Томас ни черта не помнит из того, что было вчера. Он помнит центр “ПОРОКа”, школу и немного из того, что он ел. Но он не помнит этого блондина. В смысле, он не помнит, чтобы тот хоть как-то фигурировал в его жизни. Ни разу.
Когда Томас шел по коридору, на него все смотрели с каплей недоверия и непонимания. Томас не понимал, почему все так происходит, ведь он ничего не сделал. А для всех остальных было странным и непонятным то изменение в Томасе, которое произошло за один день. Минхо так и не догнал его из столовой, хотя пообещал это сделать, поэтому Томас спустился ко врачу один. Ему дали таблетку обезболивающего и приложили лед. Остаток перемены парень провел на белой кушетке, вдыхая запах противных лекарств и рассматривая шприцы и какие-то ампулы на столике.
Минхо не пришел и на историю английского тоже. Томас пришел в кабинет в тот момент, когда во всю звенел звонок. Извинившись перед учителем, он занял свое место. Может, первые минут десять-пятнадцать от урока, парень действительно старался вникнуть в тему урока, запоминать всю ту информацию, которую учитель доносит до учеников под слабый шум ветра, проникающий через форточку, но потом он начал ощущать слабую боль в висках. Боль, которая усиливалась с каждой минутой.
Томас тер виски снова и снова, зажмуриваясь от боли. Голос учителя начал пропадать, будто Томас погружается под воду. Все глубже и глубже. Он проникает в какую-то бездну, где чувствует только невыносимую боль в голове и глухие разговоры, откуда-то со стороны. Он слышал этот голос раньше. Но где? Где он мог его слышать? Если бы все было немного четче. Если бы Томас мог услышать ясные слова того, кто все говорит и говорит.
“Ненавижу себя за то, что не смог тебя удержать.”
Томас слышит голос и смотрит по сторонам. Ему кажется, что все это где-то рядом, а не в его голове. Но учитель продолжает тягучий, как ириска, разговор, а вокруг все заняты своими делами. Томас поежился, но постарался слушать дальше.
“Томас, вернись, пожалуйста.
Томас, я, честно, не могу без тебя.
Я задыхаюсь.. Томми.. задыхаюсь и падаю.”
Томас зажимает руками уши, потому что последняя фраза включает в себя такое количество боли, что у любого бы человека треснуло сердце. Томас утыкается лицом в парту и качает головой, надеясь на то, что голос отлепится от него, словно какой-то упавший листик с дерева на волосы. Но шепот повторяет продолжать его имя, и Томасу больно. Томас где-то слышал это. Томас едва терпит.
- Замолчи, замолчи.. - тихо повторяет он, и пара человек поворачиваются в его сторону. - Замолчи, прошу.. Хватит, перестань! - Томас кричит, стараясь перекричать голос в своей голове. Он резко поднимается из-за парты, хватая сумку и выбегая из класса.
Томасу больно где-то в части сердца.
~
На следующий день Минхо сидел за одним столиком с Ньютом, Терезой, Брендой и Арисом. Бренда, кстати, пришла в норму. Ньют старался делать вид, что все нормально и ничего глобального в его жизни не произошло. Томаса не было на первых уроках, да и ребята не особо старались поднимать эту тему. Ариса, кажется, одного волновало состояние своего друга. В воздухе витало своенравное напряжение, которое заставляло всех ребят иногда кидать друг на друга виноватые взгляды. Ньют жевал салат, стараясь не смотреть на друзей.. и Минхо; они же, смотрели друг на друга и на Ньюта.
- Слышал, что у Томаса был какой-то срыв вчера на уроке, - протянул Арис, закидывая в рот пару соленых орешков. Бренда недовольно посмотрела на парня, сведя брови, а вот взгляды Терезы и Минхо были заинтересованными. Ньют не поднимал взгляда, пряча его под густыми ресницами. Он притянул к себе поднос и обхватил бутылку газировки тонкими пальцами. - Типа, он спокойно сидел, потом начал что-то шептать, встал из-за парты, на кого-то закричал и выбежал из класса. Это было похоже на долбанную шизофрению. Ну, это Зарт рассказал мне. Он же сидит прямо за ним.
- Какой кошмар! - искренне запереживала Тереза. - С ним определенно что-то случилось. Мы не можем просто так бездействовать. Он, может, самый последний идиот на этой планете, но мы не можем..
