь для того был робок,

Чтоб я услышал Вас и поспешил в дорогу.

Я представлял себя высоким юношей плечистым,

Без комплексов, красивым и речистым,

Я точно знал, в какой момент достигну идеала,

Но в разные края меня с ним Жизнь поразбросала.

Он долго мне служил единственным примером,

И я за ним, как тень, послушно топал следом,

Пока не начал узнавать себя в своих речах несмелых,

И потерял свой рост, и вес, и возраст, увлекаясь делом.

Не он ли тень моя, мои красноречивые сомненья,

Что промахнусь опять с принятьем верного решенья?

Не тем ли он хорош, что я, портрет души своей рисуя,

Ему позволил плотью быть того, к чему иду я?

Я – Слово. Обладать хочу всей гаммой чувств при чтенье,

И мне не нужен больше призрачный посредник,

Своё я отраженье в плоти Слова чётко вижу,

Оно меня расти и плечи расправлять с подвигло.

         Вперёд!

Что зря болтать, за словом слово,

Чтоб из себя достать себя другого,

Тем отличимого от внешнего меня,

Что распечатал духа закрома.

Вперёд! За шагом шаг, забыв про осторожность,

Вычеркивая термин «невозможно» —

Возможное уже достигли до меня,

Сказав свои прекрасные Слова.

А я искал своих, рассеянных по Свету,

И чем точнее находил в себе ответы,

Тем больше доверял своим словам,

И тем яснее в них себя я узнавал.

Мне одного, пожалуй, только не хватало:

Знать светлого себя для полноты картины мало

И доверять вести себя испытанным Словам.

Так что ж! Дерзну себя проверить я Любовью к Вам.

Я был готов лишь из упрямства продвигаться к цели,

Чтоб только не предать мечты забвенью,

И собирался поделиться радостью открытий,

Но радость растворялась в череде событий.

Я собирался с мыслями, как с лучшими друзьями,

Они ж, как подчинённые, моей команды ждали,

Мне совершенно не на что уж было опереться,

Не признаваться ж вслух, что вдребезги разбито сердце.

Я взращивал табу противоречиям такого рода,

Но Вы меня смутили дерзостью и широтой подхода,

Таиться от своих смятений боле не пристало мне,

Не измениться с Вами равнозначно стало изменить себе.

Но кто Вы – Истина иль Вымысел? Иначе не найти ответа,

Как осознав, кто я и в царстве Тьмы и в Царстве Света,

И умножаю ль то, что я нечаянно услышал через Вас,

Расшифровав Послание, что диктовал прозренья час.

У входа в Мир встречают нас и Свет, и Тьма,

Всему есть пара для развитья с самого Начала,

И раскрывая лёгкие на вдох и выдох, в поисках себя

Мы впитываем знаки интонаций диалога.

Земные узы, где мимоходом, где до последних дней,

Вели со мной бесперебойные беседы обо мне,

Когда я с кем-то спорил, с кем-то соглашался,

Кого-то избегал, разочаровывался и влюблялся.

Я в багаже из впечатлений их старался бережно нести,

Чтоб Миру даровать, как всякий щедрый властелин,

И образ дум своих явить созревшие плоды,

Но продолжают бурно дискутировать они.

Они меня без устали переполняют, как живой сосуд,

И меж собой борьбу за чистоту мою ведут,

Им власть дана сильнее самых точных заключений —

Перипетии чувств, вмешательство по плану Провиденья.

         Жизнь – Впечатление,

Долгое послевкусие, застрявшее в безвременье,

Меняющее окрас по требованию настроенья.

Оно не расскажет, как фраза когда-то звучала,

Но передаст, в каких переплётах она побывала.

Чуткий разбор сюжета, не ведающий финала,

Множит мои эмоции, чужие стирая упрямо,

Выносит за горизонты былого знакомые лица,

А изменённый ракурс, строит мне с зеркалом блицы.

Спор сталкивает лбами две разных точки зренья,

И отметает сразу возможность снисхожденья,

И рвёт с сюжетом связи, зовёт по восходящей,

И объявляет призом влиянье в настоящем.

Пытаюсь я читать по отголоскам в сердце,

Права ли маята, или, быть может, нежность,

Где настоящий я, и кажется, что день вчерашний

Меня не оставлял, чтоб я себе не льстил напрасно.

Жизнь – Прощение,

Последний инструмент, чтоб избежать паденья,

Когда давно на ладан дышит опора из терпенья,

Когда я с каждым словом свой самый злейший враг;

Закрыть глаза и слушать, как отзовётся шаг.

Над слабостью подняться, в своих ошибках каясь,

Постичь дар искупленья, с судьбой своей смиряясь,

Простить себе неловкость, приняв всего, как есть,

Чтобы в себя смелее на глубину залезть.

Не обольщаться силой, всегда сильней найдутся,

Не позволять себе, как шарик, от нажима сдуться,

За прошлые обиды, как якорь, не держаться,

Для впечатлений новых открытым оставаться.

Тот самый шанс исправить звучанье своей боли

И от своих ранений уж не зависеть боле.

Пусть их не залечить, но только с ними в сердце

Есть право ощутить, как жаждет Мир согреться.