— Убирайся! — зашипел Волан-Де-Морт. Гермиона боролась, она попыталась отцепить волшебника от себя, но не получалось. Конечно, сознание Гарри — это лабиринт, но Гермиона не боится ничего. Она, переборов свой страх перед неизвестным, решилась проникнуть с помощью заклинания в голову Волан-Де-Морта. — Думаешь, что я пущу тебя? — рассмеялся Волан-Де-Морт. Гермиона только улыбнулась.

— Мне и секунды хватит!

Гермиона морально была настолько решительная и зла, что лишь на мгновение ей удалось проникнуть в мозг темного волшебника, тем самым она отвлекла его от Гарри. Позади, Волан-Де-Морт увидел Гарри.

— Отвали от неё!

Он со всей силы ударил врага, и Гермиона оказалась на свободе. Мысленно, они начали выгонять его вместе, ставя перед ним общие светлые воспоминания, которые могли бы оттолкнуть Волан-Де-Морта, хватило бы одного. И этим воспоминанием стал мятеж на первом курсе, когда все факультеты объединились в борьбе с правилами. Волан-Де-Морт пронзительно закричал.

Гермиона пулей вылетела из головы Гарри, выпустив его руку, затем, из Гарри мигом вылетел какой-то тесный призрак, как оказалось — это был Волан-Де-Морт. Панси помогла Гарри подняться, а Драко и Блейз поддержали Гермиону. Когда Гарри открыл глаза, он увидел красный след руки Волан-Де-Морта на шее подруги, и взял её за руку.

— Если бы не ты… — Гермиона всё ещё чувствовала руку Волан-Де-Морта на шее, но уже не боялась.

Волан-Де-Морт стал материальным, и попытался атаковать вновь, но вдруг, двери Министерства открываются, заходит Фадж, Перси, ещё несколько работников, и потрёпанная Амбридж. На мгновение им удалось увидеть Волан-Де-Морта, который в следующее мгновение исчез. Лицо работников озарил ужас.

— Он… Он вернулся… — прошептал Фадж.

Следующие несколько дней были, словно Ад. Мало того, что у всех, кто участвовал в битве в Отделе тайн, брали интервью, так ещё и Риту Скитер позвали опять писать в «Ежедневном пророке». Гермиона взяла с неё слово, что она отстанет от них, и Рита согласилась.

Все, даже Драко и Панси, были на похоронах Сириуса, которого было решено похоронить на кладбище рядом с родителями Гарри. Гермиона видела, что Гарри еле сдерживается, но молчала. У неё из головы не выходила смерть Милисенты. После этого происшествия, в школу приехали Майкл и Кортни Булстроуд, они проклинали всех, кто участвовал в этой битве, особенно, они были злы на Драко, Панси, Гермиону и Блейза. Дамболдор пытался успокоить родителей, но те ничего не хотели слушать.

На похороны Милисенты ребят не пустили, поэтому им пришлось прийти через несколько дней, когда родителей там не будет. Гермиона положила любимые цветы Милисенты — ромашки, и сделала так, чтобы они никогда не завяли.

Жизнь в Хогвартсе шла своим чередом. Ученики не были так счастливы, покидая школу, ведь теперь, угроза настолько велика, после официального подтверждения воскрешения Волан-Де-Морта, что все только и говорили об этом. Амбридж убрали из школы навсегда, Дамболдор пытался добиться её заключения в Азкабан, ведь она пытала учеников, но Фадж отказался это делать. Фадж сделал попытку извиниться перед Гарри и Гермионой за поступки Амбридж, но те лишь отвернулись от него. Он навсегда потерял их уважение к себе. Дамболдора восстановили на пост директора школы. Пришли результаты СОВ, никто не сомневался, что Гермиона и Панси получили высший балл, также Драко не далеко ушел от них, Рон и Блейз получили одинаковые оценки, кроме Зельеварения. Остальные, включая Гарри, получили «О» по Зельеварению, из-за чего Гарри очень сильно расстроился.

«ТОТ-КОГО-НЕЛЬЗЯ-НАЗЫВАТЬ ВЕРНУЛСЯ

В кратком заявлении, сделанном в пятницу вечером, министр магии Корнелиус Фадж подтвердил, что Тот-Кого-Нелъзя-Называть вернулся в нашу страну и вновь принялся за старое. — К моему величайшему сожалению, я вынужден сообщить, что чародей, называющий себя Лордом, — вы понимаете, кого я имею в виду, — возродился и снова находится среди нас, — сказал усталый и расстроенный министр окружившим его репортерам.

