Грюм по очереди вызывал учеников и накладывал на них чары. Чего только они не вытворяли, оказавшись в его власти. Дин Томас трижды проскакал вокруг комнаты, распевая национальный гимн. Лаванда Браун вообразила себя белкой. Невилл исполнил гимнастические упражнения, к которым сроду не был способен. Перед заклятием оказались бессильны все, становясь собой, только когда Грюм заклятие снимал.

— Грейнджер, — наконец прохрипел Грюм, — твоя очередь.

Гермиона вышла на середину класса. Профессор нацелил на него палочку и произнес:

— Империо!

Гермиона почувствовала, как её тело расслабилось, что она будто летит в небе. Она поняла, что именно это чувствует жертва заклятия подчинения, ею ведь просто управляют, как марионеткой. В голове прозвучал голос Грюма:

«Прыгай на стол»

Гермиона уже готовилась прыгнуть, как вдруг замерла на месте. Она пыталась мысленно сопротивляться воздействию Грюма. Профессор, увидев такое сопротивление, приблизился к ней, но Гермиона лишь криво посмотрела на него.

«Я сказал: прыгай на стол».

Слова Грюма в голове слышались эхом, однако Гермиона выпрямилась, не желая выполнять его приказ.

— Имерио! — повторил Грюм. Произошло то, чего никто не ожидал. Тело Гермионы никак не отреагировало, даже не онемело, как было в первый раз, она будто не реагировала на его заклинания. — Подтверждаю слова профессора Люпина, Гермиона.

— Какие?

— У вас иммунитет к мысленному воздействию, — пояснил Грюм, — такое заклинание, как Империо на вас не действует. — Поттер, на исходную!

Слова Грюма о том, что на Гермиону не действуют, принуждающее заклинание удивило всех, без исключения. Панси даже стала называть её вторым Поттером, ведь Гарри воспротивился в детстве убивающему заклинанию, а на Гермиону не действует принуждающее заклятие.

— Вы вступаете в важнейшую фазу обучения магическим искусствам, — наставляла профессор МакГонагалл, угрожающе поблескивая прямоугольными стеклами очков, когда слизеринцы и гриффиндорцы пришли на её урок. — Не за горами экзамен по сверхотменному волшебству…

— Так СОВ будет только на пятом курсе! — взмолился Дин Томас.

— Согласна, Томас. Но готовиться к нему следует заранее. Из всего класса одна мисс Грейнджер превратила ежа в более-менее приличную подушку для иголок. А ваша подушка, Томас, до сих пор в ужасе сворачивается, стоит поднести к ней булавку.

Гермиона покраснела, едва сдерживая улыбку от переполнявшей ее гордости. А вот на прорицании Рону и Гарри улыбнулась удача. Профессор Трелони объявила, что поставила обоим за сочинение самый высокий балл. Прочитала их предсказания и похвалила за смиренное приятие предстоящих ужасов. Но радость друзей быстро улетучилась. Трелони задала новое задание, срок месяц, а у них в головах, как назло, иссяк запас бедствий и катастроф.

Не отстал от других и профессор Бинс по истории магии, задал через неделю сдать сочинение о восстании гоблинов в XVIII веке. Профессор Снегг обрушил лавину противоядий, обещая перед Рождеством кого-нибудь отравить — надо же проверить, как усвоены противоядия. А профессор Флитвик велел прочесть про манящие чары три толстенные книги из списка дополнительной литературы.

Даже Хагрид и тот их не пощадил. Его обожаемые соплохвосты росли с ужасающей быстротой, хотя никто не знал, чем же они питаются. И он предложил с видом Деда Мороза, принесшего подарки, провести исследование: через вечер приходить к нему, наблюдать соплохвостов и делать записи об их бесподобном поведении.

— Я не буду ходить, — наотрез отказался Драко Малфой. — Спасибо, я с лихвой нагляделся на них во время урока.

Улыбка сползла с лица Хагрида.

— Будешь делать, что я велю, — гаркнул он. — Не то я последую примеру профессора Грюма…. Слыхал я, какой из тебя получился прекрасный суслик!

Гриффиндорцы расхохотались. Малфой зло вспыхнул, даже не нашелся что возразить. Видно, не забыл еще наказания Грюма.

