– Мисс Льюис, вы хотя бы представляете, что случилось бы с нами, если один из девяти миров был бы уничтожен? – спросил он. – Уж поверьте, в таком случае, мы бы с вами сейчас здесь не сидели.
– Чего вы от меня-то хотите? – нахмурилась Дарси, ковыряя носком сапога снег.
Мужчина откинулся на спинку скамьи, и некоторое время молчал, словно собираясь с мыслями, а она тем временем, одолеваемая тревожными предчувствиями, продолжала дёргать ногой, пиная сугроб. Что-то было не так. То, о чём говорил агент, да и он сам… Дарси не могла объяснить себе, в чём же было дело, но в ту самую секунду, как Коулсон вновь взглянул на неё, она поняла, что сейчас произойдёт что-то очень важное для неё.
– Всё это время мы считали, что туннель, соединявший наши миры и позволявший асгардцам перемещаться с немыслимыми скоростями сквозь время и пространство, был по какой-то причине разрушен, - продолжил агент. – Но оборудование Джейн Фостер вновь зафиксировало ту самую активность, которая прежде возникала перед каждым прибытием на Землю гостей из других миров.
Дарси почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Только что агент озвучил её самые смелые надежды.
– Вы хотите сказать, что Радужный мост был уничтожен, а спустя два года он… снова начал действовать?
Взглянув на Коулсона, она заметила, что глаза его улыбались. И всё было так странно, так чуждо, будто бы происходило и не с ней вовсе. Дарси не могла поверить в то, что её глупые надежды, бессонные ночи и томительное ожидание, возможно, оказались не напрасны.
– Подождите! – воскликнула она, собираясь с мыслями. – Значит, вы полагаете, что в тот момент, когда прибор Джейн что-то там обнаружил, это был гость из Асгарда? – Дарси умолкла на секунду, а затем воззрилась на агента широко распахнутыми глазами: – И вы пришли ко мне, потому что… вы думаете, это он, да? Вы думаете, что он у меня? – тут Дарси не сдержалась и горько рассмеялась, не в силах и дальше смотреть в лицо Коулсона, казавшееся ей теперь бесстрастным и равнодушным.
Она отвернулась и наклонилась вперёд, зажав ладони между коленями. А после вздрогнула, когда агент непривычно ласково обратился к ней:
– Как вы думаете, мисс Льюис, куда, прежде всего, отправится мужчина, любивший вас больше всего остального, окажись он в Мидгарде?
Внешние черты Фила Коулсона принялись стремительно меняться: округлое лицо вытянулось и побледнело, чётко обозначились острые скулы, удлинился нос, и прежде, чем Дарси отвернулась и спрятала лицо в своих ладонях, она успела на миг взглянуть в стремительно зеленеющие глаза мужчины, которого она считала потерянным для себя навсегда.
– О-о-о, чёрт! – пискнула она. – О, чёрт! Нет, этого не может быть! Так не бывает, чёрт возьми! Чтоб тебя!
Локи молчал, и Дарси предпочла сосредоточиться лишь на своём дыхании, потому сейчас это было единственным, что было ей под силу. Она знала, как именно он смотрел на неё в эти секунды. Хитроумное сплетение сожаления и печали, любви и радости плескалось в глубинах его красивых, выразительных глаз. Должно быть, он ждал, когда она, наконец, взглянет на него, но она не могла этого сделать. Если Дарси посмотрит, то в тот же миг убедится в том, что это действительно был он. И как только осознание этого настигнет её, Дарси больше ничего не сможет сделать для себя. Ей уже будет не спастись и весь её мир, что она с такой осторожностью и обстоятельностью отстраивала на протяжении двух лет, рухнет, словно карточный домик. Потому что она не могла противостоять Локи и своим чувствам к нему. Никогда не могла. Пока она держала глаза закрытыми, она была в безопасности.
– Дарси, – его пальцы коснулись тыльной стороны её ладони, но она тотчас же одёрнула руки и прижала их к груди, словно пытаясь заслонить дыру в сердце, которая мучила её всё это время. – Дай же мне взглянуть на тебя.
