В ту ночь он так и не лёг спать, как впрочем и в следующую, так как он зарылся в самую глубину библиотеки и стал разбираться в сложившейся ситуации. Ответ оказался довольно банальным: с самого первого дня зачатия и до момента рождения плод нуждается в магии обоих партнёров; если же по каким-то причинам он этого не получает, то либо рождается очень слабым, либо во время родов убивает “мать”, забирая всю магию себе. Конечно же Том больше надеялся на второй вариант – это был бы просто идеальный выход - но то, что может быть иначе всё же заставляло задуматься и не ограничивать пока встречи с Поттером до минимума.

Марволло со вздохом отложил так и не использованное за следующий день перо и, поднявшись с кресла, подошёл к окну. Пейзаж красивого ухоженного парка успокаивал и, порой, помогал решить важные вопросы. Но с первой же секунды внимательный взор красных глаз уловил изменение в привычной картине. Сжавшаяся фигурка и так небольшого юноши сидела на берегу небольшого самодельного озерца и болтала в воде ногами.

“Идиот”, – скривил Лорд губы в презрительной усмешке. – “Вернётся, всыплю по первое число и запру в комнате. Не хватало, чтобы он ещё раз умудрился простудиться”.

Но неожиданно в поле зрения высокого мага появилась ещё одна фигура.

“Люциус?” – красные глаза внимательно следили за тем, как старший Малфой подошёл к мальчишке и опустил на плечи довольно большой плед. Том сощурился, плед был из комнаты Северуса. Ситуация становится с каждой секундой всё чудесатее и чудесатее. Малфой тем временем видимо стал разговаривать с гриффиндорцем о чём-то и это что-то не нравилось мальчику. Он с каждой минутой всё яростнее жестикулировал, а Лорд по ментальной связи чувствовал отголоски возрастающего напряжения. Но вот когда Люциус присел рядом с юношей и протянул руку, чтобы коснуться его, Том не сдержался: он не задумываясь послал через метку волну боли, и удовлетворённо смотрел, как Малфой тут же отдернул руку, стремительно поднялся на ноги и, попрощавшись, направился к поместью. А мальчик так и остался растерянно сидеть у озера.

Не успел Лорд вновь расположиться в кресле и, наконец, сосредоточиться на делах, как в дверь негромко постучали. Красные глаза с удивлением скользнули по пока ещё закрытой резной двери, по другую сторону которой без сомнений стоял Люциус Малфой. Риддл, чуть склонив голову на бок, в задумчивости поводил пальцами по губам. Конечно, он дал понять Малфою, что недоволен его действиями и желает видеть у себя в кабинете, но он никак не ожидал, что этот… сиятельный лорд доберётся до него раньше вечера. Но не прошло ещё и пяти минут, как он уже здесь, а это значит, что не считает себя виноватым. Интересно.

– Входи, Люциус, – разрешил Тёмный Лорд, взмахом руки закрывая окно в сад плотными шторами. В комнату, мягко ступая, вошёл высокий блондин, и несильно поклонился.

– Вызывали, милорд?

– О чём вы разговаривали?

– Мой Лорд?

– Я о Поттере! – раздражённо зашипел мужчина. – Что ты ему сказал?

– Он лишь спросил, живы ли ещё его родственники.

– Что ещё? Я жду, Люциус.

– Я хотел у него узнать, почему они к нему так относятся.

– С чего бы тебе стало такое интересно, мой закадычный друг? – с подозрением прищурился Риддл. – Неужели тебе стало жалко мальчишку, Люциус? Ты уже забыл, что именно из-за него я лишился тела на долгие тринадцать лет?!

– Жалость – удел слабых, милорд, – поджав губы ответил Малфой. – А забыть годы вашего отсутствия просто невозможно.

– И что же тебя тогда побудило на сближение с нашим врагом? – хмыкнул Тёмный Лорд. Он чувствовал, что стоящий перед ним маг в целом говорил правду, но всё же что-то недоговаривал. Но вот что именно – Риддл так и не мог понять, а это его сильно раздражало.

– Не зли меня, Люциус…

– Я просто подумал, милорд. Мой сын… Они с Поттером ровесники, но при этом они совершенно не похожи. Мальчишка всю жизнь терпит понукания родственников, хорошо, что до побоев не доходит, но всё же он не переносит обиду и злость на них на других людей. В это же время если наших детей обижают, они мстят всем… А ещё я встречал Поттера до этого пару раз, и у него в глазах всегда горел огонь, а сейчас лишь тихая грусть и покорность.

