— Поверху проберусь, — ни на секунду не задумался Младший. — Верхние этажи — всегда самые безопасные. Крыши, в крайнем случае — громче, конечно, но и быстрее. Воровскими дорогами их зовут не просто так, понимаешь?

— Понимаю, — согласно кивнул Старший. — Может, и ты поймешь тоже, очень хочется надеяться. Ладно, пошли.

Почти сразу же Младшего поразила насущная неприятность — забраться на вторые и более высокие этажи выстроившихся вдоль улиц угрюмых домов, оказалось почти невозможно. Добротные каменные фасады не подходили для использования Когтя — той самой забористой клювастой штуки — и соскакивали даже с горячих медных труб отопления.

— Не выходит, а? — хмыкнул Старший. — Вот так неожиданность. Город-то не вчера появился, и горожане тоже. Кому охота, чтобы по его крыше грохотали башмаки всякого отребья, вроде нас? Потому и приняли меры — везде. В бедных кварталах, конечно, не так, но там и стражи нет, и поживиться нечем. Привыкай, дружище.

— И… как поступать тогда? — лишенный привычного способа перемещения, Младший слегка растерялся.

Старший вор сделал паузу, и Младший почти физически ощутил, как тот беззвучно ухмыляется в темноте.

— Привычным путем, дедовским, так сказать… кхе-кхе… — и исчез в тенях так быстро и плавно, что Младший на мгновение растерялся. А еще через секунду он заметил легкий оранжевый отблеск на влажной брусчатке, и тяжелый резкий запах кипящей смолы, и нестройный топот ног в подкованных сапогах казенного образца. Стража с факелами!

Он вжался в черный провал ближайшей арки, слился с запертой дверью в ней, стараясь не думать о грубых голосах и тяжелых шагах в десяти метрах… семи… пяти… Может, и обойдется, может, пройдут мимо…

Патруль завернул в переулок.

-…Чертовски неудачное время они для этого выбрали. Я ничего не имею против нашего лейтенанта, но он же перегибает! Половина ребят сейчас валяется без сил в казармах, а другая половина, вместо того, чтобы мирно отдыхать в пабах, бродит по улицам в поисках неизвестно чего!

— Скажи спасибо, что мы не в роте Моузли, Карл. Мне уже жаловались парни оттуда — вот где полнейшая задница. Вместо тренировок и патрулей — какие-то идиотские программы «гражданские инициативы» и «стража — друг Города». Куда смотрит шериф?

— В светлое будущее, вместе с этим сумасшедшим Каррасом. А вот ты сейчас смотришь — и, могу добавить, говоришь — явно не туда. Я бы не советовал… эй, постой-ка! Посвети вон туда! Направо, в арку!

Младший проклял и себя, и старшего «напарника», и весь этот древний, враждебный Город. Путешествие во времени представлялось ему совершенно иначе — мудрые наставники, восхитительные темные подземелья, переливающиеся грудами драгоценностей, древние замки аристократии, полные загадочных книг и статуй… Нет, здесь ему определенно не нравилось. Надо было сразу рвать в Олдейл — может, нашелся бы способ отправиться обратно…

Он сжал в кулаке Коготь — пора использовать его так, как это делала Эрин — но в это время сквозь медленные шаги приближающегося стражника долетел новый звук. Даже, можно сказать, несколько звуков, следующих в четкой последовательности.

«Бах!»

— А…

«Хрясь!»

— Ой, что это…

Бум.

Младший осторожно высунул голову из арки. Перед затухающим, шипящим на мостовой факелом сидел на корточках Мастер-вор и задумчиво глядел на два неподвижных тела.

— Рука болит, — пожаловался он. — Второго с замахом бил, он уже поворачиваться начал. Смазал немного по кирасе, до сих пор пальцев не чувствую, а мне еще этими пальцами замки вскрывать, между прочим. Ты, между нами говоря, совсем дурак, что ли?

— Не понял…

— Вы там в своем светлом будущем совсем сноровку потеряли? Какого демона нужно было ломиться в самое очевидное место, которое стража осматривает в первую очередь? Ну, нет у тебя возможности запрыгнуть куда-нибудь наверх, бывает — так что, нужно сразу становится в позу Растина Парра и ждать, пока тебя оттащат в Пейвлок или Крагсклефт? Да, похоже, переоценил я тебя, _младшенький_.

Последнее слово было произнесено с издевкой, и вор попробовал ответить.

— Сделал как мог… показал бы тогда — как следовало…

— Да легко, — Старший мягко шагнул чуть в сторону и пропал. Младший Гаррет недоуменно моргнул. Улица была тихой и пустой, это было совершенно ясно.

— Такие дела, — сказал кто-то у него за спиной. Старший снова сидел у тел стражников и деловито обшаривал их карманы. — О, чувствительность вернулась, — обрадовался он между делом. — Но, положим, засветили тебя — почему бежать не стал, или сопротивляться хотя бы? Застыл, как эти… ну, словом, волшебные статуи, тошно смотреть.

— Ну… — попробовал объяснить Младший, — я же не знал, что они меня заметили. Точнее, не был уверен. Мне обычно в таких случаях кажется, что в голове начинает играть такая музыка резкая — тогда уже ясно, что увидели, а тут ничего такого не было…

Старший тревожно посмотрел на напарника.

— Совсем ты, видать, плох, парень, — определил он. — Не подскажешь, кстати, сколько будет до вон тех бродячих музыкантов в конце улицы?

Младший недоуменно вытянул шею, но ничего подобного не заметил.

— Не вижу никаких музыкантов, — протянул он.

— Не видишь, значит, — задумался Старший. — А знаешь, почему? Да потому что их там нет! Никто здесь поблизости не играет музыку, ни мягкую, ни резкую! И меня, могу добавить, очень беспокоит человек, который слышит голоса в своей голове и не в состоянии постоять за себя, даже обладая неплохой экипировкой и отличными ботинками — ничего не скажу, ботинки у тебя хороши — но вот вор ты пока ни на что не годный. Короед.

Младший вор хотел что-то сказать, но раздумал.