***

Ветер трепыхал пожелтевшие листки на стебле будто вросшего в каменную стену плюща. Бетонные изваяния стояли и своей высотой нагоняли неподдельный страх. В тени одного из них Минхо решил остановится, чтобы передохнуть и через пару вдохов и глотков воды направится к Обрыву. Я села около него, опираясь спиной о прохладную стену, а своим плечом утыкаясь в его. Минхо запрокинул голову, прикрыл глаза и умеренно успокаивал дыхательные пути из-за такого количества напряжений на диафрагму. Я упёрлась взглядом в трепыхающийся на солнце плющ и тихо спросила:

— Так почему я здесь без разрешения Алби?

Спустя пару минут безмолвия, Минхо неохотно ответил мне грудным басом. Моя голова устало опустилась на его плечо, и я устроилась поудобнее, обхватив колени руками и придвинувшись вплотную к сильному телу.

— Ты думаешь, Алби мне отказал бы?

Я подняла на него глаза.

— Не поняла?

— А что тут понимать, Милла. Я отпросил тебя, и всё.

Я изумленно приоткрыла рот.

— И он отпустил?

Минхо устало посмотрел на меня, открыв горлышко бутылки.

— Как видишь.

Минхо меня отпросил у Алби, чтобы я пошла с ним. Чтобы я ему помогла. Чтобы я сама убедилась. Поверил.

Услышал.

Я улыбнулась и откинулась головой обратно. Мать моя женщина, я думала, этот парень глух, как стена в отношении желаний других, но он только делает вид, что ему как бы побоку, а на самом деле… Он слышит и понимает других. Нет, я конечно, знаю его лучше всех в этом месте, но за долгое время, что я провела здесь, мне показалось, что Минхо совсем окаменел. Но нет, его это не сломало.

— Ты удивляешь меня с каждым днём.

— Поднимай свою задницу, у нас дохрена дел.

Два часа беспрерывного бега, безликих, одинаково холодных стен и разгорячённого дыхания, и мы на месте. Этот участок Лабиринта представлялся буквой «Т», а в конце зияла огромная, бескрайняя пропасть, резкий обрыв, представляющий собой только голубое небо и облака, которые туманились и были везде, поэтому невозможно было разглядеть, что находится внизу.

Минхо стоял позади меня, скрестив руки на груди, давая мне полную свободу действий, пока сам нахмурено оглядывал пространство. Я осмотрелась: Минхо сказал, что это место является оптической иллюзией, тогда где начало, а где конец? И оптическая иллюзия находится внизу, если учитывать, что парни кидали имеено в том направлении. Подойдя к самому краю Обрыва я не почувствовала ни ветра, ни звука. Пустота, как и говорили парни.

— Отойди оттуда и успокой мои нервы, пожалуйста, они с тобой уже и так ни к чёрту.

— Так это я виновата?

Я продолжила ходить по краю, внимательно оглядывая Обрыв. Где-то обязательно должен быть изъян, в каждом творении должно быть слабое место. Это аксиома.

Решив действовать издалека и по старинке, я подняла ближайший камень. Вытерев тот от копоти и пыли, отошла на расстояние десяти шагов от Обрыва, чуть не упираясь в стену, так как пространство возле обрыва было узким. Замахнулась и кинула камень: тот отпружинил от моей влажной ладони и прилетел недалеко от начала обрыва, просто упав вниз. Понимая, что я не вижу, как летит камень, и сам процес поглощения воздухом объекта, я кивнула хмурому Минхо, стоящему чуть поодаль.

— Минхо, прости что отвлекаю от ничем-не-помогания, поэтому стань к краю пропасти и смотри внимательно как падает любой летящий вниз объект. Если он просто полетит, или растворится в воздухе, говори мне, лады?

— Когда это ты стала главной?

— Сам меня притащил сюда.

— Это поправимо.

— Минхо, хватит огрызаться, встал туда, быстро.

— Ответишь мне за дерзость, усекла?

Я закатила глаза, но парень всё-таки встал к краю Обрыва и кивнул мне. Я вдохнула, взяла камень полегче, он должен дольше пролететь и сделала один шаг вперёд, тем самым сократив расстояние между мной и Обрывом.

Замах. Полёт.

— Полетел вниз.

Выдохнув, пробовала подбирать следующий камень полегче предыдущих, чтобы летел всё дальше от начала пропасти.

Вдох. Замах. Полёт.