– Он знает, что сдохнет через год и от этого никуда не деться. Не удивительно, что он стал таким тихим, – пожал плечами Марволо. Моральное состояние мальчишки его в отличие от физического совсем не заботило.

– Но для того чтобы он лично пришёл к Вам и сдался должна существовать причина! Его что-то сломило! – воскликнул Люциус.

– Полностью с тобой согласен, – не обратив на повышенный тон никакого внимания, кивнул Воланде-Морт. – Только я не думаю, что он на самом деле сломлен. Скорее всего Дамболдор разработал какой-то план и послал Героя его исполнять.

– Но он же всего лишь ребёнок. Дети не могут играть так искусно и постоянно!

– Хватит! – неожиданно рявкнул Тёмный Лорд, разом потеряв терпение. Красные глаза опасно блеснули. – Мне надоело слушать твои упрёки, Люциус, и я не обязан перед тобой отчитываться. Мне плевать на то, что Поттер – ребёнок и сломлен ли он на самом деле. В любом случае он Мой и он родит мне наследника, а потом умрёт. А теперь вон, Люциус! И не смей больше подходить к мальчишке, – на последней фразе Воландеморт неожиданно резко понизил голос и чуть ли не шипел.

И это испугало Люциуса Малфоя больше всего. Он по своему опыту знал, что чем тише говорил Лорд, тем страшнее было наказание. Люциус отрывисто поклонился и направился к дверям. На пороге он столкнулся со Снейпом, который, увидев состояние товарища, приподнял брови в вопросительном жесте. На что Люциус жестом ответил, что Лорд не в духе и к нему лучше не соваться, но Снейп лишь пожал плечами и зашёл в кабинет, плотно прикрыв за собой дверь.

Пара секунд и Северус взмахом руки накладывает заглушающие чары и переводит вопросительный взгляд на взбешенного отца.

– Не смотри на меня так, – раздражённо рыкнул Марволло.

– Хорошо, – Снейп устало опустился на диван и потёр глаза. – Так что случилось?

– Люциуссс… – Лорд с трудом сдерживал свой гнев и старался не перейти на парселанг от переизбытка эмоций. – Он возомнил себе, что может делать что угодно и даже указывать мне, что делать!

– Он всегда был таким, - зельевар пожал плечами, – не вижу в этом ничего удивительного. Но всё же… Что он тебе такого сказал, что смог довести до подобного состояния?

– Он сказал, что мне следовало бы быть помягче относительно Поттера, – постепенно возвращая себе спокойствие, фыркнул Лорд. – Сказал, что Поттер лишь ребенок и он бы не смог бы так долго играть горе и, что я зря его в чём-то подозреваю. – Риддл подошёл к окну и чуть отодвинул штору – юношеская фигурка, кутаясь в плед, всё ещё сидела около озера.

Из-за плеча Марволло на улицу посмотрел подошедший Снейп.

– Это мой плед? – прищурившись, поинтересовался он. – Как он его смог стащить?

– Я думал, это ты попросил Малфоя отнести его Поттеру, – Том чуть обернулся.

– Я более суток безвылазно находился в лаборатории и даже не думал о мальчишке. Видимо, Люц решил, что должен подумать о нём вместо меня.

– Это не важно. Я приказал Малфою не приближаться к нему и не попадаться мне на глаза в ближайшее время.

– Как знаешь, – пожал плечами Снейп и направился к выходу. – Я узнаю у Поттера о его самочувствии и пойду отсыпаться.

– Хорошо.

– Но знаешь… – слизеринец чуть задержался. – Я тоже считаю, что… Гарри не притворяется; он знает, что доживает свою жизнь и нет смысла сопротивляться. Дамболдор… он ничего не знает о пропаже героя, я уверен. А значит, печаль юноши связана с его друзьями. Возможно они его предали и не поддержали, когда узнали о беременности. Но почему тогда они ничего не сказали директору… Лучше сначала во всём разобраться, всё выяснить, а потом наказывать и обвинять, Марволо.

Тёмный Лорд медленно досчитал до трёх и, глубоко вздохнув, отложил перо в сторону. За последние несколько дней Люциус, как и было приказано, в поместье не появлялся; отчёт об очередном дне у Дурслей он прислал совой.