- У нас здесь произошел небольшой инцидент и хозяйка решила: все выбранное за счет фирмы… Интересно – что же у них произошло ?

- Понимаю, но дайте мне, пожалуйста, мою визитку и счет…

- Но хозяйка решила… - начала повторяться дама…

- Мою визитку и счет ! – "надавил" я. Не хочу быть обязанным… Оплатил наличными. Вообще – я бы, другой, давно бы схватился за голову, подсчитав расходы на соревнования и день рождения… Но я – этот ! Денег от экспроприации из банка осталось еще много – так чего их жалеть ! Достал телефон, позвонил Кате:

- Чернова – у тебя все в порядке ? Катин голос забился в трубке:

- Спасибо Учитель ! Я теперь самая счастливая в городе ! Улыбнулся, пояснил зачем звоню:

- В 18.30 у вашего подьезда будет ждать такси. Назовешь свою фамилию – вас отвезут прямо к ресторану. Не забудь пригласительные… Заехал домой, взял побрякушки – из испанских, которые правились Соколовой: она по прежнему старается поймать мой взгляд, значит хватит мучить девочку. Да и Хима смотрит укоризненно – когда уже приведешь даму домой – скучно ей, видите ли, по ночам. Спать надо ночью !

Гостей в зале добавилось, хотя я отказал и Корчагину и Быстрову в приглашениях их партнеров – только свои ! Не было Волкова с супругой, но добавились новые ученики и ученицы из призеров и победителей; Москалева с отцом... В 19.30 двери ресторана закрылись…

Подарков, как я категорически потребовал – не было… Представляю: гостей больше трехсот и хотя половина – ученики и ученицы, но родители то не бедные ! Хотя - мысли некоторых родителей я просчитал: не берет подарки – возьмет услугами ! Может быть, может быть…

Первой, по старшинству начала директриса… И понеслось… После второго поздравления и дифирамбов в честь меня, любимого, стало скучно, но я играл и довольно искусно: смущался; отмахивался; качал головой и даже краснел… Хорошо, что говоривших было немного… Поздравили меня и Соколова и Корчагина и Быстров. От нашей музыкальной группы вышла перед сидящими Москалева:

- Здесь было сказано много добрых, правильных слов в адрес нашего Учителя. И я полностью к ним присоединяюсь – начала она смущенно. – Мои поздравления – это моя игра и мои песни… Но сейчас я хочу преподнести нашему Учителю подарок от человека, пожелавшего остаться неизвестным… В зал рухнула настороженная тишина, а у меня что то екнуло внутри: подарок от неизвестного – это не есть ГУД ! Москалева тем временем продолжила:

- Перед школой ко мне подошел мужчина и попросил меня преподнести нашему Учителю его подарок – сказал, что Вам он понравится ! – повернулась она ко мне. Странное поведение девушки и странный взгляд… Неужели ? А я сижу без оружия – словно голый ! Антонина подошла к апаратуре; достала из сумочки флешку и вставила ее в разьем. Повернулась и сделала пару шагов к сидящим… Мне стало совсем неуютно… Прошелестел по залу чуть слышный ветерок; где то вдалеке негромко зазвучала флейта… Я напрягся – готовясь к любым неожиданностям ! Мелодия флейты повторилась, но уже громче… Зазвучали аккорды ритм гитары и по залу поплыл хорошо поставленный, проникающий в самые глубины сознания голос девушки:

Долгие века ищем мы любовь по свету… Вспыхнул главный, большой экран и на экране: я покупаю маленькой взлохмаченной девчонке, в которой с трудом угадывается Соколова, дорогое мороженое…

А за нами пыль да воронье… На экране вылетевшая из подьезда и та же, чуть повзрослевшая, с синяком, девчонка сталкивается со мной на тротуаре и молниеносное жестокое избиение "гостей" в квартире…

В небе облака, на стволе рука… Новая картина: нападение на меня волков в предгорье и уничтожение волчьей стаи из "Стечкина"…

Впереди любовь и кровь… В полумраке горящих факелов настоятель из человека превращается в чудовищного монстра…

В самый трудный час – только вера греет нас… Мое тело лежащее на каменном полу и наполовину покрытое льдом и инеем…

И спасает вновь любовь ! Во весь экран лица Соколовой и Корчагиной, глядящие с тревогой и надеждой… Москалева шагнула вперед:

