Найрити был возмущен до глубины души, и желание вызвать у этого здоровяка хоть какие-то чувства, прошило его азартной дрожью.
– Так что вы хотели спросить, лийн? – спокойно напомнил ханар.
– Инициатива по охране моей персоны принадлежит вам или капитану?
Показалось или выражение темно-карих глаз будто каменного серокожего гиганта и правда изменилось?
– Это была моя инициатива, – кажется, не очень охотно признался наконец Эйрим. – Вы азари, и моя прямая обязанность обеспечить вашу безопасность. Поэтому если вам что-то понадобится, то… Моя каюта по соседству с вашей. Очень вас прошу не передвигаться по кораблю в одиночестве.
– Благодарю, – не без удовлетворения сказал Найрити. – И буду еще больше благодарен, если проводите меня к капитану.
– Конечно, пройдемте за мной, пожалуйста.
Эйрим повернулся и, едва ли не чеканя шаг, направился по коридору к кабинету Нарэша. Найрити пошел за ним, намеренно отставая на пару шагов, чтобы иметь возможность любоваться широкой спиной и статной фигурой ханара. По правде говоря, он был неравнодушен к военным, особенно таких габаритов. Наверное, именно поэтому в свое время пошел работать в Академию на первую попавшуюся низкую должность, чтобы быть поближе к дивинским солдатам и этим танкам.
В то время проект ТиП окончательно набрал обороты, АиД выпускали уже четвертую или пятую партию боевых единиц, и наблюдать за тренировками танков под руководством их преподавателей дивинов было одно удовольствие.
Дивины – это само воплощение силы и мощи. Самые малые представители этой расы в росте достигали двух метров, а норма для них – два с половиной. Не быковатые, как танки, а жилистые и поджарые, с вкрадчивыми движениями, полными хищной грации. Быстрые, отличающиеся необыкновенной физической силой, они единственные знали секрет того, как можно использовать собственную жизненную энергию, чтобы расширить возможности своего тела в боевых целях. Совсем как танки используют альтрину. Собственно, по своему образу и подобию они и создали танков.
Ханары в размерах дивинам ничем не уступали. А уж конкретно этот… Найрити еще раз с удовольствием облизнул взглядом идущего впереди мужчину, и улыбнулся своим мыслям. Жаль только, что в плане эмоций он полное бревно, даже поживиться нечем. Хотя может быть все-таки удастся его расшевелить? Ну хоть немножко…
– Мы пришли, – сообщил Эйрим, останавливаясь возле двери и, набрав нужный код, разблокировал вход. – Я подожду вас тут.
– Спасибо, данэ, – почти промурлыкал Найрити и вошел в кабинет.
К его удивлению внутри оказалось темно и очень холодно. Работала лишь одна лампа, дававшая рассеянный свет. Такая обстановка уже исключала формальность встречи. И, судя по тому, каким Най видел Нарэша в мыслях псионика, он предполагал, что капитан встретит его, сидя за столом, соблюдая все директивы и полную субординацию, но…
Увиденное приятно его поразило. Танк, кажется, вообще не заметил того, что больше не один. Опершись бедрами о край своего стола, и обхватив голову руками, он весь как-то сгорбился. Особенно усиливал гнетущее впечатление от его позы космический пейзаж, расстилавшийся за панорамным окном прямо позади него.
На Нарэше не было форменного кителя, только чуть большеватая ему рубаха, явно с чужого плеча, расстегнутая едва ли не до середины влажной от пота груди, так что взору открывался висевший на шее старенький затертый, потускневший и пожелтевший от времени жетон с серийным номером. Нетрудно было догадаться, кому этот жетон принадлежал – танки и псионики носили такие, пока обучались в Академии. Это был жетон погибшего напарника Кэйла.
– Капитан Нарэш… – позвал Найрити тихо с полувопросительной интонацией, отчего-то не желая разрушать эту странную сюрреалистическую картину.
Кэйл встрепенулся, поднял голову и резко повернулся к нему. Выпрямился, оправляя рубашку и застегивая пуговицы, да так быстро, что все его движения смазывались. Не прошло и сотой доли секунды. Найрити сразу понял, что с ним происходит, вспомнив утреннюю сцену, которую ненароком подглядел в мыслях Нира во время проверки.