— Вниз.

И так раз десять. К одиннадцатому, я разъярилась и взяла камень поувесистее. Минхо уже сидел рядом с обрывом, подогнув одну ногу под себя, а другую опустил вниз в Обрыв. Видя моё состояние, он цокнул языком и кинул на меня взгляд:

— Алё, цыпа, мы тут только время простёбываем. Э, ты чё, положи обратно этот камень, ты его далеко не докинешь.

— Я нет, а вот ты — с лёгкостью. Так ведь?

Кинув камень размером в мою голову возле его ног, я протерла рукой вспотевший лоб и скептически посмотрела сверху вниз на сидящего Минхо. Он лишь поднял бровь и пружинисто поднялся на ноги. Поняв камень одной рукой, бегун отошёл на названное мной расстояние, совсем рядом с Обрывом и размахнувшись, кинул. Я внимательно следила за приземлением камня, но так и не увидела, как он полетел вниз, запросто исчезая в воздухе в метре от меня. Я примерно запомнила нахождение воронки и кинула следующий камень, который так же исчез в воздухе. Значит, слабое место Обрыва это и есть эта воронка. Это и есть оптическая иллюзия. Вот тебе и слабое место.

Развернувшись к Минхо, увидела, что тот уже что-то записывает в блокноте. Подойдя поближе, стряхивая руки от песка и пыли, я заглянула за руку парня, видя что он нарисовал огромную дырку по середине страницы, очертил границы Обрыва, поставив между воронкой и началом пропасти двухконечную стрелку с пометкой «1м» и внизу написал одно слово:

«Выход?»

========== Глава 3 ==========

Вернувшись в Глэйд под вечер, мы с Минхо, взмыленные и уставшие, но довольные и поплелись в Картографическую, решив не рассказывать пока никому о нашей находке, боясь поселить лишнюю надежду в сердцах глэйдеров. Отсидев на месте пару часов за рисунками, сходив поочерёдно в душ, я и Минхо, сытые после ужина, по дороге в Хранилище за спальными мешками решили разойтись, напоследок обсудив, что это была моя единственная вылазка в Лабиринт, которую позволил Алби в первый и последний раз. Бегун поплёлся первым под живительные и очищающие капли воды, так как я решила наведаться к Ньюту. Но блондин успел найти нас первыми, удивляя тем, что смог подняться на ноги.

— Минхо! Кусок ты вонючего кланка!

Громкий возглас раздался со стороны Хомстеда. Приглядевшись, я заметила хромающего и взмыленного Ньюта с деревянной тростью, на которую злой как собака блондин прерывисто опирался и ковылял к нам энергичным полушагом. Минхо, перекинув спальный мешок через плечо, сжав конец одной рукой, лениво наблюдал за приближением агресивно настроенного Ньюта. Напряжение блондина выдавали его глаза, они просто горели невыполненным желанием врезать самодовольному азиату.

— Какого хрена ты её туда приплёл?! Ты забыл, что она девчонка?

Подойдя вплотную к Минхо, Ньют разъярённо выдыхал слова в лицо хладнокровного азиата. Рубашка измялась на груди, лоб покрылся еле заметной испариной, его щеки покраснели, как всегда с блондином бывает, когда он проявляет слишком бурную эмоциональность.

Я стояла рядом и не могла понять, в чём причина такой агрессии. Ньют же распалялся всё больше и больше от того, насколько сильно Минхо было насрать на происходящее.

— Ньюти, ты чего вскипел, как грёбанный чайник? Кончай ныть и скажи спасибо этой цыпе, она, походу, нашла выход и спасла наши задницы.

Бывший бегун сверлил взглядом Минхо, который был навеселе из-за недавних событий, твердо намереваясь расправится с этим дерьмом раз и навсегда.

— Ты, мля, понимаешь, какой опасности её…

Ньют, не закончив предложение, выразительно перевёл взгляд на меня. Я только обречённо вздохнула и уже решила расставить все точки над «і», как голова взорвалась дикой болью, виски сдавило чугунным обручем пламени, желудок любезно подкинул все переваренные приемы пищи под самое горло, а мой рот открылся в немом крике. Я упала на землю, больно ударившись головой, но не заметила, так как боль другого характера вышла наперед. Я почувствовала сильные руки под собой, громкие споры, возгласы, но потом всё будто стихло, происходило на заднем фоне. Я прикрыла глаза и догадалась, что этот приступ был вызван.