Любовь и смерть; добро и зло… Я выпрыгиваю из открытого люка катящегося самолета, а через несколько секунд он взрывается…

Что свято что грешно – познать нам суждено… Полуобнаженная Ольга прижимается ко мне в серебристой полутьме моей квартиры…

Любовь и смерть; добро и зло… Уничтожение боевиков в сторожке и выбирающиеся из подпола, испуганные Корчагины: мама с дочерью…

А выбрать нам дано – одно… Зареванная, бледная, растрепанная Настя Корчагина что то гневно кричит мне в спину… Заиграл проигрыш, а на экране пошла жестокая схватка с монстром в монастыре и крупным планом – распоротые страшными когтями бедро и бок…

Мы в пути всегда – смерть идет за нами следом… - запела, словно в трансе, второй куплет Москалева, а на экране – два парусника: на одном мы; на другом пираты, потрясающие саблями и пистолетами…

Но спасает ОН нас каждый раз… Из-за борта корабля поднимается гигантское морское чудовище – осьминог; моя рука нащупывает гранату Ф-1 и швыряет ее в пасть ! Взрыв разрывает голову монстра…

Именем ТВОРЦА нас ведет звезда… Два вельбота под парусами: на одном я на носу – в полной боевой, а на другом – Соколова, поднимаемся по тропической реке вверх, против течения – среди лиан и стволов тропических деревьев; ягуаров, лежащих на стволах…

Краешком земли к любви… Вельботы выходят на огромное болото, а справа – гора-вулкан с вершиной, покрытой снежной шапкой…

Над обрывом дней гоним мы своих коней… К вельботу Ольги плывет гигантский крокодил и взрывается от проглоченной гранаты…

И летим к любви в крови… В тусклом свете факелов по земле катается умирающий от укуса змеи матрос, а из под куртки бьется ее хвост.

Любовь и смерть; добро и зло… Снова звучит припев, а на экране мы подплываем к причалу где нас встречают недружелюбные ацтеки…

Что свято, что грешно – познать нам суждено… На нас в зале падает сеть и нас привязывают к каменной стене храма…

Любовь и смерть; добро и зло… Из колодца появляются две головы гигантских анаконд и проглатывают двух матросов…

А выбрать нам дано одно… Жрец похотливо проводит рукой по груди Ольги, а она презрительно плюет ему в лицо… Звучит длинный, агрессивный проигрыш, на экране Соколова перепрыгивает на пиратский корабль с шашкой и врубается в толпу пиратов. Прекрасное, в упоении битвы лицо девушки в яростной схватке; брызги крови, падающей на её лицо, руки, куртку… И я… - скромно, со стороны, отстреливающий пиратов, целящихся в Ольгу с пистолетов, ружей или нападающих сзади… Голос Москалевой зазвучал сильнее :

В поисках любви мы летим сквозь пыль столетий… На спускающиеся вниз по реке вельботы нападают две анаконды: одна за другой …

На лету горим, забыв про боль… Из кустов Соколова расстреливает из снайперской винтовки СВД, на поляне, азербайджанский спецназ; с неба заходят на атаку два Ми-24х. Взрыв одного; выпущенные по гребню горы, где находилась Соколова, ракеты; частые взрывы на вершине и отворачивающий в сторону от места сражения вертолет…

Из холодной тьмы – воскресаем мы… Наш корабль входит в порт Порт Ройяла; мы поднимаемся от порта по улице и натыкаемся на группу пиратов, перегородившую нам проход…

Чтобы встретить вновь любовь… Капитан пиратов в сожалении разводит руками; дымок выстрела из толпы и Ольгу отбрасывает назад…

Обгоревшим ртом спорим мы опять с ТВОРЦОМ… Я падаю на колено; летят гильзы из "Винтореза"; падают пираты; я припадаю на колено к лежащей на каменной мостовой Соколовой, с дыркой во лбу…

Что же есть любовь и кровь… Мое искаженное яростью лицо глядит в небеса; вскинутые вверх руки и крик, рвущийся из самых глубин души. Москалева запела припев: громко, яростно, жестко :

Любовь и смерть; добро и зло… Поднимаясь по улице вверх, уничтожаю все, что увижу: в ход идет все – "Стечкин", гранаты…

Что свято что грешно – познать нам суждено… Врываюсь в кабинет губернатора; он вскидывает старинный пистолет, но я быстрее – пуля из "Стечкина" пробивает лоб и брызги крови летят из затылка…