- Тереза, - Минхо положил руку на плечо девушки. - Мы что-нибудь придумаем. Не хочу кидать своего друга в состоянии неизвестности.
- Мне кажется, что кто-то промыл ему мозги, - закончил Арис.
- Ньют, - Бренда посмотрела на блондина, который тянул газировку через трубочку. Бренда с уверенностью могла сказать о том, что Ньют не спал эту ночь. Под его глазами были жуткие синяки, а волосы устало взъерошены. - Может, перестанешь нас игнорировать?
- А, может, вы перестанете говорить о Томасе? - издевательски повторил Ньют, но Бренда уловила в его глазах растерянность, опустошение и некую злобу.
- Нужно что-то делать, а не сидеть на месте, чувак, - Минхо смял бумажку от бургера и кинул ее в какого-то парня, который сидел за соседним столиком.
- Да, нужно, - хмыкнул Ньют. - Пойду к Соне и свяжу нас узами любви, чтобы не прожить жизнь в одиночестве. Буду жить с ней счастливо и до тошноты прекрасно, у нас родятся потрясающие дети, которыми мы будем гордиться, а потом умрем в один день, держась за руки, - парень откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.
Минхо изобразил вид, будто его тошнит, Тереза и Арис закатили глаза. Но у Ариса это всегда получалось лучше.
- Почему бы тебе просто не вернуть прежнего Томаса? - Бренда грустно посмотрела на подавленного друга.
- Да потому что мне.. - громко закричал Ньют, привлекая к себе внимание со стороны других столиков. Он достаточно навлек на себя слухов за последние дни. Парень подался вперед, ставя локти на стол. - Да потому что мне нельзя любить Томаса. Мое совершеннолетие через пару дней, и я не хочу закрепить в себе любовь к чертовому Томасу, чтобы всю жизнь прожить с мыслями о нем и неразделенной любви.
Ребята переглянулись, не зная, что ответить Ньюту. Он действительно выглядел очень плохо, но никто не смог даже заикнуться об этом. Все хотели помочь Ньюту, но никто и понятия не имел, в каких недрах мозга искать прежнего Томаса. Его перезагрузка произошла очень не вовремя.
Ньют тихо выдохнул и поднялся из-за стола.
- Знаете, я уже поел. Мне нужно на воздух.
Блондин подхватил рюкзак и, тряхнув челкой, направился к выходу из столовой. Он хотел выйти на улицу и выкурить одну сигарету. Сейчас ему серьезно было плевать на проблемы с легкими и дыханием, на то, что вчера он задыхался прямо на улице, не в силах найти ингалятор. Ньют просто вышел из школы, усаживаясь на одну из ступеней, и достал из рюкзака пачку сигарет. Ментоловый дым приятно пробрался в легкие, унося из головы парня ненужные мысли. Ньют получил свой баланс.
Сделав затяжку, Ньют заметил подъезжающий к школе байк.
- Вот черт, - тихо выругался парень. Томас уже припарковал байк и сейчас, сняв шлем, направлялся в сторону главного входа в школу. Ньют просто надеялся на то, что он не получит новую порцию издевок. Хотя, смотреть на Томаса ему было очень больно.
Ньют уже вставал с места, чтобы докурить сигарету в другом месте, как Томас что-то крикнул. Ньют знал, что больше здесь никого нет, значит это точно предназначалось ему.
“Пожалуйста, не уходи.”
Ньют удивленно посмотрел на Томаса, когда тот пару секунд простоял на месте. В его глазах плескались моря вины, синяк под глазом едва замазан тональным кремом, а шрам на губе только начинает заживать, и Ньют не мог сдвинуться с места. Он слишком любит Томаса. Он знает, что, возможно, ничего хорошего сейчас не будет, но он просто не может. И он слышит гребаный голос Томаса в своей голове, не задаваясь вопросом о том, как это может происходить.
Томас быстро подошел к Ньюту, когда тот делал новую затяжку. Ньют немного испуганно смотрел на брюнета, но тот молчал. Он не делал никаких резких движений, не смотрел с издевкой и даже не старался сказать какую-нибудь глупость. Он смотрел прямо в глаза Ньюту. Ньют выдохнул дым, и Томас слегка улыбнулся.