То, как он произносил её имя – нежно, с придыханием, словно с затаённой улыбкой, которую страшишься показать чужим, – ранило её ещё сильнее. Дарси хотелось, чтобы он исчез, но, в то же время, если бы это случилось, она стала бы звать его по имени, пока бы он не явился к ней вновь или пока не пропал бы голос.
– Ещё не насмотрелся, пока разыгрывал свой очередной спектакль? – почти шёпотом спросила она. – Ты намерен разбивать мне сердце снова и снова, до конца моих дней? – теперь её глаза были открыты, но Дарси по-прежнему была не в силах хотя бы повернуть голову в его сторону. Этот её дурацкий жалостливый голосок и фраза про разбитое сердце вконец рассердили Льюис. Она не желала выглядеть жалкой.
– Я не знал, как ты отреагируешь, когда увидишь меня в том чертоге в окружении своих близких. Мы должны были остаться наедине, – губы Локи дрогнули, когда она, наконец, подняла на него глаза.
Некоторое время ей удавалось выглядеть равнодушной, хотя, на самом деле, у Дарси перехватило дыхание, когда она увидела его лицо так близко. За многие месяцы разлуки она почти позабыла о том, какое влияние Локи оказывал на неё, стоило им лишь посмотреть друг на друга. Он был так хорош собой, особенно в эту самую минуту – из-за тёмных волос, обрамляющих его благородное лицо, он казался ещё бледнее, чем обычно, и на фоне этого его глаза выглядели совершенно мистически.
Локи, как и Коулсон в его исполнении, был одет не по погоде – в тёмно-зелёное кашемировое пальто классического кроя. Время от времени поднимавшийся ветер норовил распахнуть его воротник, и Локи приходилось придерживать его одной рукой. Дарси недоумевала, как же она сразу не признала в этом изяществе и неторопливости, с коими агент совершал каждое движение, в этих глазах, полных радости, предвкушения и таинственного блеска, своего Локи, от которого не могла оторвать взгляда всё то время, что они когда-то провели вместе? Должно быть, она стала совсем глупой и невнимательной.
– Я пришёл за тобой, милая, – голос его звучал мягко и ласково, и это почти выбило у Дарси почву из-под ног. – Как и обещал.
Сжав кулачки, она гневно выдохнула:
– Ты… мерзавец! По-твоему, это остроумно? – Дарси резко вскочила на ноги, и он поднялся следом за ней. – Я думала, что ты умер!
Ей мигом вспомнились события двухлетней давности, когда нечто, пришедшее из Космоса, громило города. Как землю сотрясала дрожь, как асфальт покрылся трещинами и как разрушительный столб ослепительного света стремительно разрастался, охватывая всё новые и новые территории. А она всё ждала его появления, в надежде, что он придёт и остановит этот кошмар.
Дарси окончательно разнервничалась и ощутила дрожь в теле, вызванную сильным волнением. Лицо Локи стало расплываться, и она поспешно наклонив голову, утёрла слёзы под глазами.
Он сделал шаг навстречу и оказался так близко, что Дарси вновь захотелось отвернуться, только она не могла заставить себя даже сдвинуться с места. Вместе с огромным облегчением, что принесло ей его появление, она чувствовала холодное дыхание своего неясного будущего. Что будет с ними дальше? Как перешагнуть через эту пропасть, что пролегла между ними за эти долгие месяцы? И нужно ли?
Её ладони оказались в его руках – тоже холодных, – и Дарси крепко сжала длинные белые пальцы Локи, словно желая убедиться в том, что он был настоящим и осязаемым.
– Я знаю, – был его ответ. Это вызвало у неё новый приступ злости и вместе с тем, неудержимое желание брякнуть что-нибудь эдакое, что послужило бы ей бронёй и скрыло смятение чувств, овладевшее ей.
Дарси не придумала ничего лучше, чем сказать:
– Ничего ты не знаешь, Джон Сноу.**
Несколько секунд лицо Локи выражало крайнюю степень недоумения, но затем его губы дрогнули в улыбке. Это вызвало у неё истерический смешок. Он, разумеется, помнил. И, кажется, испытал облегчение, потому что если Дарси начинала говорить ерунду, это был хороший знак. А ещё, процитировав реплику из сериала, который они когда-то смотрели вместе, она, сама того не желая, воскресила в своей памяти все самые тёплые и светлые воспоминания из их совместной жизни.
