— Сообщайте, если хотите, они все равно меня не найдут, — уверенно заявил тот, продолжая удаляться и не обращая на нее внимания.
— Стойте! Вы не можете относиться к этому с подобным легкомыслием! Я в мгновение ока засажу вас в тюрьму. — Раздраженная тем, что в ответ на ее угрозы незнакомец даже не оглянулся, Брилл стиснула зубы и схватила его за плечо. В тот момент, когда ее пальцы коснулись черной ткани его накидки, руку будто прошило электрическим разрядом, разослав странное, но вовсе не неприятное покалывание по всему ее телу.
Вывернувшись из-под ее руки, мужчина яростно отшатнулся от ее прикосновения. Быстро отступив, он неподвижно застыл, словно испугавшись, что она нападет на него. Немного удивленная столь чрезмерной реакцией, Брилл уставилась на него и отвернулась, только заметив, как что-то упало на пол между ними. «Наверное, у него карман порвался…» Опустив взгляд на ярко выделяющуюся на темных досках серебряную искорку, Брилл нахмурилась, поняв, что это некое подобие медальона.
Машинально наклонившись, чтобы поднять кулон, она вздрогнула, когда незнакомец ринулся вперед, тоже потянувшись к серебряной побрякушке. Перехватив медальон у него из-под руки, Брилл прижала тот к груди. Другой рукой она ударила мужчину в грудь, по существу лишив его равновесия и отправив носом в пол. Торжествуя, Брилл разжала пальцы и опустила глаза на поразительно знакомый образок. Обалдело ахнула и внимательнее вгляделась в покоящийся на ладони медальон с изображением Святого Иуды.
На Брилл нахлынула ужасающая волна глухой тоски, на один мучительный миг у нее перехватило дыхание.
— Где вы это взяли? — слабым голосом спросила она, задрожав от макушки до пяток. Ужас пронзил ее до глубины души. «Мне знаком этот медальон… я подарила его Эрику в прошлом году… С ним что-то случилось? О боже… что, если этот человек что-то с ним сделал и забрал образок?» Брилл стояла, пригвожденная к месту, слыша лишь все нарастающее гудение в затылке, и ее глаза медленно наполнялись слезами. Опустив застывший взгляд туда, где барахтался, пытаясь подняться, незнакомец, она почувствовала, как от ее лица отхлынула вся кровь. — Что ты с ним сделал? — Мужчина затих, припав к полу, и что-то внутри нее сломалось. Брилл ринулась вперед и наотмашь ударила под капюшон снизу вверх, заехав незнакомцу по подбородку и заодно скинув с его головы капюшон. — ГОВОРИ, ЧУДОВИЩЕ! ЧТО ТЫ С НИМ СДЕЛАЛ? — крикнула она во весь голос, в то же время боясь услышать ответ.
Одним смазанным движением, словно не осознавая, что лишился маскировки, мужчина повернулся и зарычал на нее — гнев заострил приятные черты его закрытого полумаской лица.
— Да ничего я с ним не делал, стерва! — рявкнул он и собрался было добавить что-то еще, но заколебался, заметив выражение ее лица.
Брилл смотрела на мужчину пустым взглядом, снова и снова неверяще обшаривая глазами его черты. Хотя половина его лица была прикрыта, видимая часть была красива мрачной красотой: от четкой линии челюсти до пронзительных синих глаз. Бледная как простыня Брилл застыла, стоя на одном колене, и ее глаза постепенно затуманивали тени невероятной, душераздирающей боли. Когда мужчина недоуменно нахмурился, она наконец зашевелилась. Стиснув в кулаке прохладный серебряный медальон, ощущая, как колючее оцепенение разрывает ее внутренности, Брилл открыла рот.
— Эрик? — дрожащим голосом выдохнула она.
========== Глава 42: Судьбоносная встреча ==========
Удар наотмашь по подбородку застал Эрика врасплох. Маленькая, тонкокостная рука Брилл стукнула его под странным углом, отчего у него клацнули зубы и чуть помутилось в голове. Ошеломленный силой удара, он громко охнул, в процессе прикусив язык. Сморгнув плавающие перед глазами точки, он открыл рот и рывком принял полусидячее положение, тяжело оперевшись на локти.