— Почти столь же глубокое сожаление вызывает то, что азкабанские дементоры подняли мятеж и отказались в дальнейшем состоять на службе у Министерства. Мы полагаем, что в настоящее время дементоры подчиняются указаниям вышеупомянутого Лорда. Мы призываем всех, кто нас услышит, проявлять бдительность. Сейчас Министерство готовит к изданию справочник «Как защитить себя и семью: элементарные методы обороны»; в течение ближайшего месяца он будет бесплатно разослан всем волшебникам по домашнему адресу. Заявление министра было встречено волшебным сообществом с тревогой и недоумением — ведь еще в прошлую среду представители Министерства уверяли нас, что «упорные слухи о том, что Вы-Знаете-Кто снова творит среди нас свои черные дела, не имеют под собой никакой почвы». Подробности событий, заставивших чиновников столь резко изменить свое мнение, по-прежнему не ясны, однако можно утверждать, что в четверг вечером Тот-Кого-Нельзя-Называть и банда его ближайших приверженцев, известных как Пожиратели смерти, прорвались внутрь Министерства. Альбус Дамболдор, восстановленный в должности директора Школы чародейства и волшебства «Хогвартс», а также на посту Верховного чародея Визенгамота, пока никак не прокомментировал происшедшее. В течение всего прошлого года он настаивал на том, что Вы-Знаете-Кто, вопреки широко распространенному мнению, не мертв, а снова набирает сторонников, готовясь к очередной попытке захвата власти. Тем временем Мальчик, Который Выжил…

— А вот и ты, Гарри. Я знала, что они обязательно тебя помянут, — сказала Гермиона, взглянув на него поверх газеты.

Они находились в больничном крыле — Гарри сидел на краешке кровати Рона, и они оба слушали Гермиону, которая читала вслух передовицу из «Воскресного пророка». Джинни, чью лодыжку мадам Помфри залечила в одно мгновение, устроилась в изножье кровати Гермионы; Невилл, нос у которого также вернули нормальную форму и размеры, занял стул между двумя кроватями, Полумна, на минутку заглянувшая к друзьям с последним выпуском «Придиры», уже успела развернуть его перед собой вверх ногами и явно не слышала ни слова из того, что говорила Гермиона. Панси и Драко, которые получили многочисленные ранения и даже перелом рук, сидели на подушках, на полу. Блейз же, сидел рядом с Гарри.

— Ну конечно, теперь он у них снова «Мальчик, Который Выжил», — мрачно заметил Рон. — Быстро же они забыли, как обзывали его выскочкой с мозгами набекрень! — На тумбочке у его кровати лежала огромная груда шоколадных лягушек; взяв оттуда целую горсть, он кинул несколько штук Гарри, Джинни и Невиллу, а потом сорвал зубами обертку со своей. На руках у него все еще краснели глубокие рубцы, оставленные щупальцами мозгов. Мадам Помфри объяснила ребятам, что раны, нанесенные мыслями, заживают дольше любых других, — впрочем, обильно смазывая, шрамы Рона Летейским эликсиром доктора Летто, она сумела добиться заметного улучшения.

— Да, они отзываются о тебе прямо-таки восторженно, — заметила Гермиона, пробегая статью глазами. — «Одинокий голос правды… Этого мальчика считали неуравновешенным, но он ни разу не дрогнул под градом насмешек и клеветнических заявлений…» Гм… — Она нахмурилась. — Почему-то я нигде не вижу ни словечка о том, что эти насмешки и клеветнические заявления появлялись именно на страницах «Пророка»…

— Чему ты удивляешься? — усмехнулась Панси, — Пророк так прогнил изнутри, что даже своих ошибок признавать не хочет.

— Особенно если учитывать то, что Пророк подчиняется Фаджу, — сказал Драко. Гермиона слегка поморщилась и приложила ладонь к ребрам. Проклятие Долохова подействовало на нее не в полную силу, поскольку черный маг не успел произнести заклинание вслух, однако мадам Помфри, осмотрев, Гермиону заявила, что «здесь определенно есть над, чем поработать». Каждый день Гермионе приходилось принимать с десяток целебных настоек, она быстро шла на поправку и с нетерпением ждала, когда же ей, наконец, разрешат покинуть больничное крыло. — «Как рвался к вершинам власти Вы-Знаете-Кто» — страницы со второй по четвертую, «О чем умолчало Министерство» — страница пятая, «Почему никто не слушал Альбуса Дамболдора» — страницы с шестой по восьмую, эксклюзивное интервью с Гарри Поттером на странице девятой… Да уж, — Гермиона сложила газету и кинула ее на одеяло, — теперь им долго будет, о чем писать… И вовсе оно не эксклюзивное, это интервью, — оно ведь было в «Придире» еще несколько месяцев назад…