Похоже, псионик неосознанно (да уж, мозги у Райнэ в то время точно были где-то в другом измерении!) спровоцировал у своего танка определенными действиями повышенную выработку альтрины.
Найрити знал из досье Нарэша, что он необычный танк. Так получилось, что когда он еще развивался в капсуле, био-инженеры нахимичили что-то, и у этого танка оказалось два очага, вместо одного.
Вообще-то у танков всего один центральный очаг, обычно располагающийся либо в груди, либо в животе; тот, что находится в голове, нужен скорее для нормального функционирования и активности мозга, и альтрину почти не вырабатывает. Но у Кэйла с самого начала оказалось два очага – и в животе, и в груди. За счет этого его энергия даже при наличии псионика и большого количества физических нагрузок восстанавливалась в два раза быстрее, чем у обычных танков. А потом, на третьем или четвертом году обучения тот очаг, что находился в голове, его обычно называют ядром, вдруг тоже резко стал вырабатывать энергию. Чересчур много энергии для одного танка. Дивины создали для Нарэша уникальную боевую программу, утроив физические нагрузки, иначе он сжег бы сам себя. Вот Кэйл и накачался, став намного больше других танков.
Оба – и танк, и псионик, – живут и функционируют благодаря альтрине, которую генерировать может только первый. Поэтому танку приходится распределять энергию так, чтобы поддерживать в физической форме и себя, и своего напарника. А когда между танком и псиоником происходит психофизическое взаимодействие, проще говоря, секс, танк автоматически прямо в процессе начинает вырабатывать дополнительную энергию, чтобы передать ее своему напарнику.
Поэтому то, что произошло сегодня утром между Ниром и Кэйлом имело такие последствия, и для азари это было очевидно. Нарэш, никогда не тративший альтрину в нормированном количестве на своего псионика через психофизический контакт, сейчас так страдал от того, что внезапно начал генерировать энергии вдвое больше, чем обычно, но так и не передал ее псионику. Ниру передавать энергию сразу после того, как он уже подпитал его пси-каналы ночью, да еще и укрепил их энергетическим каркасом, было попросту опасно. Чревато передозировкой, от которой псионик в таком неутешительном состоянии может и отдать концы.
Неудивительно, что Нарэш теперь мучается. А Райнэ действительно идиот, но Найрити его понимал. Окажись он в такой же ситуации и проснись утром рядом с полуголым танком (ну или ханаром), еще неизвестно, сумел бы тот отделаться только тем, что его немного полапали…
– Лийн Найрити, – хрипло пробормотал капитан, по старой академской выучке вытягиваясь в струнку и отдавая честь, тем самым выказывая уважение к статусу азари. – Простите…
Он откашлялся и попытался взять себя в руки. Было видно, что ему стоит больших усилий заставить себя двигаться нормально, но движения его все равно то и дело смазывались от неестественной скорости.
– Простите меня за такую встречу и неподобающий вид.
– Все нормально, – Найрити небрежным жестом показал, что официоз сейчас неуместен, и опустился в кресло.
Вообще-то формально сейчас Нарэш был выше по чину, чем азари, ведь тот – всего лишь рядовой ученый-медик с азарийской базы, к тому же лийнар, а Кэйл – капитан целой эскадры. Но отцы-дивины твердо вбили в голову своим детищам-танкам едва ли не на генном уровне пиетет к неприкосновенности азари и псиоников, и Кэйл, плод совместного гения АиД, помнил о том, что азари – почти такие же его создатели, как и дивины.
– Вы выглядите еще хуже, чем ваш псионик, – перешел сразу к делу Найрити.
Кэйл лишь посмотрел на него бесконечно усталым взглядом.
– Я сгораю, – просто сказал он. – Я уже не знаю, что мне делать, лийн, может быть, хоть вы мне подскажете. Здесь нет специального оборудования, благодаря которому я смог бы потратить излишек энергии в нужном мне режиме. В Академии я мог пользоваться трансформационным залом и боевым моделированием, но здесь я просто разнесу весь крейсер в щепки. Сдерживать себя становится чертовски трудно.