Гарри и Рон с Гермионой возвращались в замок в самом веселом расположении духа. Молодец Хагрид, поставил на место Малфоя, который в прошлом году из кожи вон лез, чтобы лесничего выгнали из Хогвартса.

Вошли в холл и у порога застряли — дальше и шага не ступишь. На стенде у мраморной лестницы — объявление, возле которого столпилось полсотни учеников. Рон, как самый высокий, встав на цыпочки, громко прочитал через головы:

— «Турнир Трех Волшебников. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс в ближайшую пятницу — 30 октября в 6 часов вечера. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше…»

— Здорово! Последний урок — Зельеварение! Снегг не успеет никого отравить! — ликовал Гарри.

— «… После уроков всем ученикам отнести сумки с учебниками в спальни и собраться перед замком для встречи заморских гостей».

— Приезжают через неделю! Интересно, Седрик уже знает? Пойду, скажу ему! — Эрни МакМиллан из Пуффендуя с загоревшимся взглядом растолкал учеников и устремился к лестнице.

— Причем здесь Седрик? — удивился Блейз, когда Эрни уже скрылся за поворотом.

— А что тут странного? — удивилась Гермиона. — Седрик Диггори наверняка будет участвовать в турнире.

— Этот придурок будет представлять нашу школу? — возмутился Рон, подойдя ближе к стенду.

— Диггори не придурок. Он тебе не нравится, потому что нанес поражение твоему любимому Гриффиндору. А я слышала, он прекрасный ученик. К тому же староста факультета, — непререкаемым тоном проговорила Гермиона.

— Зато тебе он очень нравится! Как же, такой красавчик, — подколол ее Рон.

— Не вижу ничего странного, — возмутилась Гермиона.

— Мне лестно слышать это от тебя, Гермиона, — повернувшись, девушка увидела высокого молодого человека со значком старосты факультета Пуффендуй. Она густо покраснела, — ты мне тоже, нравишься. — и поспешил удалиться. Стоящий недалеко Драко сжал кулаки, и если бы у них с Диггори была, хотя бы, похожая комплекция, то точно врезал.

Когда все пришли в Большой Зал, то сразу же услышали шелест крыльев. Прилетела Букля с письмом. Гермиона поспешила сесть за стол Гриффиндора, Панси тоже, а слизеринцы недовольно смотрели на них.

— Давай, открывай, — взвыла Гермиона.

Сова села на плечо Гарри, сложила крылья и устало протянула лапу. Гарри отвязал письмо Сириуса и дал ей корку бекона, которую Букля с благодарностью проглотила. Убедившись, что близнецы заняты обсуждением Турнира Трех Волшебников, он шепотом прочитал друзьям письмо:

— «Добрый день, Гарри! Я вернулся туда, где был, и сейчас опять в надежном укрытии. Держи меня в курсе всего, что происходит в Хогвартсе. Не используй Буклю, меняй сов. Обо мне не беспокойся, но сам будь начеку. Не забудь, что я сказал тебе про твой шрам. Сириус».

— А сов менять зачем? — тихо спросил Рон.

— Букля очень выделяется среди других птиц, — мигом сообразила Гермиона. — Белоснежная сова, которая часто прилетает в одно и то же место, не может не привлечь внимание. Ведь белые совы в тех краях большая редкость. Гарри, можешь брать Аманду, мою сову. — Гарри вопросительно посмотрел на неё.

— Точно, — кивнула Панси, — у Гермионы ведь сова темная, не думаю, что там такие совы редкость.

— Если ты не против.

— Если бы была против, то не стала бы предлагать, — улыбнулась Гермиона.

С Панси она вернулась за свой стол.

В воздухе витало ощущение праздника. На уроках никто себя не утруждал, все мысли были о гостях из Шармбатона и Дурмстранга. Даже Зельеварение показалось не таким противным, ведь урок сегодня кончался на полчаса раньше. Прозвенел звонок. Гарри и Рон поспешили к себе в башню. А Панси, Гермиона, Блейз и Драко в подземелья. Они оставили в спальне сумки, надели плащи и помчались вниз по лестнице в холл.

Деканы факультетов построили учеников в колонны.

— Уизли, поправьте шляпу, — командовала профессор МакГонагалл. — Первокурсники, вперед. И пожалуйста, не толкайтесь!