На грани того, чтобы выплеснуть всю собравшуюся в голове едкую злобу, Эрик заколебался, заметив выражение лица Брилл. Что-то изменилось в ней за те несколько секунд, что прошли с момента удара. Гнев и страх, натягивавшие кожу вокруг ее глаз и рта, мистическим образом исчезли, сменившись потрясенным неверием. В попытке разгадать причину этой внезапной трансформации, Эрик мог лишь, неуютно поеживаясь, ответно пялиться на нее в течение нескольких мучительных минут.
Наблюдая, как ее туманно-серые глаза темнеют от эмоции, которую можно было описать лишь как незажившее горе, Эрик боролся с печалью, по-прежнему раздиравшей его собственное сердце. Он знал, что уже не должен этого чувствовать, знал, что гнев должен был выжечь все прочие эмоции… но не выжег, и Эрик не знал почему. Пока он решался выдавить хоть слово, лицо Брилл лишилось всех оставшихся красок, и она уставилась своими огромными больными глазами прямо ему в лицо.
Брилл открыла рот в тот самый момент, когда Эрик осознал, что его больше не защищает капюшон.
— Эрик? — выдохнула она с легчайшим намеком на вопрос, повисшем на конце этого единственного слова.
Когда звук его собственного имени, произнесенного с этой болезненно знакомой интонацией, наполнил тишину, Эрик резко отшатнулся — инстинктивное стремление сбежать перевесило все остальное. Внутренности потянуло, словно в животе была гиря, заставив его страдать от стыда того типа, какого он не испытывал с самой ранней юности. Хотя его маска была по-прежнему надежно прикреплена к своему месту, то, что Брилл раскрыла его личность, жалило сильнее, чем все те разы в прошлом, когда незнакомцы глазели на его проклятое лицо. Перевернувшись на четвереньки, Эрик завозился, пытаясь найти точку опоры; паника выжигала в его голове лишь одну мысль: «Я не могу позволить ей увидеть меня!»
Вскочив на ноги, он поспешно шагнул вперед с твердым намерением сбежать, как последний трус, когда его остановил слабый рывок за накидку. Замявшись, Эрик повернул голову и, опустив взгляд, увидел Брилл, растянувшуюся на полу и обеими руками вцепившуюся в полу его накидки. С лицом, на котором было написано животное отчаяние, она поднимала свои пылающие, как лампы, глаза вдоль его тела, пока наконец не остановилась на лице.
Именно это странное опустошение, исказившее тенями ее черты, не дало Эрику сбежать окончательно. Уголки ее губ изогнулись в легчайшей из улыбок, а в глазах появился тот свет, которого не было раньше.
— Что?! — глупо огрызнулся Эрик, не зная, что еще сказать, и в его животе по-прежнему росла вина, пока не стало казаться, что его сейчас разорвет. Сверкавшие в глазах Брилл крошечные проблески счастья мгновенно исчезли.
Услышав грубый тон Эрика, она отпустила край его плаща с таким видом, будто он дал ей пощечину.
— Что значит «что»? — спросила Брилл, и из ее взгляда понемногу начала пропадать неотвязная тьма. Когда Эрик понял, что не в состоянии ответить, ее подкрашенные темным брови сошлись в ровную линию, а полные губы сжались. Воздев себя на ноги, Брилл застыла на почтительном расстоянии от него. — Как давно ты здесь? — тихо спросила она, тщательно выговаривая слова, отчего ее обычно очаровательный певучий акцент почти сошел на нет.
Неспособный ни на что другое, Эрик выпрямился во весь рост и перевел холодный надменный взгляд на лицо Брилл, защищая себя ореолом превосходства от ее пронизывающих глаз.
— Не понимаю, каким образом это может быть вашей заботой, мадам.
— Не моя забота? — беззвучно повторила она и вдруг посмотрела на него как на незнакомца. — О чем ты говоришь? После того как ты ушел, я ничего не слышала о том, куда ты отправился. Кто его знает, может, ты умер…
— Да, именно на это я и рассчитывал, — сухо ответил Эрик.
Опустив взгляд на по-прежнему зажатый в руке образок, Брилл чуть покачала головой; глубокий румянец окрасил ее щеки ярко-алым.
— Ты что, не слушаешь?! Я сказала, что думала, будто ты умер. Я знала, что ты был зол на что-то, когда уехал, но была твердо уверена, что ты хотя бы напишешь, чтобы сообщить как поживаешь. Когда я не получила ни весточки… и что мне было думать? Я месяцами ждала от тебя хотя бы словечка. — Опять стиснув медальон в кулаке, Брилл снова подняла глаза. — Почему ты не написал? — спросила она голосом, полным теперь не горя, но горечи.
