Она решительно дошла до дома Сергея Зотова. Свернула на тропинку, ведущую к калитке. На улице не было ни души. Толкнула дощатую дверцу, с удивлением обнаружив, что она не заперта и вошла во двор. На мгновение остановилась возле терраски. Решимость медленно угасала, готовая смениться чувством паники. По коленкам пробежала дрожь, но девушка взяла себя в руки. Поднялась на крыльцо и открыла первые двери. В доме Зотова она не бывала ни разу и ничего не знала. Ощупью поднялась еще на четыре ступеньки, споткнувшись практически на каждой. Нащупав дверь, дернула ее на себя и очутилась в доме. Встала у порога, прислушиваясь.

В комнате горел свет, проникавший в прихожую, отделенную от кухни ситцевыми цветастыми шторками. На дверной стук не раздалось ни звука. Девушка прошла вперед, с любопытством оглядываясь. Зотов лежал на диване в кухне с закрытыми глазами и Женька испугалась, что он умер. От природы смуглая кожа посерела. Забинтованная голова дяди Сережи покоилась на подушке в голубой наволочке. Губы опухли и почернели, а лицо было все в синяках и ссадинах. Поверх одеяла лежала закованная в гипс правая рука. Душу пронзила жалость.

Девушка подошла ближе и наклонившись, робко дотронулась до его шеи. Кожа была холодной, хотя она профессионально почувствовала биение под пальцами и обрадовалась. Мужчина приоткрыл глаза, но видимо не разобрал, кто перед ним, так как спросил:

– Кто здесь?

Она робко ответила:

– Это я, Женька…

С трудом шевеля губами, Сергей хрипло спросил:

– Что тебе надо?

– Ничего. Можно я с вами посижу?

Не смотря на страшную боль в голове Зотов удивился и замолчал, не зная, что сказать. А Женька, приняв молчание за знак согласия, сняла пальто и шапку, положив их на табуретку у стены. Тут же обнаружила, что в доме холодно. Посмотрела на подтопок. Дров не было. Спокойно сказала:

– Я пойду дров принесу и печку истоплю. Вы, наверное, замерзли.

Укрыла мужчину дополнительно своим пальто, подоткнув одеяло. Накинула на плечи его старый ватник, висевший на гвоздике в углу и выскочила во двор. В дровянике, в полнейшей темноте, нащупала руками начатую поленницу и навыбирала дров помельче, чтобы не искать колун. Сбросила охапку возле печи. Старательно набила печку дровами. Нашла засов. Открыла и тут же растопила подтопок. Старательно подмела мусор от дров. Сгребла его в совок и бросила в печь. Снова подошла к Зотову:

– Я сготовлю, вы только скажите, что хотите. Я умею…

Он устало ответил, не открывая глаз:

– Еды не надо. Только пить…

– У вас клюква есть? Вам бы морс сделать. Он очень хорошо помогает.

– Клюква в чулане, в коробке. На стене у двери белый выключатель. Там увидишь.

Женька прихватила не большую миску и не одеваясь, выскочила на мост. Вернувшись, промыла ягоды. Затем растолкла их, залила из большого чайника кипяченой водой, подсластила и процедила. Налила в кружку. Подошла к дивану, не сводя глаз с лежавшего мужчины. Зотов почувствовал тень на лице и открыл глаза. Они казались черными из-за налившихся кровью белков. Хотел приподняться, но со стоном упал на подушку. Закрыл глаза и не шевелился несколько минут. Девушка сходила за столовой ложкой:

– Лежите, я вас напою.

Присела на корточки рядом с диваном и поднесла ложку к разбитым губам:

– Я в медицинском институте учусь. Вы говорите, если еще что-то понадобится.

Сделав несколько глотков, Сергей попросил:

– Тогда посмотри в крайнем шкафчике таблетки. Там целая коробка. Может мне что-то годится? Голова прямо раскалывается. Вчера, когда везли домой, аптека была закрыта и лекарства по рецептам не выкуплены.

Женька вытряхнула упаковки на стол. Принялась просматривать медикаменты, часто откладывая таблетки в сторону. Просмотрела все. Взяла лишь один пузырек:

– Амидопирин. Единственные таблетки, которые подходят. Остальные пора выбрасывать. Срок годности давно закончился. Вам сейчас хотя бы димедрол сделать и то ночь проспали бы спокойнее.

Зотов прошептал:

– Не нужное кинь в печку. Димедрол есть. Только годится ли, не знаю. Тоже давно покупал. В ящике стола. Там и шприц в железной коробке.

Девушка разыскала ампулы. Взглянула на срок годности и хмыкнула:

– Пока годится, но через месяц выбрасывайте смело. Надо бы вам повязку на голове сменить. Она кровью пропиталась…

Он согласился:

– Если умеешь, меняй.

Женька достала из кухонного стола небольшую кастрюльку. Налила туда кипяченой воды и положила шприц с иголкой. Поставила на газ, чтобы прокипятить. Подтащила к дивану две табуретки. На одну села сама, а на другой разложила припасенные медикаменты. За неимением перекиси обильно пропитала присохшие бинты кипяченой водой. Дождалась, когда они отстанут от раны. Придерживая голову раненого левой рукой, осторожно сняла повязку и ахнула:

– Господи! Да чем они вас так ударили?

– Рукояткой ножа…

Девчонка содрогнулась от ужаса. Смыла остатки крови. Вполне профессионально обработала рану со всех сторон йодом. Немного подумала, а затем присыпала сверху истолченной таблеткой стрептоцида:

– Я не буду заматывать вам голову. Лишняя боль. Просто прикрою марлевой салфеткой и закреплю на лбу лейкопластырем.

Сделала, как говорила. Сергей вздохнул:

– Так даже лучше. В больнице стянули сильно.

Девушка встала:

– Я вам укол сделаю, потом таблетку выпьете. Завтра станет легче.

Закатав рукав у Зотова на здоровой руке, Женька быстро сделала инъекцию. Он следил за ее руками из-под длинных ресниц. Она спрятала шприц в металлический бикс. Завернула в полиэтиленовый пакетик, как было раньше и вновь положила в стол. Обернулась, почувствовав его взгляд. Мужчина прошептал:

– Легкая рука… Тебя родители послали?

Женька потупилась и покраснела:

– Нет. Я сама… Кстати, где рецепты? Завтра аптеку, пусть до двух часов, но откроют и я все выкуплю.

– Посмотри на столе. Деньги в пиджаке на стуле возьми.

– С деньгами потом разберемся, у меня есть свои.

Девушка нашла рецепты под газетами. Внимательно прочитала:

– Хирург вам объяснил, как все это принимать?

– Я не помню. Вроде что-то говорил… Ты закрой трубу и беги домой.

Женька растолкла таблетку в ложке. Приподняв мужчине голову, осторожно высыпала в рот. Дала запить и спросила:

– Дядя Сережа, вас запереть? Я рано утром прибегу, чтобы открыть.

– Замок найдешь в сенях. Спасибо за все.

Она поставила на табуретку рядом с диваном кружку с морсом:

– Спите и ничего не бойтесь. Я выключу свет, когда уйду.

Зотов ничего не ответил, димедрол начал действовать и он вскоре заснул. Девушка закрыла засов у печки и кухня начала наполняться теплом. Женька подошла к дивану. Какое-то время разглядывала не бритое, осунувшееся и такое дорогое лицо. Не выдержав, осторожно провела кончиками пальцев по лежавшей поверх одеяла руке. Тихонько оделась, забрав пальто с дивана. Выключила свет и выскользнула на улицу.

Женя побывала в клубе, но танцы показались ей скучными, музыка слишком громкой, а бегающий по лицам и стенам свет впервые не принес в душу радости смутного ожидания счастья. Он скорее раздражал. Танцевать она всегда любила, но тут настроение было не то. Мысли вновь и вновь возвращались к избитому мужчине. Она видела перед собой словно наяву запавшие глаза и осунувшееся лицо. Немного поболтала с подружками, послушала немногочисленные новости, рассказала кое-что о своей учебе и отправилась домой.

На улице стало заметно теплее. Нос и щеки уже не пощипывало. Снег похрустывал под ногами. Ее шаги четко раздавались в ночной тишине. Темное небо нависало над землей. Нигде теперь не было без единой звездочки и казалось, небесный свод опирается на землю. Медленно падали редкие снежинки, чуть покачиваясь в стоячем воздухе. В свете двух еле горевших фонарей зрелище было безумно красивое. Специально прошла мимо дома Сергея, поглядывая на темные окна.

Осторожно проскользнула в дом, стараясь не разбудить родителей. Не включая свет, налила себе молока и достав кусок белого хлеба, с удовольствием перекусила. Прокралась в спальню, но долго не могла заснуть, вновь и вновь прокручивая в памяти свои действия. Удивлялась собственной смелости и замирала от радости, что видела своего «дядю Сережу».