Оксана обиделась:

— Не «как вы говорите», а точно избитый и выброшенный на дорогу! Слушайте…

Майор остановил и метнулся к двери:

— Минутку! Я за диктофоном…

Вскоре вернулся с серебристой коробочкой. Проверил запись. Поставил диктофон на стол и попросил:

— Можете начинать…

Агеева рассказала все, что произошло с ней в эту ночь на дороге, умолчав лишь о том, что согревала Дашкевича собственным телом. Вновь дала свои данные. Майор сличил их с теми, что имелись в ее паспорте и отпустил:

— Счастливого пути! Спасибо вам огромное за находчивость. С вашей помощью мы взяли самую кровавую банду без выстрелов. Им всем вышка светит. Если будете у нас в поселке, заезжайте, всегда рады. Я ваш тезка по фамилии, так что найдете без труда.

Девушка попрощалась с милицией и попросила напоследок:

— Пожалуйста, если будете писать в газету или сообщать по радио, не называйте моего имени и фамилии.

Майор дал слово. Оксана забралась в джип и отправилась дальше. Медленно рассветало. День обещал быть солнечным и морозным. На востоке появилась вначале красная полоска, а затем показался ярко–желтый край солнца. Снег нестерпимо засверкал и Агеева порадовалась, что стекла в машине тонированные и ее не слепит. На обочинах дорог присели в снегу пушистые елочки. Тонкие ветви берез были опушены инеем и свисали вниз, словно седые пряди. Шишечки ольхи, похожие на мелкие новогодние игрушки, застыли серебристыми гроздьями. Оксана любовалась природой, забыв о беспокойной ночи.

Времени было восемь утра, когда она подъехала к дому родителей. Запятилась на широко разгребенную тропку. Еще по дороге решила ничего не рассказывать о ночных приключениях, понимая, что отец и мать станут волноваться за нее каждый раз, как она поедет. Подхватив набитую сумку и пакеты, влезла в дом. Затем сходила за оставшимися в багажнике гостинцами. Неожиданный приезд дочери здорово удивил Агеевых. У них все было в порядке. Оба сразу заволновались, считая, что у нее что–то произошло. Оксана рассмеялась и успокоила обоих:

— Я соскучилась! Отгулов не мало накопилось, обвала работы не наблюдается, вот и решила воспользоваться.

Охов, ахов и разговоров хватило на целый день. Вместе с родителями проехалась по магазинам, отметив в памяти пару новых торговых точек. К вечеру узнала по радио о поимке крупной банды убийц, орудовавших на дорогах и задержанных с помощью гражданки Н. милицией соседнего района. Облегченно вздохнула — майор сдержал слово.

Она пробыла у родителей ровно шесть дней. Выехала в шесть утра, решив не испытывать судьбу. В восемь проезжала мимо десантной части. Возле КПП несколько солдат разгребали дорогу от навалившего за ночь снега. Мороз не превышал и пяти градусов. Оксана немного снизила скорость, внимательно вглядываясь в работавших ребят. Двое подняли головы, глядя на медленно тащившуюся иномарку. Агеевой хотелось заехать и узнать, как там капитан, но побоялась поставить его перед женой в неудобное положение и промахнула мимо. На сердце почему–то стало тоскливо. Джип уносил ее дальше и дальше, а девушка все думала о Дашкевиче.

До квартиры добралась без приключений в час дня. По дороге помыла машину и закупила продуктов. Поднялась к себе. Быстро разобрала привезенные от родителей овощи, сготовила, поела и завалилась в кресло перед телевизором. От долгой дороги слегка покачивало и Оксане казалось, что она все еще находится за рулем. Просмотрев какой–то фильм, выключила телевизор и взяла в руки книгу. Около семи вечера забралась в ванную. Постояла под душем. Мысли о капитане не отпускали. Агеева страшно жалела, что не заехала в часть. Теперь ее встреча с капитаном в санчасти вовсе не казалась чем–то странным и предосудительным. Поужинала, не чувствуя вкуса и продолжая размышлять. С этими безрадостными мыслями легла в постель. Немного поворочавшись, заснула.

На следующий день бодрая и свежая появилась на работе. Ирка Ильина обрадовалась ее появлению больше всех и пожаловалась:

— Все эти дни я и за себя и за тебя пахала словно проклятая!

Начальница отдела услышала и оборвала ее:

— Не болтай! Не так уж много работы было. Даже задерживаться не приходилось. На ночь всего раз оставалась. Хорошо выглядишь, Оксана! Отдых явно на пользу пошел. Как там твои родители себя чувствуют?

Девушка кивнула и улыбнулась:

— Спасибо, хорошо. Правда, оба гриппом переболели по два раза, но этого не предусмотришь.

Заманский встретил широкой улыбкой:

— Что–то ты расцвела посреди зимы! Уж не влюбилась ли?

Агеева рассмеялась и сразу подумала почему–то о Дашкевиче:

— Скажете тоже, Владимир Сергеевич!

Директор пожал плечами и улыбнулся:

— А что? Давно пора семью заводить. Ты девушка видная, да и умом бог не обидел, почему бы и не влюбиться? Как отдохнула?

— Отлично! По лесу на лыжах накаталась, снег разгребала почти каждый день. Даже с горки пару раз с племянниками пронеслась. У нас как дела? Что нового в отделе?

— Все по–старому. Ильина тут напортачила в твоем сервере, полдня программисты копались. Хотел выгнать, да Вострякова уговорила. Кстати, уже не первый раз Ирина губит новые программы. Вертушка! Ребята жалуются — не слушает объяснения, а потом бегает поминутно. Если что, справишься на двух серверах? Зарплата по результату. Не хотелось бы мне нового человека вводить. Разве что позднее…

Агеева подумала и кивнула:

— Тяжеловато, но справлюсь. Компы придется ставить напротив друг друга, чтоб я на кресле просто поворачивалась. По очереди стану программы поиска вводить.

— Вот и ладненько. Иди работай.

Прошло две недели после ее возвращения от родителей. Днем, занятая на работе, она не вспоминала о происшествии на дороге, но вот вечерами… Капитан не выходил из памяти. Она вновь и вновь видела перед собой его опухшее лицо с темными глазами. Наступили выходные. Оксана встала в шесть утра, хотя вроде бы причин просыпаться столь рано не было. Быстренько привела себя в порядок и с утра пораньше решила прибраться в квартире. Оставалось убраться в коридоре, когда в дверь коротко позвонили. Так часто звонила соседка. Девушка, не поглядев в глазок, распахнула дверь.

На пороге стоял высокий симпатичный мужчина в пятнистой форме и с погонами капитана. В левой руке он держал цветы, а в правой полиэтиленовый пакет. Из–под бушлата и серого узкого шарфа выглядывала полосатая тельняшка. Агеева обмерла, уже догадываясь, кто стоит перед ней. А капитан, чуть улыбаясь, смотрел в ее удивленное лицо темными глазами. Тихо сказал, протягивая розы:

— Здравствуйте, Оксана. Это вам. Не узнаете? Я тот самый капитан, которого вы спасли на дороге.

Агеева смутилась, автоматически взяв цветы и прижав к груди. Отошла в сторону:

— Здравствуйте, Алексей Михайлович. Проходите…

Он шагнул вперед, повернув симпатичное лицо к ней:

— Вы даже мое имя помните!

Оксана спохватилась, доставая безразмерные шлепанцы из тумбочки:

— Ой, извините, у меня не прибрано! Вы не обидетесь, если я попрошу вас на кухню пройти и доделаю? Чуть–чуть осталось!

Дашкевич скинул бушлат, шапку с шарфом, высокие ботинки. Сунул ноги в шлепанцы и огляделся в небольшом коридорчике:

— Да у вас и так чисто! Что вы забеспокоились? Это вы извините, что вот так появился, как снег на голову, да еще и ранищу. Наверное стоило предупредить, но я до последнего часа не знал, отпустят или нет. Хотели в наряд поставить. Честно сказать, боялся идти вот так рано, думал, что спите. Приехал в Москву в шесть утра. Карту подробную купил на вокзале, по ней и добирался. Показывайте, куда идти.

Оксана провела офицера на кухню и снова извинилась:

— У меня совсем немного осталось. Вы посидите здесь…

За десять минут покончила с уборкой в коридорчике. Помыла руки в ванной и вошла в кухню. Он стоял у окна, скрестив руки на груди и смотрел во двор. Широкая спина, обтянутая пятнистой полевушкой, была не напряжена. Сразу обернулся: